Тиран

Еще один антигерой Шекспира

«Ричард III» - пожалуй, самое большое и не часто появляющееся на сценических площадках произведение Шекспира, позволяющее в который раз увидеть, каким глубоким и убедительным может быть исследование гениальным автором главных человеческих пороков. А мне - сделать спектакль, который называю еще и «Историей тирании от Нерона до Саддама», - сказала Джаннет ханым Селимова при нашей беседе, сразу же подтвердив и мое предположение о том, что необходимость новой по форме постановки возникает тогда, когда ее автор кладет в основу собственную, достойную внимания современников идею. Когда благодаря неординарным находкам и выводам режиссера пьеса трансформируется в произведение высокого нравственного звучания, что возможно при условии, если в поле зрения режиссера есть актер, вера в мастерство которого абсолютна.

- Не случайно же шекспировского Ричарда во все времена на мировой сцене играли титаны, - заметила Джаннет ханым, согласившись и с тем, что действительно полностью доверяет таланту заслуженного артиста Азербайджана, своему воспитаннику Шовги Гусейнову, имея все основания привлечь именно его к работе над интереснейшей в мировой практике ролью.

Счастливая возможность поговорить с Джаннет Селимовой о новом ее замысле задолго до премьеры позволила мне прийти в зал вооруженной несколько больше, чем остальные зрители. И потому я особенно ревностно следила за тем, как будет выражена никем прежде не тиражировавшаяся актуальнейшая идея с помощью мизансцен и реплик, постановочных решений и приемов, музыкального сопровождения и элементов оформления. Ощутят ли зрители воссозданную актерами и всеми этими средствами вкупе с авторским текстом в переводе на азербайджанский атмосферу преступной вседозволенности и силу человеческой подлости.

И как сумеют участники этой авторской постановки достичь силы, позволившей сделать Ричарда типичным тираном, подобно тому, как на века стали олицетворением коварства, властолюбия, жертвенной любви, зависти, вражды, подлости, лести Гамлет, Яго, Отелло, Макбет, члены семейств Капулетти и Монтекки… Те, что, по-разному интерпретируемые режиссерами, становятся в высокой степени обобщенными Шекспиром хрестоматийными и бессмертными классическими образами.

Сам факт постановки спектакля «Ричард III» в ТЮЗе Джаннет Селимовой, эмоционально и крайне ответственно постигающей пространство шекспировского гения, позволяет с полным правом назвать это событие сенсационным. И не только потому, что каждое прикосновение к произведениям этого гениального автора - свидетельство утонченного вкуса и профессионального совершенства. В данном случае речь также о большом общественно-политическом и патриотическом звучании идеи, вокруг которой разворачивается действие и сама устремленность театральной работы.

А работа эта и в самом деле новаторская. Уже тем, что текущие по ходу действия события постановщик тесно увязывает с темой тирании, когда поочередно на сцену выводятся известные по событиям нашего времени и зарекомендовавшие себя тиранами Сталин, Берия, Саддам, Гитлер, в облике которых органично предстает Ричард. Что же подводит режиссера к таким аналогиям?

По содержанию идее спектакля предшествует давняя история о том, что в какой-то день в тяжелейших родах появился на свет бесформенный комок, от которого в ужасе отшатнулась собственная мать. Младенец был горбат, кривобок, с ногами разной длины. Зато с зубами и длинными волосами. Он рос с клеймом урода, терпя унижения и насмешки. Сын английского короля Плантагенета, при старших братьях фактически лишенный надежды на престол и обреченный на роль знатного шута, он, как оказалось, был наделен могучей волей, честолюбием, талантом политика и змеиным коварством. Поскольку ему довелось жить в эпоху кровавых войн, междоусобных распрей, когда между Йорками и Ланкастерами шла беспощадная борьба за трон, в стихии вероломства, предательства и изощренной жестокости, Ричард быстро овладел всеми тонкостями придворных интриг и всю мощь своей натуры обращает на неуклонное продвижение к единоличной власти.

Убивая тех, кто мог помешать исполнению его честолюбивых замыслов, устранял стоявших на его пути, в том числе и детей, которыми был густо населен Двор, в конце концов, он достиг своей цели. С помощью интриг и многочисленных заговоров, оканчивавшихся расправами с неугодными, Ричард творил свое изощренное зло. К примеру, прикончил наследника престола принца Эдуарда, а затем в Тауэре лично заколол пленного короля Генриха VI, не подозревавшего, какие дьявольские замыслы зреют в душе его родного брата.

Вот обо всем этом пьеса «Ричард III», которая входит в цикл исторических хроник Шекспира, заметно отличающаяся от других его многоплановых произведений с множеством действующих лиц. Это спектакль одного главного героя, вернее, антигероя. Ричард виртуозно лицемерит, гипнотизируя окружающих, которые не хотят узнать в нем своего палача. Все злодеяния Ричард совершает с явным наслаждением. Это утонченный злодей, цитирующий классиков и привносивший в свое «творчество» великий цинизм, сладкие улыбки и горячие объятия.

Правда, есть свидетельства того, что в драме Шекспира сгущены в краски: не такой уж он и урод и не так жесток, но на то Шекспир и драматург, слава которого не угасает. Он по-своему осмысливает материал, и мы с благоговением относимся к его шедеврам. Шекспир явно ставил задачу, смешав с грязью короля Ричарда, сделать шаг к торжеству истинных ценностей. Ричардом можно было пожертвовать, чтобы обнажить общественные язвы, показав сущность тиранов, причем сделать это при полном попустительстве правящего монарха, который только порадуется обличению своего врага.

Приняв близко к сердцу такой многоплановый, яркий, умный, встреченный горячими аплодисментами спектакль, следует подчеркнуть, что он вошел в творческую биографию нашего выдающегося режиссера Джаннет Селимовой как произведение высокого гражданского звучания и подвел ее к возможности сказать об истоках и живучести такого вселенского зла, как тирания.

Тем и сильны персонажи премьерного показа, что в таком по-театральному ярком проекте выдающимся режиссером и актерами пронзительно и выпукло усилена большая идея. Джаннет ханым явно выбрала для постановки эту пьесу по двум причинам: чтобы во весь голос осудить распоясавшуюся в последние годы тиранию, принявшую формат геноцида на многих континентах.

И еще потому, что в поле зрения руководителя сложнейшего театрального проекта есть такой актер, как Шовги Гусейнов, сродни титанам театра и кинематографа, которым на протяжении истории этой пьесы удалось не просто реализовать себя, но воссоздать вошедшую в историю личность, в образе которой сконцентрировано столько ответов на многочисленные вопросы о происхождении и мотивации зла. Известно, что многие постановщики объясняют злодеяния Ричарда его потребностью мстить за свое уродство. Джаннет Селимова с этим не согласна. И не только потому, что исторические материалы не подтверждают столь крайней степени его физических недостатков.

По тексту, королем Ричард пробыл недолго - довольно скоро он погибает в схватке, кстати, положившей конец Тридцатилетней войне. Той, что вошла в историю как Война Алой и Белой розы, начавшаяся в борьбе за трон двух ветвей потомков Плантагенета - Ланкастеров и Йорков, в гербах которых были белая (у Ричарда Йорка) и алая (у короля Генриха VI) роза. Самобытность режиссерской трактовки Дж.Селимовой заключается в том, что главное из уст участников представления звучит тогда, когда кажется, будто судьба Ричарда решена, что прозвучали финальные слова и спектакль окончен.

Одержавший победу Ричмонд провозглашен очередным королем и почему-то подразумевается, что переменам к лучшему настал черед, а зло побеждено. Но разве? Тогда почему столь подобострастны подданные, почему по известной привычке стремятся угодить вновь провозглашенному монарху окружающие? Да и он - разве не принимает как должное их угодливые реплики, приветствия, комплименты?

И главное - готовность прислуживать, по новой рассчитывая на благоволение и покровительство, а там, глядишь, и на возможность нарушать закон, отступать от правил добропорядочности и даже оправдывать действия короля, с легкостью став его приспешником, и вместе с окружающей кликой чинить расправы. Может, и с самим Ричмондом?

А новаторство - в чем оно?

Во многом. К примеру, в том, что режиссер уберегла ее от нередко складывающейся формы, при которой при сценическом воплощении драматургической канвы часто ставшие отправной точкой события превращают в фон, на котором блистает главный герой. У героя «Ричарда III» и без того много возможностей блеснуть в данном спектакле, и режиссер мастерски прорабатывает линию, начиная от яркого, балаганного пролога, где под музыку и в ярких костюмах происходит представление многочисленных участников густонаселенного спектакля… и без него.

Да, ответ на вопрос, о чем все-таки спектакль - такой сложный и не случайно поданный в достаточно облегченной под сегодняшние мерки театральной форме - этот «Ричард III» звучит только в последних сценах так неожиданно изобретательно и так кстати обнаруживая неординарность замысла азербайджанского режиссера.

Великий драматург не был историком. Его нисколько не интересовало истинное лицо Ричарда, ему было интересно другое - истинное лицо власти, ее воздействие на душу человека. В его пьесе Ричард из способного, но довольно посредственного правителя превратился в настоящего гения - но только гения зла. Он без труда манипулирует окружающими его ничтожными людишками, по очереди убирая их со своего пути, тем самым отвергая моральные нормы.

Но в мире Шекспира за преступлением неизбежно следует наказание. Против Ричарда выступает сама Судьба в образе духов убитых им людей, которых он видит во сне накануне гибели.

События, последовавшие за окончанием войны и гибелью Ричарда, и приводят Джаннет ханым к главному теперь уже ее сценического произведения выводу: к ставшему новым королем Ричмонду льнут подобострастные поклонники, готовые ради его благоволения на лесть и унижение, способствуя его возвеличению и воспитанию нового тирана.

И показывает она эти трагедии с большим мастерством и огромным вкусом большого мастера, разоблачая неудержимость тирании. Да-да, говорит Джаннет Селимова, мой вывод о том, что окружающие сами творят тиранов, понукающих ими. И показывает на сцене своего Ричарда то Сталиным, то Берией, то Саддамом, а то и Гитлером, сторонники которого все чаще поднимают голову…Куда как более современно, когда так хочется повторить известную мысль о том, что простота - первый признак величия!

Напоследок прошу Джаннет ханым назвать имена актеров, исполняющих в новом спектакле главные роли…

- С удовольствием, - отвечает она. - В который раз повторю, что Шовги Гусейнову подвластны все жанры и характеры. Он умен, пластичен, изыскан и глубоко вдумчив. Он рожден для сцены, самоотвержен, искренен и необыкновенно обаятелен даже в ролях отрицательных персонажей. Он самородок и трудоголик.

Ставшая блистательной актрисой, заслуженная артистка Гюляр Набиева и здесь великолепна. При том, что у нее сложнейшая психологическая, требующая искренней пластики роль, она необыкновенно органична и красива. Мне всегда интересно работать с Нофелем Велиевым, в последнее время активно занимающимся режиссурой. На сей раз порадовали Мехрибан Абдуллаева, Нурида Алиева, Агахан Салманлы …

Впрочем, все играют увлеченно и искренне, обеспечивая спектаклю праздничную и глубоко творческую обстановку.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспiй.- 2015.- 31 января.- С.- 16