Сохранять оптимизм

Джалил Джаваншир: Люблю изображать жизнь такой, как она есть

СОБЕСЕДНИК

ДОСЬЕ:

Джалил Джаваншир родился в 1984 году в селе Хачмаз Огузского района. В 2008 году окончил факультет иностранных языков Гянджинского государственного университета по специальности «немецкий язык», после чего до 2010 года проучился в магистратуре Азербайджанского международного университета по специальности «педагогика и психология».

В 2007 году вместе с тремя другими молодыми поэтами - Ханэмиром Тельман оглу, Октаем Гаджимусалы и Бахтияром Элджаном учредил «Литературный центр степняков». Перевел на азербайджанский язык целый ряд произведений немецких поэтов Эриха Фрида и Томаса Айзенбергера, турецких поэтов Бекира Карадениза и Угура Олгара.

В 2010 году занял второе место во II литературном конкурсе им.Насими в номинации стихотворчества.

Автор книг «Больше не вспоминай меня», «При свете своего духа», «Любовь андеграунд», «Потерянная рукопись», «Религии, секты, пророки», «Женские чулки», «P.S. Скучаю».

- Книги молодых писателей в Азербайджане издаются, но лишь изредка привлекают внимание литературной общественности. Не утомляет тебя такое безразличие?

- Утомительны и нынешние условия, и среда, и подавляющее большинство тех, кто нас окружает. Последние две мои книги вызвали достаточно шума, но, увы, продолжалось это недолго. Я не сумел довести рекламу до конца - не хватило материальных возможностей и терпения. Лично я как писатель не имею возможности систематически заниматься маркетингом и рекламой. И так будет продолжаться еще долго. Кто будет терпеливо и упорно заниматься творческой деятельностью, тот и достигнет успеха. Популярность, завоеванная за 10 лет, - это мыльный пузырь. Так что не стоит впадать в эйфорию. Те, кто возомнил себя бесценным талантом, великим писателем, гениальным поэтом и так далее, неизбежно пропадут на горизонте.

- Но и бездарностям бывают свойственны упорство и целеустремленность. Неужели и они чего-то добьются?

- А каков вообще критерий, показатель таланта? В литературе обретается немало невежд, бездарей и проходимцев, которые некогда стеклись в литературу, обманувшись на слова «ты парень талантливый». И вот теперь всей страной никак не объясним этим молодцам, что они на самом деле никакие не таланты. Талант - это искра, от которой человек творческий может воспламенить большой очаг, но может и ослепнуть. Я верю в трудолюбие, целеустремленность и настойчивость. Талант - это фундамент творчества, и если ты не сумеешь воздвигнуть на этом фундаменте здание, не прогрессируешь, то оставишь по себе в лучшем случае отзыв о том, что «такой-то был талантом». Отвечая на ваш вопрос, скажу, что если человек бесталанный трудолюбив и целеустремлен, то литература ничего не теряет. История знает тому немало примеров.

Обратимся хотя бы к завалам, доставшимся нам в наследство от азербайджанской советской литературы - среди них предостаточно произведений, созданных бесталанными трудягами и ныне превратившихся в промышленный шлак. При жизни бесталанные авторы могут расчищать себе место под солнцем, продвигать и издавать написанное ими, но здание, построенное на зыбком фундаменте, рано или поздно обрушится - от дождей, снегов, штормов и ураганов…

- Вы пишете и стихи, и прозу, издаетесь в обеих ипостасях. Но так уж сложилось в мировой литературе, что авторов принято делить на поэтов и писателей, т.е. прозаиков. А вы в какой ипостаси больше себя видите?

- Я начинал со стихосложения, и первая моя книга была книга стихов. Мнения в литературной среде меня мало интересуют. Кто-то воспринимает меня как поэта, кто-то - как прозаика, но большую популярность снискали мои стихи, и это мне по-человечески нравится. Потому что романтическая сторона моей личности всегда преобладала, и поэтому стихи мои мне очень дороги. Но вместе с тем я вижу себя на пути прозы.

- В последней вашей книге прозы присутствуют эротические моменты, тогда как в последнем сборнике поэзии главное внимание уделено вопросам духовного порядка, переживаниям и страданиям. Но в прежних ваших книгах все было наоборот.

- Эротика для меня только средство, которое я применяю, когда требуется. В первом моем романе не было даже сцен поцелуев. Известно, что стихи редко опускаются до эротики, но в романе необходимо ее конкретно дозировать. В моем последнем романе эротика используется в ироническом контексте, для того, чтобы подшутить над персонажами. Окончательно отбросить эротику я не могу. Вообще я сторонник использования всех красок при изображении жизни. Кто-то воспринимает это как некую саморекламу, но в действительности я описываю, изображаю, воспроизвожу. Все мои образы взяты из самой жизни. Вообще чрезмерные оголения, переходящие рамки приличий, меня отпугивают. Я люблю изображать жизнь такой, как она есть.

- Чего важного, на ваш взгляд, не хватает азербайджанской литературе?

- Я за нормальную, здоровую конкуренцию в литературе и считаю, что у нас этого не хватает. Взамен в отечественной литературе зачастую процветают дрязги, групповщина и кумовство. Некоторые невежи, воспринимая конкуренцию как вражду, дискредитируют походя и всю литературу. Азербайджанская литература нуждается в серьезных издателях, гонорарах, материальной поддержке, в пропаганде. Я считаю моих современников, занимающихся подлинной литературой, настоящими героями. Это героизм - упорно писать, сохранять оптимизм в таких отвратительных условиях.

- Но мне кажется, что во все времена поборники истинной литературы терпели те же трудности, что и в наше время.

- Безусловно, мы за подлинную литературу и должны продолжать идти своим путем, вопреки всем лишениям и трудностям. Да, нас не ждет блестящее будущее, но это не основание сворачивать с избранного пути.

- В каких темах азербайджанская литература отстает от мировой?

- В нашей литературе не хватает умения глубоко исследовать человеческую психологию. Все поверхностно, все мимолетно, с аграрным уклоном. Порой писания, полные абсурда, удостаиваются премий и пропагандируются, а я сижу и выкуриваю сигарету за сигаретой, чтобы заглушить душащую меня злость. Достаточно легкого анализа, чтобы стало ясно, что произведения, которыми мы зачитываемся и не нахвалимся, состоят по большей части из сентиментов, слезливости и тоски. Мы все еще спорим по поводу того, что такой-то пришел из жизни, такой-то пришел из книг и так далее. В произведениях ощущается проблема ясности мышления. Для того, чтобы мыслить масштабно, писатель должен много читать, много путешествовать, наблюдать… Например, мы не сумели в достаточной мере принести в литературу такие темы, как карабахские события, митинговое движение, вхождение русских танков в Баку. Вот Милан Кундера чуть ли не во всех своих романах припоминает «пражскую весну». Генрих Болл с высоким мастерством описал войну и послевоенные тяготы. Герта Мюллер своим писательским отношением к послевоенным событиям сумела оправдать немцев. Эко написал один-единственный роман - европейцам пришлось пересмотреть взгляды на свою историю. Я в своем последнем романе стремился показать, как общественно-политические процессы в стране отражаются на жизни отдельных людей. В только что оконченной повести я обсуждаю проблему влияния событий 90-х годов прошлого века, войны, смены формации, государственных переворотов на детей и подростков. В меру возможностей стараюсь быть в курсе событий в стране и за рубежом. Без внимательного отслеживания процессов на мировой арене трудно шагать в ногу со временем. Но важнее всего - человек, стоящий в центре литературы. Потому что человек интересен, в каком бы уголке мира он ни жил.

- Вы активно пишете и одним из первых реагируете на книги, написанные другими…

- Гонорары за написанное - единственный источник пропитания для меня и моих двух детей. Мне приходится писать самое разное, и я не могу сказать положа руку на сердце, что все написанное мне по душе. Что касается моей реакции на новые книги, то я делаю это исключительно в пропагандистских целях, чтобы обратить внимание на эти книги. Я сам пишу не только для того, чтобы выразить свое отношение к тем или иным событиям, но прежде всего для того, чтобы покрыть минимальные нужды собственные и моих детей. В принципе публицистически реагировать на все, что происходит, - не по мне. Будь моя воля, я занимался бы исключительно художественным творчеством. Но других источников заработка у меня нет. Если я не буду писать ради гонорара, то мои дети в буквальном смысле умрут от голода. Возможно, кто-то подумает, что я преувеличиваю, - нет, нисколько. Это факт.

- Значит ли это, что вы внутренне, то есть в моральном плане не подписываетесь под тем, что написали «для гонорара»?

- Нет. Хоть я пишу это по необходимости, от безысходности, но стою за каждой своей подписью под написанным.

- Известно, что не каждому выпадает сделать свое имя литературной подписью, даже печатаясь каждый день. Почему, на ваш взгляд?

- Для того, чтобы создать свою литературную подпись, необходимы систематичность публикаций, принципиальность, терпение и настойчивость. Без регулярности и систематичности литературной подписи не создать. Печататься можно различными способами. Кто-то пускает в ход томные взгляды, жеманство и так далее, кто-то - связи, третьим просто везет. Но для того, чтобы иметь собственную литературную подпись, нужно создать произведение долговечное, отвечающее литературным критериям.

Фарид ГУСЕЙН

Каспiй.-2015.- 15 октября.- С. 12.