Южанин о Северном

Руфат Гасанов: Азербайджанскому кинематографу не хватает желания и смелости экспериментировать

О молодом режиссере Руфате Гасанове впервые активно заговорили после того, как фильм, снятый им в соавторстве с Эльвином Адыгезалом, получил приз на кинофестивале в Локарно. Правда, заговорили в узких кругах. Потому что до широких азербайджанские фильмы нынче, как правило, попросту не доходят. До такой степени, что порой создается впечатление, что они и вовсе не снимаются. Однако это не так.

Тот же Руфат Гасанов как раз-таки в данный момент снимает (точнее, старается снять) новую полнометражную киноленту, которая, при удачном стечении обстоятельств, обещает заинтересовать не только глубокого, но и широкого зрителя. О том, что это будет за фильм, каково быть азербайджанским режиссером, мы и поговорили с Р.Гасановым.

- Чем вы заняты на данный момент? Насколько я помню, вы снимали в Баку полнометражный фильм

- Не сам фильм, а трейлер к нему, который я впоследствии вместе со сценарием, бюджетным планом намерен подать в различные европейские фонды поддержки кино. Параллельно я работаю режиссером монтажа: за последний год смонтировал десяток полнометражных и короткометражных картин, в основном российского и европейского производства.

- А трейлер ваш был снят для получения финансирования?

- Да, фильм будет называться «Северное» (во всяком случае, так звучит его рабочее название по-русски). 70% съемок планирую проводить в Азербайджане, 30% - в Исландии.

- После успеха вашего фильма в Локарно прошло несколько лет… Что вам реально дала эта победа?

- Абсолютно ничего. Кроме, разве что, новых знакомств, которые завязались на фестивалях. В целом же эта победа совершенно никак не отразилась на нашей с Эльвином творческой судьбе.

- Кстати, а когда наконец состоится премьера фильма «Хамелеон» в Баку?

- О, это довольно болезненный для нас вопрос. Собственно, все давно готово для премьеры, но в кинозале, где мы собирались ее провести, начался ремонт. Понимаю, отмазка крайне дурацкая, но это так. Надеюсь, все же премьера состоится не позже апреля этого года, то есть уже совсем скоро. Мы обязаны сделать это в первую очередь ради актеров. Потому что все они - непрофессионалы, простые люди, живущие в провинции, и, думаю, было бы замечательно, если бы они смогли приехать в Баку и посмотреть фильм, в котором снимались.

- Считаете ли вы себя азербайджанским режиссером новой волны, и вообще, существует ли в Азербайджане эта самая волна?

- Я имел однажды неосторожность заявить, что в Азербайджане появилась новая режиссерская волна. Сказано это было в момент эйфории от того, что сразу несколько наших режиссеров участвовали в различных престижных фестивалях. Но вообще-то мне кажется, что на данный момент весь мировой кинематограф не приемлет никаких волн, это понятие нынче не актуально. Последней волной считается греческая, да и она состоит и двух режиссеров. Тем не менее у нас есть отдельные случаи, молодые режиссеры, снимающие очень любопытные короткометражные фильмы. Причем, как говорил Владимир Высоцкий, «хоть поутру, да на свои». На полный метр средств не хватает.

- А Минкульт?

- Министерство культуры и туризма, как правило, отдает предпочтение более традиционным, «доступным» работам, и творческие искания молодежи не входят в сферу его интересов, что ни хорошо, ни плохо - это действительность, в которой мы существуем. Они с радостью поддержат проекты на военно-патриотическую тематику, различного рода мелодрамы или детское кино. У режиссеров есть выбор: снимать либо достаточно высокобюджетные фильмы в духе «Кубанских казаков», либо - на условный айфон. Ни в первом, ни во втором варианте ничего зазорного нет. Каждому свое.

- Работая над очередным фильмом, думаете ли вы о том, как воспримут его зрители, что он им даст? Или в первую очередь вас волнует собственная идея, самовыражение…

- Отвечу лаконично. Снимаю так, как могу, о том, что волнует. Если найдутся люди, разделяющие мое видение, - отлично.

- Чтобы быть режиссером, надо ли обладать какими-то особыми личностными качествами? Грубо говоря, надо ли уметь командовать и в целом быть деспотом? Про многих знаменитых режиссеров рассказывают байки о том, какие они были монстры на съемочной площадке. А каков вы, по вашему собственному мнению?

- Режиссер - это капитан корабля. И если корабль тонет, то и он потонет вместе с ним. То есть если фильм получится удачным, все лавры достанутся в первую очередь режиссеру. Если же картина провалится, то и спрос с режиссера. В свете всего этого мне кажется, что главное для режиссера - «иметь хребет». А это даже больше, чем умение брать на себя ответственность.

- Вы сейчас живете в Вильнюсе, если не ошибаюсь. Есть ли у вас какое-то взаимодействие с тамошними кинематографистами? Насколько вообще тот киномир отличается от бакинского?

- Да, живу я в Вильнюсе и сотрудничаю с литовскими кинематографистами. Собственно, именно они занимались съемками трейлера моего нового фильма, о котором мы говорили вначале. Литовские кинематографисты, в первую очередь техническая группа - это киноспецназ. Профессионалы высочайшего класса. Сравнивать их с азербайджанскими коллегами - примерно то же, что сравнить литовскую сборную по баскетболу с нашей. Но и это нормально, ведь у нас все пока находится на зачаточном уровне. Более того, как я уже отмечал, современное кинопроизводство так демократизировано, что форма отходит на второй план. Сегодня выдающееся кино снимают на «мыльницу». Ведь лучше Озу или Брессона мы не снимем, да и зачем. Как Озу снимал Озу. Но своей личной и неповторимой искренней историей можем завоевать сердца любого зрителя. Творческую энергию невозможно остановить: она рванет. На подходе молодая кровь, и старикам, по братьям Коэн, тут не место.

- А чего не хватает современному азербайджанскому кинематографу? Кроме денег…

- Информированности. Я считаю, что современным кинематографистам следует постоянно быть в курсе того, что происходит в мировом кино, интересоваться и держать руку на пульсе времени. А еще нашему кинематографу не хватает желания и смелости экспериментировать. Отойти наконец от канонов, принятых полвека назад. Мыслить свободно. Сбросить условного Достоевского с корабля современности.

- Но, как ни крути, вы - азербайджанский режиссер. Сказывается ли это на вашей манере снимать, видении, «привкусе» работ? Учитывая, что вы учились этому за рубежом…

- С одной стороны, я совершенно не использую в своих работах всякие этнические мотивы. На заднем плане не играет мугам, никто в кадре не ест долму… С другой стороны, моя национальная принадлежность проявляется, например, в диалогах, манере их построения, юморе. Вот, к примеру, работая над сценарием нового фильма, я понимаю, что азербайджанский зритель получит от диалогов гораздо больше удовольствия, чем западный. Просто потому, что там используются такие фразы и обороты, которые понятны только в оригинале и только нашему человеку. В переводе на любой другой язык они теряют львиную долю своей прелести, как бы ты ни старался подыскать им аналог.

Нигяр РАГИМОВА

Каспiй.- 2015.- 13 март.- С.- 11