Али Мамедов: попадание в стиль Баха

История показывает, что наличия одного природного музыкального дара или абсолютного слуха недостаточно для того, чтобы стать музыкантом широкого диапазона и международного уровня, нужны многие составляющие, и в первую очередь тонкий художественный вкус, начитанность, всесторонняя (не только музыкальная) образованность.Только благодаря этому музыкант может заставить себя слушать и уважать, представляя и утверждая высококлассной игрой свою, оригинальную интерпретацию, казалось бы, известных сочинений мирового уровня, которые у всех на слуху. В это время он достигает творческого апогея и становится истинным художником, создающим свое уникальное полотно жизни…Все эти размышления невольно возникли на концерте, который состоялся в Большом зале Бакинской музыкальной академии им.Уз.Гаджибекова. На сцене за роялем сидел паренек с кудрявой, взъерошенной шевелюрой. В программе — сложнейшие классические произведения: Бах, Моцарт, Бетховен, Скрябин, Чайковский.Афиша гласила, что это студент второго курса Манхэттенской высшей школы музыки (США) класса профессора Филиппа Кевина, президентский стипендиат Али Мамедов, однако звуки, которые лились со сцены, не были похожи на заученную игру студента. Это была зрелая, продуманная игра профессионала, причем со своими, только ему присущими акцентами, видением, образами и интерпретацией музыкального текста.Весь облик музыканта с его потрясающим владением инструментом, удивительно выразительным звуком, тончайшим, еле слышным, пиано, филигранной техникой, музыкальным мышлением, полным растворением в каждой ноте были подчинены одной-единственной цели: показать свое видение сочинения, не только представить, но и утвердить, убедить слушателя в его правильности и оригинальности. Это была истинная свобода созидания и раскрепощенность духа!Подобные сверхзадачи под силу только личностям высокого полета, и нашему Али это удалось, а доказательством послужили бурные аплодисменты публики и крики «Браво!», среди которых находилось немало маститых пианистов, опытных педагогов, воспитавших не одно поколение лауреатов международного уровня.После окончания выступления корреспондент Echo.az взял комментарий у музыканта. Он рассказал, что в Манхэттенской высшей школе музыки учатся музыканты со всего мира, конкуренция, конечно же, огромная, нужно много работать, чтобы показать себя.«Мой педагог по специальности профессор Ф.Кевин относится ко мне с отеческим вниманием, научил меня очень многому. Несмотря на то, что и в школе Бюль-Бюля, и в Нью-Йорке я серьезно занимался композицией, в настоящее время я решил посвятить себя полностью фортепианному искусству», — рассказал Али.Профессор БМА Ульвия Гаджибекова, которая с детства внимательно наблюдала за творческим ростом музыканта, призналась, что «нынешнее выступление Али для нее как музыканта — это новое слово в фортепианном исполнительстве!» Али не просто исполнитель, это мыслитель!» — подчеркнула она.По словам профессора музыки, во время игры он без всякой аффектации, подобно настоящему большому музыканту, анализирует ход своей игры.«Масштабом исполнения он напоминает мне Е.Кисина, который тоже в юном возрасте при исполнении думал только о музыке, что возможно лишь при полном владении техники и т.д. Мы как будто глотнули свежего воздуха, это был подлинный восторг!» — сказала Ульвия Гаджибекова.Проректор БМА им.Уз.Гаджибекова профессор Нармина Гулиева, как и все остальные зрители, выходила с концерта, переполненная самых светлых впечатлений.«Али — очень талантливый пианист. В школе он учился у Адели Рагимовой, и еще тогда, в школьных выступлениях мы часто слышали его и продолжали следить за творческим развитием. Это самородок, Али наделен огромным природным даром музыканта. Ведь речь идет не только о том, чтобы сыграть такую программу. Как сыграть, — вот вопрос! Это было сделано настолько профессионально, — весь охват программы, подголоски сочинения, все-все, он не упустил ни малейшего нюанса и штриха. А это, учтите, всего лишь второй курс, это только начало начал,» — сказала она.«Тем не менее, способности, данные природой, и умения, данные школой, позволяют ему слышать барокко, чувствовать классику, он абсолютно точно чувствует стиль сочинения. А как он играл Партиту И.Баха, какой у него был звук? Это стиль, который действительно непосредственно относится к Баху, ведь он писал для органа и клавесина, фортепиано тогда еще не было. Сам звук и звукоизвлечение было точным попаданием в стиль произведения Баха! Это связано с его, несколько иным, мышлением. Али играет более свободно и спокойно, и если сравнить с нашими студентами, то последние играют, может, более зажато, и эта внутренняя зажатость объясняется многими причинами: воспитанием, кругозором, семьей, менталитетом, развитием и т.д.,» — отметила Гулиева.«У Али более свободная интерпретация, его игра удивительно осознанная, это не просто выучено и сыграно, а пропущено через себя, через голову, через сердце. Мне понравилось его мышление, которое немного отличается, потому что параллельно он учился и композиции, а композиторское мышление более объемное, оно сказывается на исполнительстве. В этом плане, конечно же, всестороннее интеллектуальное и духовное развитие музыканта только обогащает его личность и повышает творческий потенциал. Когда-то он пытался сам что-то сочинять еще в школе,- а через этот этап проходят многие музыканты, — это и наложило отпечаток на его творчество и мышление», — сказала Гулиева.

АФЕТ ИСЛАМ

Эхо.- 2017.- 13 июля.- С.8.