«Дежавю» от Гюнель Анаргызы

В тот вечер, когда в помещении бакинского Джаз-центра состоялась презентация аудио-книги Гюнель Рзаевой, дочери выдающегося азербайджанского писателя Анара, практически все происходившее воспринималось как нечто новое, какого у нас еще не было. Свое литературное произведение под названием «Алтынджы» («Шестой») молодая писательница выпустила не в виде полиграфического издания, а «опубликовала» на диске, на котором содержание повести озвучено актерским голосом и сопровождается соответствующей настроению произведения музыкой – форма, позволяющая читателю, в данном случае выступающему в роли слушателя, прочувствовать происходящее на высоком эмоциональном уровне.

«Алтынджы» – это своеобразное продолжение популярнейшей повести Анара «Шестой этаж пятиэтажного дома», судьба героев которой в свое время весьма волновала читателей и небезразлична современникам. Именно потомки их, не забытых по сей день, и стали героями повести Гюнель. Проследив как бы по дневниковым записям откровения героини той повести Тахмины, молодая писательница раскрывает чувства своих сверстников, зримо показывая, что вечные истины живы на века, что добро и зло всегда живут рядом, и человеку нужно большое мужество, чтобы и в мире бушующих страстей оставаться Человеком, стремиться стать личностью.

Достоинство труда Гюнель Анаргызы в том, что она, опираясь на нравственные ценности мыслителей предшествовавших поколений, зорко подметила и зафиксировала особенности сегодняшних будней и, что здесь ценно, выразила свое отношение к ним. Это, кстати, проявилось и в той форме, которую она выбрала для публикации своего труда – в век компьютерных технологий, пожалуй, CD и есть тот формат, который сегодня наиболее приемлем для общения автора со своим читателем.

Рано начавшая писать «для себя» Гюнель долго-долго и подумать не смела о том, чтобы придать гласности свои зарисовки – слишком велика ответственность для дочери именитого азербайджанского писателя Анара, внучки таких корифеев национальной литературы, как Расул Рза и Нигяр Рафибейли. Решившись на смелый шаг, Гюнель избрала не просто электронную версию, но и «анонимную» публикацию – целый год она размещала в Интернете под вымышленным именем части своей повести и «сняла маску» лишь после того, как получила много добрых, искренних и неравнодушных откликов, позволивших публиковаться, как говорится, не таясь.

Гуманная миссия писателя

Надо ли говорить, что читала я опубликованные в теперь уже очередном сборнике рассказы, новеллы, эссе молодого автора с пристрастием, но – честное слово! – ни разу не споткнулась о неприятие или критическое отношение к их содержанию или форме. Пару раз встретила некий пространный ввод, напоминающий нынешнюю «манеру» современных претендентов на право называться писателями, думающих, будто ладно изложенные факты биографии «героев», их похождений и словоизлияний и есть литература. Но тут же понимала, что у Гюнель и это – всего лишь лаконичная экспозиция. Повод для художественного осмысления судеб и событий, ставших предметом нашего бытия, как всегда образно и заинтересованно осмысляемого самой Гюнель Анаргызы. Зачин, непременно имеющий продолжение в виде неожиданного поворота сюжета и, главное, мотивации выбора автором той или иной, но непременно судьбоносной темы. («Дерево», «Утро», «Поезд судьбы»).

Что ж, разве не повод пойти по второму кругу, и я снова читаю книгу, на сей раз так, как делает это журналист, которому нестерпимо хочется написать о ней. Как человек, который больше всего ценит в людях потребность размышлять, а в пишущих – умение заинтересованно, глубже, чем другие, видеть окружающую жизнь во всех ее проявлениях, подниматься над обыденностью, мыслить обобщенными категориями и доверительно говорить со своими читателями. О чем? Да прежде всего, о том, что, как бы невзначай, без сентенций, приглашает их остановиться, оглянуться и представить себя любимых на фоне нравственных ценностей.

По мне писатель – неравнодушный человек, априори хорошо знающий характеры и нравы, образ жизни и круг интересов тех, на ком останавливается его пристальный неравнодушный глаз, кто не без причины становится предметом его исследований. Он четко определил (во всяком случае, для себя), что по жизни можно снисходительно не заметить, а с чем следует настойчиво не соглашаться. Во имя самого же человека.

Типичное, узнаваемое, то самое «дежавю», уже увиденное, у Гюнель Анаргызы становится основой, которая поначалу вызывает интерес, а потом и доверие. А потому каждое ее сочинение – как минимум сгусток волнующих своей многозначительностью проблем, при изложении которых сюжет становится лишь оболочкой, формой.

Вспомнилась знакомая с раннего детства пословица «Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок». Уроков в сочиненных нашим молодым литератором опусах много – ни один из них не написан ради занимательной коллизии, удерживающей внимание читателя надуманной, лишь на первый взгляд замысловатой интриги.

И, ощутив все это, я, естественно, на корню отвергла мысль о встрече с Гюнель ханым. Во-первых, помнила, что никто из нас не помышлял о встречах с авторами, когда писал школьные сочинения, критические статьи, рефераты, диссертации и много разных отзывов о литературных произведениях, – читали, рассуждали и как-то естественно излагали свое отношение к классическим шедеврам и романам современников.

Но тут сыграло роль другое – убежденность в том, что бестактные, дежурные с глазу на глаз вопросы о том, как и почему писала книгу, что хочет этим сказать, наверняка оскорбительны для автора. Я даже представила, как из вежливости что-то рассказывая получившему аудиенцию журналисту, Гюнель в душе наверняка подумает:

«Ну вот, здрасьте! Я-то верила, что мои герои и их переживания кого-то зацепят, а оказывается… Неужели так и не смогла выразить столь важные, родившиеся ценой раздумий и поисков мысли? Но я же отвечала на вопросы, которые всем нам задает жизнь. Как можно такое комментировать?!..».

Да уж, литературный опус каждый понимает в меру своих способностей видеть, сопереживать, радоваться открытиям автора и собственным озарениям, а сборник, названный Гюнель Анаргызы «Нет, то есть да», слава Богу, нашедший много почитателей, – явный показатель писательской индивидуальности нашей соотечественницы, пишущей о том, что больше всего волнует нас.

Вот и я пишу об этом издании вовсе не по обязанности, не по заданию, а от чистого сердца как человек, который очень любит делиться знаниями и радуется успехам талантливой молодежи. В данном случае тем, что включенные в сборник рассказы ценю не за сюжеты, а за качества, куда более значимые, не лежащие на поверхности, заслуживающие внимания и позволяющие говорить о художественных достоинствах трудов человека, с уверенностью именуемого писателем.

Вникая в сочинения Гюнель, ловлю себя на мысли, что ее, как и меня, волнует генетическая память молодых современников, знающих историю предков, находящих истоки нынешних проблем в прежних событиях, как и опору, способную возродить нравственную сущность.

Примером тому служат полные романтики и поэзии строки о родной природе, обращения к теме Карабаха – «Папе», «Мечта», «Навстречу прошлому», «Шуша», «Город с женским лицом», в которых искренне, без лозунгов, душещипательных баек и надрывных интонаций говорит о судьбоносном и очень больном, что боишься назвать затасканным и, увы, несколько девальвированным словом «патриотизм».

«Берегите мужчин!»

Не знаю, почему Гюнель начала сборник с зарисовки под названием «Кактус», но, по мне, это «удачный ход». Вещь сразу же подкупает тем, что разговор ведется от первого лица героини, и именно это как-то неожиданно погружает читателя и в мир несуетных раздумий, и в потрясающую тишину, где только и можно сосредоточиться, вспомнить, представить, удивиться, подумать в надежде хоть что-то понять, в том числе и… о себе самой: почему разошлись родители, как складываются отношения с отцом, с братом, почему у нее нет семьи.

Оказывается, Гюнель ценит редкую в наш шумовой век потребность человека (молодого человека!) размышлять о бытовых на первый взгляд пустяках, за которыми история, судьба целой семьи, манера общения, границы свободы – собственной и близких. А еще о червоточине самоедства, от которой нет спасу разумным, не поверхностным людям, подсказка, как реализовать потребность разобраться, примерить трудный случай на себя, чтобы понять, простить, очиститься и ощутить просветление. И еще… побыть в тишине!

Разве не подарок ответ на вопрос о том, что бесконечный треп и вселенская потребность перемывать кости окружающим, интересоваться подробностями чьей-то личной жизни, высказывать с позволения сказать «суждения» и «вердикты» – вовсе не единственный и не лучший способ существования. Как и грохот бездушной электронной музыки и «отдохновения» при шуме тусовок, дискотек в ночных клубах.

В сборнике Гюнель Анаргызы я увидела еще и огромный пласт «разлитых» тут и там по разным поводам высказываний по нарушению гендерного равноправия, утрате семейных ценностей, детском сиротстве.

Нет, я не имею в виду только написанный в форме пьесы опус «Нет, то есть да» – в принципе, у нее нет «материала», в чистом виде описывающего конкретные бытовые картинки. Но, абстрагировано повествуя об этой проблеме дня, на исповедальных монологах своих героев она буквально подводит к той черте, за которой явное приглашение автора начать поиск истоков такого поворота развития общества. Потребность сказать, наконец, правду об истоках так называемой инфантильности мужчин, поиск которой, кстати, много лет назад вылился в публикацию в общесоюзной прессе серии незабываемых, актуальных и сегодня полемических очерков под общим названием «Берегите мужчин!».

О разностороннем даровании молодой писательницы говорит то, что в ее арсенале разнообразие форм изложения важных мыслей-окрытий, в числе которых талантливо поданные в виде снов, воспоминаний, видений, и фантазий о том, чего не могло быть на самом деле. «Здравствуй, Котик», «Окно», «Смятение чувств» написаны в жанрах, к которым прибегает автор, переполненный впечатлениями от собственных раздумий, которыми так хочется поделиться!

Гюнель вообще, как видно, любит и может в своей совершенно пронзительной прозе говорить о том, что волнует читателей, о том, что ханжески обходят другие – «Поезд судьбы», «Лифт». О том, что видела, наблюдала, осмыслила и хорошо знает. Просто ей хватает интеллигентности, за которой – целомудрие, открытость, рожденная этими качествами уверенность. А также – глубоко «прижившийся» опыт поколений и мудрых наставников, которыми для нее стали не только родные люди и окружавшая аура, но и книги, формировавшие личность.

Пообщавшись лишь с книгой Гюнель Анаргызы, позволяю себе сказать, что она много знает, много работает, многое открыла сама, овладев навыками психолога, и потому, с уважением обращая плоды своих трудов к окружающим, так свободно ориентируется в жизненном материале и в писательском ремесле, встречая ответную благодарность читателей.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспий. – 2011. – 8 апреля. – С. 8.