Великолепная "Тоска" с участием звезд из трех стран

на сцене Театра оперы и балета

Когда на афишах Театра оперы и балета появляется название оперного шедевра Джакомо Пуччини - опера "Тоска", то первая мысль всех истинных любителей классического искусства одна: "Идти при любом раскладе исполнителей!".

Ну, а если в анонсируемом составе исполнителей числятся такие звездные имена вокалистов трех стран - молодой примы оперной труппы Стамбульского театра оперы и балета Дениз Йетим (партия Тоски), восхитительного белорусского баритона, заслуженного артиста Республики Беларусь, лауреата международных конкурсов вокалистов Владимира Громова (партия Скарпиа), отечественного тенора, заслуженного артиста республики Фарида Алиева и несравненного Маэстро Рауфа Абдуллаева - то удовольствие от постановки становится поистине непередаваемым.

Периодическое появление на афишах Театре оперы и балета оперы Дж.Пуччини не случайно.

"Тоска" по праву считается шедевром оперного искусства и входит в топ-лист самых популярных опер в мире. Простой "камерный" состав действующих лиц и отсутствие массовых сцен (за исключением финала первого акта) и сюжет, позаимствованный из драмы Викторьена Сарду на основе реальных событий, ограничен рамками классического любовного треугольника: есть femmina fatale - роковая женщина - известная актриса и певица Флория Тоска, которая мечется между любимым художником Марио Каварадосси и влюбленным в нее шефом полиции Рима - бароном Скарпия, который, воспользовавшись служебным положением и при помощи доноса, избавляется от своего соперника.

И, как истинная женщина, Тоска на протяжении всей оперы выясняет отношения (и весьма эмоционально) то с одним поклонником, то с другим. Потеряв любимого, героиня в отчаянии бросается с крепостной стены.

Турецкое "золотое сопрано" хорошо известно бакинским меломанам. Несколько лет назад она заслуженно получила Гран-при Международного конкурса вокалистов им.Бюль-Бюля и уже три года назад состоялся ее дебют на бакинской сцене в титульной партии.

Судя по нынешнему выступлению турецкая исполнительница находится в хорошей вокальной форме: крепкое лирико-драматическое сопрано, которое спокойно "перекрывало" и играющий на fortissimo оркестр.

Она без особых видимых усилий "с ходу" брала крайние верхние ноты, среди которых и ожидаемый меломанами си-бемоль во втором акте.

Дениз Йетим - Тоска создала образ настоящей оперной дивы и настоящей женщины, способной повелевать мужчинами, которых она любит и ненавидит. Она сгорала от ревности к своей сопернице в первом акте, трепетала от страха и молила о помощи во втором акте в знаменитой арии Vissi d'arte, vissi d'amore (Я жила для искусства, я жила для любви), мечтала о счастье в дуэте Amaro sol per te m'era il morto (Со мною ты - и солнца мне не надо) и в отчаянии заканчивала жизнь самоубийством в финале оперы.

Однако любой оперный бриллиант сверкает ярче в обрамлении достойного исполнения своих партнеров по сцене, тем более бакинские старожилы еще помнят и блестящее выступление покойным Муслимом Магомаевым-младшим партии Скарпиа, и ныне здравствующим Зурабом Соткилава партии Каварадосси.

В свое время весьма упитанный Соткилава, несмотря на свою драматическую роль, изрядно позабавил бакинскую публику, минуты три избавляясь на сцене, от своего тесного сюртука и если бы ни помощь Ризничего, процесс затянулся бы надолго.

Владимир Громов уже весьма надолго и очень органично прописался на бакинской сцене, и к роскошному белорусскому злодею-барону никаких вопросов не возникает.

Гордая посадка головы, осанка, невероятная мощь в голосе во время исполнения монументальной инструментально-хоровой фрески "Тебя, Бога, хвалим" (читай: себя любимого, за свою хитрость и хвалит).

Абсолютно уверенный в своей неотразимости, в элегантном строгом кителе с серебряными позументами в своих апартаментах он методично и весьма правдоподобно добивался Тоску-Д.Йетим то сочувствиями, то угрозами.

Скарпиа-Громов удивительно тонко и правдоподобно передавал болезненную одержимость его героя к Тоске. Голос и интерпретация образа итальянского аристократа сродни облику высокого и статного белорусского баритона: крупная подача звука, который без усилия заполняет "зал", отчетливость вокальной линии, безупречность фразировки.

Между Тоской-Д.Йетим и Скарпиа-В.Громовым во втором акте развернулась настоящая дуэль в плане вокального и актерского исполнения, которая на протяжении всего второго акта держала зрителей в состоянии восторженного напряжения.

Дениз Йетим в праведном гневе отвергала все попытки ухаживания (заставляя женскую половину зала искренне недоумевать, чем же ей не угодил красавец-аристократ), а в конце и вовсе уверенно заколола Скарпиа-В.Громова первым подвернувшимся ножом.

Харизматическая партия Марио Каварадосси - одна из самых драматических в теноровом репертуаре, и видеть отечественного вокалиста - Фарида Алиева в столь сложной партии было весьма приятно.

Голос Ф.Алиева звучал очень мягко, проникновенно в среднем диапазоне и несколько форсированно в верхах. В плане актерского воплощения были и нежность в начальной сцене с Тоской, и гордое, достойное принятие неизбежного в сцене со Скарпиа, и усталость, обреченность в предсмертной сцене.

И все же истинным героем вечера стал маэстро Рауф Абдуллаев. Музыка Дж.Пуччини - эмоциональная, порывистая. Здесь есть место крикам и экзальтации в чисто веристском духе, и сочетанию накала страстей с истинным достоинством. И оркестр театра под руководством мэтра звучал просто волшебно.

Р.Абдуллаев дирижировал пуччиниевской партитурой со страстью и искренностью, находя идеальные темпы, идеальное равновесие оркестровых групп, идеальную гармонию между богатством инструментального письма и звучанием голосов солистов. В целом создавалось ощущение, что дирижера волнует не только конечная мудрость целого (целомудрие) в опере, а особая наполненность переходов.

Дирижер сумел не только внушить это ощущение оркестрантам, но и мастерски провел их через все скрытые "пороги" пуччиневской оперы, безукоризненно выстраивая их как единое целое, точно высчитывая даже паузы между номерами.

Аншлаг в Театре оперы и балета еще раз подтвердил, что сумрачные декорации "Тоски" по-прежнему создают нужное меланхолическое настроение, а яркое исполнение наполняет этот неброский антураж трагическими смыслами великой драмы.

И великолепная, местами божественная музыка Пуччини обволакивает, оставляя свой волшебный "шлейф" в ожидании любви красивой и отнюдь не тоскливой.

У.АЛИЕВА

Эхо.-2016.- 1 марта.- S.8.