Лирический тенор

Алессандро Сафина: Я по сей день не считаю, что умею петь…

СОБЕСЕДНИК

Черноглазый, подтянутый, невероятно обаятельный, улыбчивый - таким предстал перед нами знаменитый итальянский оперный тенор Алессандро Сафина.

В свои 52 он - живая легенда оперного искусства. В Баку Сафина уже бывал со своими сольными выступлениями, но несмотря на это, очередной его визит поклонники восприняли с особым энтузиазмом и воодушевлением. О том, что билеты на выступление были раскуплены в считаные дни, и говорить не приходится: звезду оперы в нашей столице любят и почитают.

До начала концерта корреспондент газеты «Каспiй» встретилась с прославленным тенором и побеседовала о его творчестве и всемирном оглушительном успехе.

- Чем вы планируете удивить бакинского зрителя?

- Большинство номеров в программе - мои собственные песни, арии из международного репертуара, что-то из американской музыки, кое-что из итальянской классики, также есть итальянские и французские популярные песни.

- А сами на досуге слушаете исключительно классику?

- Нет, конечно. Мне нравится Бейонсе, она поет прекрасно. Еще - Леди Гага. Да, она выглядит сумасшедшей, но она артистка. Еще я обожаю творчество Эми Уайнхаус. Depeche Mode нравится. Я слушал эту группу, когда был молодым. У них много замечательных альбомов, особенно мне нравится сингл Master And Servant.

- В годы своей юности вы предпочитали тратить время на учебу или развлечения?

- Только на развлечения! Вообще, я всегда был плохим студентом. Конечно, старался учиться, но получалось с трудом. Если честно, я делал это, развлекаясь, потому что занимался тем, что мне нравилось. Все, чем я занимался, мне нравилось. Кстати, консерваторию я так и не закончил, пошел работать.

- Когда же вы взялись за ум?

- Я до сих пор не стал серьезным человеком. Когда возьмусь за ум, заметите обязательно.

- Вы в прекрасной форме и выглядите моложе своего возраста. Это результат упорной работы над собой?

- Просто мои коллеги много едят и ведут не совсем правильный образ жизни. Обычно спектакль заканчивается в полночь. У артиста от нервного напряжения случается стресс, он ощущает голод, не отказывает себе ни в чем, и это не проходит бесследно. А я всегда осторожен в еде: позволяю себе далеко не все, что хотелось бы. Страдаю, конечно, от этого...

- На диете сидите?

- Нет-нет! Просто стараюсь исключать из своего меню пасту, пиццу, хлеб - то, от чего в Италии точно можно набрать вес. Сегодня, например, я ел овощной салат. На ужин у меня будет рыба с салатом. Да и то, мой вес - 85 килограммов, а мог быть 82. Сохранять форму очень важно для психофизического состояния: когда поправляюсь, становлюсь менее энергичным. Я уж не говорю о том, что цифры на весах просто раздражают.

- Что для вас счастье?

- Счастье это момент. Конечно, я счастлив, работая. Но настоящее счастье - короткие моменты в жизни. Всегда может случиться что-то хорошее, но если оглянуться назад, то воспоминания это не счастье, а лишь отметки на жизненном пути.

- Есть в жизни что-то, о чем вы сожалеете?

- Я никогда не поступал плохо по отношению к другим людям, но совершил много других сумасшедших ошибок. Я был молод, в старости будет что вспомнить. Я не жалею о том, что было.

- Все видят вас со сцены, а какой вы в жизни?

- Да я неплохой, и у меня есть темперамент. Я всегда шучу, чувствую себя иногда ребенком. Нужно просто быть собой. Это прекрасно. Выходя на сцену, я остаюсь собой. Нужно быть не подделкой, а самим собой, жить по-своему.

- Чем вы занимаетесь в свободное время?

- Читаю. Иногда. Вот недавно купил книжку популярного афганского писателя Халеда Хоссейни, но не могу ее даже начать - некогда! И знаете, отсутствие свободного времени меня вполне устраивает. Когда работаю и очень устаю - злюсь. А если нет работы, злюсь еще больше, потому что тут же начинаю ощущать себя невостребованным.

- Почему классика сегодня не пользуется особым спросом у зрителя?

- Прискорбно сознавать, но классика в целом и опера в частности действительно постепенно становятся искусством для единиц, причем во многом из-за того, что в Италии, к примеру, повсеместно нет хорошего музыкального образования. Есть специальные школы, но этого катастрофически мало. Не каждый итальянец настолько въедлив, чтобы серьезно изучать музыкальную грамоту и это пресловутое сольфеджио - будь оно неладно! Нужны уроки музыки в обычных школах, колледжах. Дети, подростки смогли бы понять это искусство, если бы имели возможность получать знания о нем в юном возрасте.

- Какова же тогда основная публика музыкального театра?

- Музыка - это язык, который необходимо знать, чтобы понимать его. Поэтому основной контингент людей, приходящих в театр послушать, например, «Травиату», - люди в возрасте. Оперные шедевры остаются невостребованными у молодежи - ее больше интересует, что происходит в Интернете, какие шоу показывают телеканалы. Это все формирует очень поверхностного человека, выгодного для коммерческих структур.

- Кого вы считаете своим учителем и кто из оперных исполнителей является примером для вас?

- Слово «кумир», или «идол» по-итальянски, несет для меня больше негативный оттенок, а учителей у меня было достаточно. Я работал со многими известными исполнителями. Будучи студентом, получил приглашение стажироваться в нью-йоркской «Метрополитен-опера», где работал с Франко Корелли. Безусловно, это одно из крупнейших имен. А что касается теноров, которыми я восхищаюсь, наверное, стоит назвать Лучано Паваротти, это был великий оперный певец.

- Вы поете на нескольких языках. Какой из них вам кажется наиболее трудным и на каком хотелось бы спеть?

- Все языки, как и культуры, красивые. Что касается пения, то есть языки, которые более приспособлены для вокальной техники, и те, на которых петь трудно. А что касается ответа на вопрос, то это, конечно, языки романской группы - итальянский, испанский, французский и португальский, которые сами по себе музыкальны и звучат очень красиво. По-английски петь не очень нравится. Для классического, и прежде всего оперного, репертуара, который предполагает открытую передачу дыхания, этот язык не очень подходит. Как-то меня попросили спеть по-корейски для сериала, который очень популярен в Южной Корее. Вот это был ужас... На самом деле вряд ли есть язык, на котором я мечтал бы спеть, потому что я уже спел на большинстве из них, если не на всех. Многие выдающиеся произведения написаны на немецком. Я пел на этом языке, и он, пожалуй, менее всего подходит для оперы, потому что даже когда немцы говорят о любви, такое ощущение, что они ругаются…

- Что бы вы посоветовали молодым исполнителям?

- Можно посоветовать много и не сказать практически ничего. Вокальная техника очень трудна не только для исполнения, но и для понимания. В детстве я никогда не думал, что стану певцом. Клянусь, я и по сей день не считаю, что умею петь.

Виктория ТРЕТЬЯКОВА

Каспiй.-2015. - 24 декабря.- С. 13.