"Мне не стыдно ни за одну написанную строчку"

Интервью "Эхо" с известным азербайджанским писателем Натигом Расулзаде

Известный писатель, заслуженный деятель искусств, кавалер ордена "Шохрат", лауреат отечественных и международных литературных премий Натиг Расулзаде дал интервью "Эхо".

- Вы известный писатель, вас называют живым классиком, а ваши произведения издаются во многих странах мира - Азербайджане, России, Венгрии, Польше, Югославии, Болгарии... А где вас больше любят и читают?

- Ну, наверное, там, где мои книги издаются большими тиражами. Это первый и несомненный показатель. Хотя, должен сказать, время больших тиражей прошло, теперь книги издаются обычно малыми тиражами и тому есть причины: спад читательского интереса, дороговизна книг и многое другое... Но я уверен...

Хотя нет - не буду говорить уверенно, это мне не присуще, всю жизнь мучаюсь от разного рода неуверенностей... Но, думаю, книги вновь займут свое достойное место в жизни каждого культурного человека.

Ситуация осложняется еще и тем, что пришел Интернет, много другого для досуга читателей, и книги отошли на задний план, но многие страны прошли через это, пройдем и мы, переживем книжное лихолетье...

- Что изменила известность в вашей жизни?

- Не могу похвастать переменами, вроде ничего существенного, как был Натигом Расулзаде, так им и остался. Я никогда особенно не стремился к популярности, видимо, чувствовал другую сторону медали, когда популярность заставляет на себя работать, и писатель перестает работать для вечности. А надо писать для вечности. Приятно, не скрою, когда тебя узнают и называют по имени совершенно незнакомые люди, но я никогда не забываю, что счастье писателя за письменным столом. Или говоря современным языком - за компьютером. Но положительных моментов масса. Я за свою жизнь много раз слышал от разного рода читателей буквально следующее: "Ваши книги изменили мою жизнь". Это, я считаю, большая оценка.

- Изменили жизнь в лучшую или худшую сторону?

- Не уточнял из вежливости (смеется). Надеюсь - в лучшую.

- Вы лауреат многих литературных премий, как отечественных так и зарубежных. Какую премию считаете самой главной в вашей жизни?

- Десять лет назад великий Гейдар Алиев удостоил меня высокого почетного звания "Заслуженный деятель искусств". А буквально несколько месяцев назад президент Азербайджана Ильхам Алиев наградил орденом "Шохрат". Для меня это очень ценно.

- Кто, по-вашему, может называться интеллигентным человеком?

- У меня есть сосед на верхнем этаже, он только недавно научился выносить мусор, а так все время кидал мусор через балкон, иногда попадал в прохожих, тогда они поднимали головы и перечисляли все интимные подробности половой жизни его матери, отца, дядей, теток, бабушек и прабабушек; несмотря на это, он продолжал.

Интеллигентный человек прежде всего тот, кто не доставляет неудобств окружающим. Он может быть даже необразованным, но внутренне - интеллигент.

Бывает и наоборот, люди, называющие себя потомственными интеллигентами, оказываются отпетыми жуликами, обманывающими тебя в деньгах. Я, к сожалению, таких знаю.

- Что вы думаете об отечественных телеканалах?

- Много лет назад, если не ошибаюсь, при Хрущеве в Советский Союз приехал из США какой-то политический деятель. Его журналисты спросили, что он думает об СССР. Заметьте - разгар социализма, все население - одинаково бедные, дикий разгул цензуры и советской пропаганды. Он сказал - надо бросить бомбу на Москву. Про телевидение могу сказать - надо всех разогнать и обновить кровь, взять молодых, неиспорченных, думающих о деле, и когда они испортятся - а это неизбежно - повторить обновление. Трудно ведь удержаться. Я имею в виду деньги. Человеческая природа, ничего не поделаешь. А конкретно - я это много раз говорил - следует всегда помнить, что телевидение призвано поднимать культурный уровень населения. А не опускаться до уровня толпы. Я теперь часто отказываюсь участвовать в передачах, зная их удручающий уровень, но несколько лет назад имел глупость согласиться и пойти на одну из передач, где какие-то маньячки, охваченные острым приступом патриотизма (подогреваемым ведущим, жаждущим крови), старались доказать мне, что на улицах Баку нельзя разговаривать на других языках, кроме азербайджанского. Вот когда вспомнишь слова мудреца Толстого: "Патриотизм - последнее прибежище негодяев".

- Вы порой пишете очень откровенно. Насколько это присуще нашему менталитету?

- Прежде всего я пишу не для менталитета, а для умного, надеюсь, вдумчивого читателя. А про откровенные сцены могу вам рассказать интересный случай. Когда я учился в Москве, в Литературном, приехал в Москву уже к тому времени знаменитый Габриэль Гарсия Маркес. Его роман "Сто лет одиночества" опубликовал популярнейший в то время журнал " Иностранная литература". Из романа было изъято две страницы, которые показались этим умникам в журнале порнографией. Маркес подал на журнал в международный арбитраж и выиграл процесс. Как это можно? Ведь любовь - огромная составная часть нашей души, а секс - огромная составная часть любви. В сценах любви проявляется характер персонажей. Это безумно интересно. Почему можно раскрывать характер героя произведения в коллективе, на производстве и нельзя в постели? Но разумеется, нужно это делать с чувством меры, чтобы красивая эротическая сцена любви не превратилась в пошлую порнушку. Откровенные сцены тогда необходимы, когда они несут смысловую нагрузку, когда помогают понять героев, их характер. А что касается лексикона, то каждый должен говорить своим языком, и вор не может говорить языком академика-гуманитария, а академик не может по фене ботать.

- Вы пишете на русском, и вы получили много лет назад российскую премию за безупречный стиль ваших произведений. Сейчас в Азербайджане наблюдается тенденция, что многие пишут именно на русском. С чем это связано?

- Я вам расскажу интересный случай. Много лет назад я был в одной интереснейшей поездке с классиком российской литературы Валентином Катаевым. Я подарил ему свою, не помню, первую, или вторую книгу, он прочитал, вопреки моим ожиданиям, и сказал мне, что я прекрасно пишу на русском языке, гораздо лучше, чем молодые российские писатели. Я попросил его написать мне то, что он сказал. Так как мы сидели на банкете и писать было не на чем (к тому же мы оба были под мухой, а я даже под несколькими мухами), он написал свои слова на салфетке. И эта салфетка до недавнего времени хранилась у меня в архиве. А то, что вы говорите про русскоязычных писателей, это верно - сейчас многие начинающие писатели пишут на русском, и я не знаю, с чем это связать, но скажу вам: с чем бы это ни было связано, я всегда говорил, что буду только рад, если среди азербайджанских писателей будут пишущие на других языках - на французском, английском, русском, немецком, но с тем, чтобы они писали не хуже французских, английских, русских современных писателей.

- Приходилось ли вам как писателю когда-нибудь отступаться от своих принципов?

- Могу с уверенностью сказать - не помню такого случая, я всегда писал по велению сердца, всегда писал о том, что хотел и считал нужным, и то, что в нашей стране за такое творчество дают награды и ордена, лишний раз подтверждает, что в нашей стране свобода слова и демократия на деле. Но были, конечно, и заказные вещи, сценарии, пьесы. Надо было зарабатывать на жизнь. Но и там я не кривил душой. Так что, оглядываясь на свое более чем сорокалетнее творчество (хотя оглядываться не люблю), могу сказать - мне не стыдно ни за одну написанную строчку.

- Вы оптимист или пессимист?

- Вы знаете, я всегда вспоминаю остроумный ответ великого Бернарда Шоу на этот вопрос: " Я пессимист, но часто забываю об этом". Могу сказать то же самое. Есть старый анекдот - упал человек с двадцатого этажа, летит и думает - пока все идет неплохо. Пока у меня все неплохо. По-прежнему - тьфу, тьфу! - люблю работать.

Л.НАМАЗОВА

Эхо. – 2009. – 4 ноября. – С. – 8.