Ханегях на реке Пирсаат

 

В средние века в Азербайджане, как и на всем мусульманском Востоке, большое распространение получил суфизм. Его последователи стремились к тому, чтобы через любовь постичь Аллаха и слиться с ним. При этом ими отвергался материальный мир и пропагандировалось максимальное «умерщвление плоти». Поэтому они вели монашеский, аскетический образ жизни, многие из них были дервишами – странствующими монахами. Правда, суфийские «монахи», в отличие от христианских, могли в любой момент вернуться к «светской жизни».

Своей главной целью они считали поиск наиболее верного пути к Аллаху. Но единства в этом вопросе не было, между ними возникало немало разногласий. И часто суфий, получив известность, основывал новое течение в суфизме, приобретал большее или меньшее число сторонников – мюридов и становился их наставником. Его именовали шейхом, как, к примеру, нашего великого поэта Низами (но не все шейхи были суфиями) или пиром, а после смерти он объявлялся святым, а место погребения становилось святилищем – пиром.

На этом месте строились ханегях, что в переводе с фарсидского означает – «хана» – дом и «гях» – место. Это были некие аналоги монастырей, в котором жили и молились сам суфий и его ученики, а также останавливались странствующие дервиши. Ханегяхи имели относительно небольшие размеры и по архитектуре были близки к караван-сараям. Только в них кроме жилых (келий), складских и других помещений размещались могила святого (пира) и мечеть. Таких ханегяхов в средние века было много, только в Ширване их насчитывалось около четырех сотен.

До наших дней в Азербайджане их сохранилось несколько. Среди них наиболее уцелевшим является ханегях Пирсаата, который находится в Гаджигабульском районе, недалеко от селения Наваги, на крутом левом берегу реки Пирсаат. Здесь похоронен суфийский шейх Пир Гусейн Равани (Ширвани), который был младшим братом суфийского поэта и философа Мухаммеда Бакуви (948-1050 гг.). По имеющимся сведениям, Пир Гусейн прожил 120 лет и умер в 467-м году хиджры, т.е. в 1074 году.

 

История

 

Ученые полагают, что Пир Гусейн был захоронен там, где он жил (по крайней мере, в свои последние годы), и уже при его жизни существовало какое-то строение. Но первые сведения о деятельности суфиев здесь относятся к несколько более позднему времени – к XII веку. Этапы строительства этого строения прослеживаются по строительным надписям.

Старейшая из них находится над входом в ханегях, которая состоит из шести больших каменных плиток. Согласно этой надписи, ханегях («здание») был построен во время ширваншаха Фарибурза III, с чьим именем связано строительство Сабаильского замка в Бакинской бухте по повелению Хасана, сына Мухаммада, занимавшего должность садра (одного из министров) в месяце раджаб 641 года хиджры (рубеж 1243 и 1244 гг.). Другая надпись, хранящаяся ныне в Государственном музее истории Национальной академии наук Азербайджана, сообщает: «Зодчий этого строения – Шейхзаде Хабибуллах, сын шейха Хаджи Мухаммеда».

По всей вероятности указанные садр и зодчий не были первыми строителями ханегях. Но, учитывая то, что надписи (по крайней мере, первая) расположены над входом, можно полагать, что именно Хасан, сын Мухаммеда, приказал, а Шейхзаде Хабибуллах окружили гробницу, мечеть и помещения ханегяха крепостными стенами и установили в них ворота. Поэтому рубеж 1243 и 1244 гг. можно принять за время, когда ханегях приобрел современные очертания. Мечеть в ней строилась (скорее, перестраивалась) в 665 году хиджры (1266-1267 гг.) внуком Фарибурза III ширваншахом Фаррухзадом II. Об этом свидетельствует и надпись, вмонтированная выше и левее входа в мечеть, в ее михрабе (эту надпись с михрабом перевезли в Баку, где они ныне экспонируются в Музее литературы имени Низами).

Следующий этап активных строительных работ в ханегяхе на реке Пирсаат протекал в период 1243-1303 гг. Надписи этих годов свидетельствуют о пристальном внимании к ханегяху со стороны ширваншахов и ильханидов. Позднейшие из зарегистрированных в ханегяхе надписей относятся к 823 и 1049 годам хиджры (1420 и 1639 гг.). Первая из этих надписей, сообщает о проведении реставрационных и укрепительных работ на крепостных стенах по приказу ширваншаха Халилуллаха I, а во второй, надгробной, упоминается шейх Джамаледдин. Последней постройкой в ханегяхе в Пирсаате является башенный мавзолей с призматическим корпусом.

 

Облик

 

Как ханегях Пирсаата выглядел изначально – мы не знаем. Его в течение нескольких столетий неоднократно достраивали и перестраивали. Ныне он представляет собой ансамбль примыкающих друг к другу, в основном одноэтажных помещений. Все эти помещения группируются вокруг внутреннего двора. А с внешней стороны они окружены внушительными, с башнями, крепостными стенами, имеющими в плане форму неправильного четырехугольника. Сейчас все строения ханегяха, за исключением усыпальницы Пир Гусейна и примыкающего к ней молельного зала мечети, сильно разрушены. Но сохранившиеся развалины позволили реконструировать ханегях по состоянию на XV век, к которому относятся остатки его наиболее позднего строения – восьмигранного башенного каменного мавзолея у южной стены.

Основными строениями ханегяха Пирсаата, кроме гробницы Пир Гусейна и упомянутого мавзолея, являются два просторных зала, шесть комнат-келий, два вестибюля и минарет. Гробница Пир Гусейна расположена у западной стены ансамбля и имеет небольшие размеры. К ней примыкает мечеть, в которой для укрепления перекрытия молельного зала, имеющего стрельчатый свод посередине, установлены подпружные арки. Из-за этого входные двери мечети асимметрично выходят на восточный фасад, а перед дверьми устроены проходные вестибюли. Джафар Гияси, осуществивший реконструкцию ханегяха, полагает, что в нем, как и в других, одна из комнат-келий предназначалась шейху – главе суфийского ордена, а остальные использовались для проживания учеников и странствующих дервишей, проведения занятий, чтения Корана и для других целей. Джияси считает, что в ханегяхе Пир Гусейна суфийские ритуалы и обряды проводились главным образом во внутреннем дворе.

Ханегях Пир Гусейна с его полукруглыми в плане башнями, зубчатыми стенами и представительным входным порталом издали напоминал небольшую ширванскую крепость, хотя резко взмывающий вверх минарет создавал представление о его настоящем предназначении. Небольшие ворота ханегяха были выстроены в форме объемного портала.

 

Минарет

 

Минарет ныне имеет в высоту около 17 м. При этом более или менее хорошо сохранился его ствол высотой до 15 м. Выше уцелели лишь небольшие куски балкона и его ограды и стены «куполка». Сам ствол минарета состоит из трех частей. Нижняя часть, где находится вход, имеет форму четырехугольной призмы со скошенными углами. Ее высота около 6 м. Средняя часть представляет собой ту же призму, но уже восьмиугольную, высотой более 3 м. И только оставшаяся часть ствола высотой до 8 м является цилиндром, обычным для минаретов Ширвана.

Надписи на минарете установлены во всех трех частях. Надпись нижней части минарета, которая находится над входом в него, сообщает, что «во дни падишаха справедливого Менку-буга каана… Это строение минарета… соорудили… за счет постоянного содержания и содействия Аргун Аги, правителя в степи и на суше…». В средней части минарета, на ее западной стене, левее от входа, надпись прославляет сына Фарибурза III и отца Фаррухзада II Ахситана II и приводит дату: мухаррам 654 год хиджры (февраль 1256 года).

Эти надписи четко показывают зависимость в то время ширваншахов от монголов. На видном месте была установлена надпись, сообщающая о Менгу (Мунка) – внуке Чингисхана, возглавляющего в 1251-1259 гг. монгольскую державу. Здесь же отмечается и его эмир (наместник) на Ближнем и Среднем Востоке Аргун-ага.

Еще две надписи находятся в верхней части минарета под сталактитовым карнизом. Та, что слева, сообщает: «Приказал построить это строение Гаршасб (или Кейкавус), сын Ахситана, в месяце раджаб 693 года хиджры (июнь 1294 года)».

Справа же приводятся имена тех, кто этот приказ исполнил: «Архитектор Шамс ад-Дин Мухаммад сын Аби-л-Аббаса. Работа Махмуда сына Ибрагима (или Максуда)». Эти надписи довольно сильно повреждены, отсюда серьезные разночтения по поводу имен ширваншаха и отца архитектора Махмуда.

Сопоставление надписей на минарете показывает, что его строили в два этапа. Вначале ширваншах Ахситан II при «содействии» наместника монголов Аргун-аги построил какое-то строение, которое внизу было четырехугольным, а вверху – восьмиугольным. Произошло это в 1256 году. Затем это строение почти 40 лет спустя увеличили в высоту, построив на нем минарет, близкий к тому, который за 10 лет до этого был возведен архитетором Махмудом, сыном Саада, в Бибиэйбате. Он через несколько лет после строительства минарета в ханегях построил мечеть в Ичери шехер и Нардаранскую башню.

Если принять во внимание вышеупомянутые данные, получается странная картина. В одно и то же время в Ширване работают два архитектора, которые не только имеют одно имя, но и строят однотипные строения. Зачем ширваншахам один и тот же тип минаретов заказывать вначале одному Махмуду, а затем – другому, тем более, что первый продолжал работать? Ученые считают, что и в ханегях минарет перестраивал по «новому проекту» тот же самый Махмуд, что и строил мечеть с минаретом в Бибиэйбате.

Само же значительное разночтение в надписи на минарете «ханегяха» имени отца Махмуда между специалистами («Максуд» и «Ибрагим») говорит о том, что здесь она прочтению не подается. И возможность существования в этом месте имени «Саад» очень большая. Интересно, что М.С.Неймат, читавшая данное имя как «Ибрагим», в другом месте того же труда пишет, что Махмуд, сын Саада, упомянут и «в надписях ханагяха Пир Гусейна на реке Пирсаат». Таким образом мы можем твердо утверждать, что минареты ханегях и Бибиэйбата возвел один и тот же архитектор – Махмуд сын Саада.

 

Изразцы

 

Сегодня ханегях Пирсаата предстает перед нами как бесцветное строение. Но еще не так давно часть его помещений была облицована изразцами. И.Бартоломей, исследовавший ханегях в середине XIX века, пишет, что внутри гробницы: «Все стены... покрыты фаянсовыми плитками, где преобладают яркий зеленый и лиловый цвета … Гробница образовывала посередине этого помещения квадратное возвышение и вся была покрыта фаянсовыми плитками замечательной работы и богатства». Побывавший здесь три года спустя академик Б.Дорн в своем отчете написал: «Трудно найти что-то подобное внутреннему убранству гробницы… Пир Гусейна». По его мнению, глазурованная облицовка дает полное представление «о всей красоте и торжественности» гробницы. Тогда глазурованными узорами были покрыты стены интерьера гробницы до высоты 160 см.

Нижний, основной ярус составляли стандартные изразцовые плиты в форме чередующихся восьмиугольной звезды и креста с диаметром 20-21 см. По подсчетам, для украшения внутренних стен гробницы было использовано в общей сложности по 300 штук стандартных восьмиугольных звезд и крестов. Восьмиугольные звезды отливались в формах; на их поверхность наносились узоры из темно-синего и зеленовато-бирюзового оксида меди. Весьма разнообразны были и узоры, и цвета звезд: главным образом темно-бурый и желтоватый, иногда красновато-бурые и алые. По краям звездочек делалась кайма из двух темно-синих жирных линий с надписями пером коранических текстов и в меньшей степени – персидских классических рубаи внутри.

На некоторых звездочках указывались и годы проведения работ по украшению интерьера гробницы – 682-й, 683-й и 684-й годы хиджры (1283-1284 гг.). Внутренние поверхности звездочек покрыты растительным орнаментом, который в отдельных случаях дополняется симметрично расположенными фигурками зверей, птиц и рыб. В центре одной из звездочек сделано изображение крепостных ворот. Как пишет Джияси, «внутреннее убранство гробницы Пир Гусейна по высочайшим техническим и художественно-эстетическим параметрам, а также информационной насыщенности и композиционной законченности относится к уникальным произведениям исламской архитектуры, с которыми может конкурировать только гробница имама Рзы в Мешхеде».

 

Сейран Велиев

Каспий.- 2011.- 15 января.- С. 11.