Обитель муз, искусства гений…

Азербайджанский театр: вчера, сегодня, завтра

«Театр наказует тысячи пороков, оставляемых судом без наказания, и рекомендует тысячи добродетелей, о которых умалчивает закон... Театр вытаскивает обман и ложь из их кривых лабиринтов и показывает дневному свету их ужасную наружность. Театр развертывает перед нами разнообразную панораму человеческих страданий. Театр искусственно вводит нас в сферу чужих бедствий и за мгновенное страдание награждает нас сладостными слезами и роскошным приростом мужества и опыта... Все то, что чувствует наша душа в виде смутных, неясных ощущений, театр преподносит нам в громких словах и ярких образах, сила которых поражает нас... Лишь в театре великие мира сего слышат нечто редкое или даже прямо для них невозможное - правду, и видят то, чего не видят кругом себя никогда или встречают очень редко - человека...». Эти слова великого Шиллера точно характеризуют одно из самых одухотворенных творений человечества, коим, безусловно, является театр. В Азербайджане история театра берет начало со второй половины XIX века, однако начало XX в истории национального театра занимает особое место. С этим периодом связаны имена наших выдающихся соотечественников - основателя актерской реалистической школы Джахангира Зейналова, его ученика - приверженца романтического направления Гусейнбалы Араблинского и их последователей - Сидги Рухуллы, Аббаса Мирзы Шарифзаде, Мирза Ага Алиева и многих других. В прошлом веке азербайджанский театр достиг многого, но начиная со второй половины 70-х годов наметился спад, который продолжается в веке нынешнем. Как обстоят дела сегодня в азербайджанском театре, актерской и режиссерской школе? На эти и другие вопросы газеты «Каспiй» отвечает один из самых уважаемых театральных деятелей страны, последователь славного рода Зейналовых-Новрузовых, талантливый режиссер, блистательный актер и педагог, заслуженный деятель искусств Азербайджана Джахангир Муталлиб оглу Новрузов.- Джахангир муаллим, Президент Азербайджана подписал распоряжение о праздновании на государственном уровне 150-летия вашего деда - одного из столпов азербайджанского театра - Джахангира Зейналова. Трудно быть внуком и сыном великих деда и матери?- Это очень почетно и ответственно. Я с малых лет ощущал эту ответственность и старался быть достойным имени этих выдающихся людей. Думаю, в какой-то степени мне это удалось.- Безусловно, ваш собственный вклад в театральное искусство Азербайджана неоспорим. Хотя в последнее время вы, живя и занимаясь преподавательской деятельностью в Турции, несколько отошли от театра...- Позвольте не согласиться с вами. Я же не кибернетику преподаю своим студентам. Вся моя деятельность связана с театром. И в Турции, где очень высоко ценят преподавательский труд, я обучаю молодежь братской страны премудростям театра. Сам ставлю спектакли, участвую в них, общаясь с молодыми, передаю им свои знания и опыт, и, поверьте, получаю от этого огромное удовольствие. Кстати, я постоянно интересуюсь состоянием театра в Азербайджане. - В таком случае перейдем к проблемам азербайджанского театра. Вы согласны с мнением, что наш театр переживает сегодня не лучшие времена? Великолепная актерская школа, основателем которой был ваш дед, оказалась перед тяжелым испытанием. Многие наши выдающиеся актеры покинули этот мир, так и не раскрыв полностью своего дарования, а новые таланты появляются крайне редко. Не связано ли это с тем, что азербайджанская режиссерская школа всегда заметно уступала актерской?- Я согласен, что у нас прекрасная школа, и даже в нынешние времена уровень актерского мастерства нельзя назвать слишком уж низким. Другое дело, что актеру не дают раскрыться в полной мере. Что касается режиссерской школы, то она когда-то тоже была на высоком уровне, но мы сами виноваты в том, что режиссура в стране сдала свои позиции. Хотя, в общем, с вами можно и согласиться. Национальная актерская школа почти всегда была на более успешных позициях, чем режиссерская. Но не стоит забывать, что на азербайджанской сцене творили такие великие режиссеры, как Адиль Искандеров, Шамси Бадалбейли, Тофик Кязымов, Мехти Мамедов, Гусейнага Атакишиев… Это были уникальные личности. Сегодня их славные традиции продолжает Азерпаша Нейматов, дай Бог ему долгих лет жизни.

Шамси Бадалович, как и Адиль Искандеров, был не только потрясающим режиссером, но и выдающимся педагогом. Они воспитали целую плеяду блистательных актеров. А вот Тофику Кязымову не повезло со временем. Будучи замечательным режиссером, Тофик муаллим не имел достаточной возможности заниматься преподавательской деятельностью, и этим объясняется тот факт, что он в отличие от Шамси Бадалбейли и Адиля Искандерова не смог оставить после себя столько ярких актеров. Шамси Бадалович воспитал целое поколение актеров Театра музыкальной комедии - как для азербайджанского, так и для русского отделения. Есть такая азербайджанская пословица: «Zər qədrini zərgər bilər» (Цену драгоценности знает только ювелир). Чтобы распознать актерский талант, развить его и поднять на должную высоту, режиссеру нужно быть ювелиром, коими являлись упомянутые мною мастера. У нас всегда ощущался дефицит на таких режиссеров-педагогов. Иногда появлялись многообещающие дарования, но со временем не оправдывали себя...- Многие выдающиеся актеры покидали свои театры или вообще уходили со сцены именно по причине отсутствия профессиональной режиссуры...- Совершенно верно. Например, Фазиль Салаев, так и не нашедший своего открывателя. И таких имен много. Вы знаете, быть профессионалом - это еще не все. Для режиссера этого недостаточно. Он должен быть и открывателем дарований, и ваятелем таланта. Один из столпов отечественной режиссуры - Шамси Бадалбейли был не только великим режиссером и педагогом, он был сильной и волевой личностью. Судите сами: Насиба Зейналова, Мунаввар Калантарли, Алигусейн Гафарлы, Башир Сафароглу, Лютфели Абдуллаев, Мамедсадых Нуриев - все эти замечательные актеры были неординарными личностями, но при этом в процессе работы неукоснительно выполняли все указания Шамси Бадаловича. А это было не так уж и просто. Это были звезды первой величины, со строптивым характером. Но между тем эти великие актеры ощущали силу личности и талант Шамси муаллима и всецело доверяли ему и потому превращались в прилежных учеников. Должен отметить, что в постановках других режиссеров - не буду называть имен - те же актеры творили на сцене все, что считали нужным, не считаясь порой с режиссерской концепцией.Это был расцвет Театра музкомедии. Спектакли как азербайджанского, так и русского отделений собирали аншлаги. Общество только и говорило о новых театральных постановках в столице, а спектакли Музкомедии пользовались особым вниманием. Признанные примы в сочетании с талантливой молодежью: Сиявуш Аслан, Гаджибаба Багиров, Мобиль Ахмедов - создавали феерию на сцене театра, чем привлекали все больше и больше поклонников. Была качественная драматургия, блестящая музыка, а всем волшебным действом руководил Шамси Бадалович. Об уровне постановок того времени, успехе среди зрителей, и не только, говорит один любопытный факт. В то время за кулисами спектакль смотрело не меньшее количество зрителей, чем в зале. Статисты хора, балета, технический персонал театра и другие, кому посчастливилось пробраться за кулисы, затаив дыхание, следили за игрой актеров. Я тоже входил в это закулисное общество. И как очевидец, могу засвидетельствовать тот факт, что здесь раздавался еще более раскатистый смех, чем в зале, ибо «закулисники» прекрасно знали кухню изнутри, так сказать, из каких ингредиентов состоит блюдо. И видя готовый продукт, который выдавали великие мастера, они получали еще большее удовольствие, чем зрители в зале.- Вы согласны, что не все наши выдающиеся актеры раскрылись полностью и что в этом во многом виноваты режиссеры?

- Согласен. Действительно, азербайджанская актерская школа была всегда сильнее режиссерской. Почему? Выскажу по этому поводу свое субъективное мнение, которое, возможно, будет воспринято как объективное, ибо я сужу не понаслышке, а по тем процессам, в которых сам принимал непосредственное участие. Дело в том, что в советское время только в Москве, а изредка в Ленинграде, актеры и режиссеры могли отстаивать свою творческую свободу. Весь мир знал и ценил Юрия Любимова, Олега Ефремова, Марка Захарова, Анатолия Эфроса, Георгия Товстоногова. Московская сцена была главной в огромной советской империи, и несмотря на строптивость мэтров, коммунистические чиновники от культуры вынуждены были с ними считаться. Поэтому у этих мастеров было больше творческой свободы, нежели у периферийных режиссеров. В Азербайджане, на который смотрели как на придаток советской империи, бал правили не творческие личности, а чиновники. В республике старались любыми средствами ограничить свободу творческой мысли, оттого сценический язык режиссуры и был скуден. Хотя, должен отметить, некоторые успехи все же были.К примеру, Шекинский драматический театр, художественным руководителем и главным режиссером которого я был в то время, побывал с гастролями во многих городах СССР и даже дважды за рубежом. В одной только Москве мы за свою пятнадцатилетнюю историю гастролировали трижды. Для сравнения скажу, что коллектив Аздрамы за все годы существования побывал в Москве всего два раза, и то по случаю Дней культуры (1959 г.) и 100-летия азербайджанского театра (1973). А ведь в СССР в то время действовало 850 театров, и для того чтобы каждый из них хотя бы раз гастролировал в Москве, понадобилось бы 850 лет. Безусловно, отбор был жесткий, и Шекинский театр удостоился такой привилегии именно потому, что был востребован московской публикой. В то время Гусейнага Атакишиев, Вагиф Аббасов, ну и Джахангир Новрузов делали все, чтобы удержать реноме азербайджанской режиссуры и чтобы наш театр оставался известным и понятым.Но в основном чиновники вовсю вмешивались в работу региональных театров. Чинуши делали все возможное, чтобы ограничить их творческие возможности, и таким образом травмировали таланты. В итоге творческая мысль начинала угасать, театр мельчал. Чиновникам Кремля хватало московских проблем, и они не могли допустить мигрени на периферии. Хотя это не всегда у них получалось. Как я уже сказал, в Азербайджане были великие режиссеры, которые, несмотря на давление, все же доносили до зрителя глубину своей творческой мысли… - …и могли соперничать с мэтрами московской режиссуры.- Безусловно! Хочу рассказать любопытную историю об одном азербайджанском режиссере, вряд ли об этом знают многие. В начале 80-х годов я был на стажировке в Институте повышения квалификации работников культуры, в отделе театра, Министерства культуры СССР. Стажировался у Анатолия Васильевича Эфроса, которому очень благодарен своим становлением как творческой личности. Считаю, что Эфрос был одним из самых выдающихся режиссеров-новаторов ХХ века. Будучи его студентом, я ассистировал ему, находился рядом на всех репетициях, был свидетелем всего творческого процесса постановки пьесы Чехова «Три сестры». После премьеры на малой сцене Театра на Малой Бронной состоялся откровенный разговор Эфроса со зрителями, вернее - разговор с театральными критиками при зрителях. Присутствовали очень серьезные специалисты, среди которых была всем известная Татьяна Шах-Азизова, которая совершила по тем временам невиданный поступок. При всех присутствующих она принесла извинения Анатолию Васильевичу, сказав, что не согласна с концепцией постановки спектакля, но опасается высказывать свое мнение, а тем более что-то об этом писать. «Потому что 11 лет тому назад вы, Анатолий Васильевич, уже ставили «Три сестры», и я буквально разнесла вашу постановку в пух и прах. Прошли годы, и я поняла, что была неправа. За что и извиняюсь», - сказала Татьяна Шах-Азизова.Я лично присутствовал при этом разговоре, и помимо меня на малой сцене театра было как минимум человек сто. Вот какого масштаба разговор. Таланту Эфроса можно было только позавидовать, у него я буквально взахлеб учился два года. По истечении первого года вернулся в Баку, чтобы сдать сессию - поставить спектакль, ну а после вновь отправиться в Москву. С делами я успешно справился, но у меня зародилась одна идея, с которой решил, прежде чем вернуться в Москву, обратиться к Шамси Бадаловичу, который тогда возглавлял Союз театральных деятелей Азербайджана. Я предложил ему пригласить в Баку моего учителя - Анатолия Васильевича Эфроса, чтобы он открыл и возглавил в столице Азербайджана режиссерскую лабораторию. Обучение режиссеров тогда уже у нас было не столь сильное, как прежде, а попасть в мастерские к признанным московским мэтрам в то время было почти невозможно - протекция здесь была бессильна. Поэтому я считаю, что мне просто повезло стажироваться у самого Эфроса. Ему понравилась моя режиссерская экспликация, и он сказал в Минкультуры, что «возьмет этого усатого парня из Азербайджана». Поэтому я верил, что приезд Эфроса в Баку и открытие его творческой лаборатории окажет большое влияние на развитие театра в Азербайджане. Обратиться со своим предложением к учителю я не мог, это выглядело бы как минимум несерьезно с моей стороны, поэтому я предложил Шамси Бадаловичу обратиться к Эфросу с официальным приглашением. И это было бы только началом. Вслед за Эфросом в Баку могли бы приехать Олег Ефремов, Марк Захаров и другие мэтры советской режиссуры. Вы представляете, насколько ожила бы азербайджанская режиссерская школа, если бы все это произошло…Шамси Бадалович сомневался, что Эфрос приедет. Но я уверил его, что он обязательно примет приглашение. В то время у меня с Анатолием Васильевичем сложились добрые, доверительные отношения. Наконец, получив от Шамси муаллима долгожданное письмо, я немедленно вылетел в Москву и при первой же встрече с Эфросом вручил ему приглашение Союза театральных деятелей Азербайджана. Я ощущал некую удовлетворенность, мне уже виделась лаборатория и талантливая бакинская молодежь, обучающаяся у мэтра секретам театрального искусства.Однако случилось то, чего я меньше всего ожидал. После того как мастер прочитал письмо, он со свойственной ему интонацией сказал: «В Баку я не поеду». Я опешил. Мне словно дали пощечину… Придя в себя, я с убитым видом пролепетал: «Анатолий Васильевич, в чем дело? Почему вы отказываетесь?». И тут Эфрос в очередной раз сразил меня: «А я после Тофика в Баку не смогу приехать». И сразу мурашки пробежали по телу. Я не знал о знакомстве Анатолия Васильевича с Тофиком Кязымовым. «Как, вы его знали?», - удивился я. «Конечно, - ответил мэтр, - мы учились с Тофиком на одном курсе. Он был самый талантливый из нас. Он всем помогал писать курсовые. Если бы не он, меня бы точно отчислили за неуспеваемость. Тофик обладал гениальной фантазией, он был режиссером от Бога. Нет, Джахангир, после его смерти я просто не смогу приехать в Баку. Не смогу!». И это говорил гениальный Анатолий Эфрос! А Кязымова при жизни больше третировали, чем чествовали. Если бы покойный Тофик муаллим творил не в Баку, а в Москве, его имя было бы известно всему миру. Но несмотря на то, что Тофик Кязымов - общепризнанный мастер, многие так не поняли того, что в 1973 году его постановка «Буря» по пьесе Шекспира произвела эффект разорвавшейся бомбы в Москве. Я был тому живым свидетелем. Упрекая отечественных режиссеров в непривлекательности нашего театра, нельзя забывать, что они больше, чем актеры, подвергались давлению. Постановщиков больше «опекали», ограничивая их творческую свободу. И даже при этом такие личности, как Тофик Кязымов, умудрялись творить и покорять своим искусством миллионы. К сожалению, сегодня режиссерами себя называют порой те, кто очень далек от этого ремесла...

Продолжение следует

Фуад ПАШАБЕЙЛИ

Каспiй.- 2015.- 31 октября.- С.12-13.