Гений и семейное счастье Льва Толстого

«Русский роман» Московского театра на сцене РДТ

РЕЦЕНЗИЯ

Показанного на сцене РТД в рамках проекта Федерального центра поддержки гастрольной деятельности при Министерстве культуры РФ «Большие гастроли» спектакля Московского академического театра имени В.Маяковского «Русский роман» бакинцы ждали с нетерпением. И неслучайно.

Почему? Конечно же потому, что сразу после премьеры 23 и 24 января 2016 года новая постановка главного режиссера театра Миндаугаса Карбаускиса получила настолько феноменальный успех у профессионалов и зрителей, что удостоилась нескольких основных номинаций Российской национальной театральной премии «Золотая маска» сезона 2015-2016 года. Таких, как «Лучший спектакль большой формы», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая женская роль» и «Лучшая женская роль второго плана».

И еще потому, что получила в обществе самый активный резонанс. И искусствоведы, каждый по-своему, с явным удовольствием стали комментировать и пьесу, и спектакль, оценив эту работу как тонкое, метафизическое соединение подробностей биографии и творческих шедевров гениального писателя Льва Николаевича Толстого. Подчеркивая, что вместе с автором пьесы Марюсом Ивашкявичюсом режиссер мастерски сплетает в единое сценическое полотно обстоятельства и судьбы героев романов Льва Толстого и события его личной жизни, разворачивающиеся вокруг его жены Софьи Андреевны, супруги гения, чувствами и характерными чертами которой он наделил своих героинь.

Да, работа над такой серьезной темой изначально предполагает запредельную эрудицию, многогранный опыт, философское прочтение литературных источников, доскональное осмысление все охватывающих обстоятельств, немыслимые без таланта, духовности и личностного подхода к проекту. Такому, в котором неизбежна встреча с психологически подготовленной современной аудиторией, откликающейся на то, что озарено светом таланта и новаторства. Как было и в Баку на спектакле, который продолжается 3 часа 20 минут. Где зрители с неослабным напряжением внимали тому, как вместе с сыновьями и дочерьми Софья Андреевна пытается отвоевать у Облонских и Карениных свое место в судьбе мужа. Разобраться, чья история первична - его литературных возлюбленных или же ее собственная. По идее все обстоит именно так - мало ли безуспешных попыток рассуждать на подобные темы случалось в обозримом прошлом на театре, в литературе и жизни?

А вот о «Русском романе» все отзываются с восторгом. И даже самые молодые бакинцы, с умилением накануне аплодировавшие плоским шуткам другого спектакля, с благоговением смотрят на это глубоко психологичное действо, требующее ума и сердца, чтобы получить пронзительный урок неравнодушия и интеллектуальную пищу. Понимают, что театры разные нужны, кроме пустых и примитивных.

У драматурга Марюса Ивашкявичюса «Русский роман» - это своеобразная семейная сага, вариация на тему романа «Анна Каренина», в которой Лев Николаевич Толстой выступает не только как автор своего шедевра, но и как автор своей же семейной драмы. Он помогает без особых усилий увидеть, что «Русский роман» в Маяковке - постановка этапная, предлагающая не только новый способ контакта с классическим прошлым, но и новые возможности сюжетосложения, новые приемы сценического существования актера. А обращение к эпохе Толстого дает дистанцию и чувство свободы. Действительно, ни одна русская пьеса давно так не захватывала, не доставляла столько радости от «вкусного» языка, от неожиданности разворота мыслей, от нового ракурса вечных тем. В пьесе литовского автора не только передан синтаксис и словарный запас героев Толстого, но уловлен склад души и круг мыслей их авторов. Драматург угадывает за метаниями Левина с его любовью к Кити жениховские страсти молодого Льва Толстого, сближает гибель Анны Карениной под поездом и смерть на забытом полустанке автора. Жизнь перетекает в литературу, а литература - в жизнь с головокружительной свободой.

Эпизоды идут внахлест - сцены в усадьбе Левина сменяются сценами в доме Толстых, мужицкая изба крестьянской зазнобы Толстого Аксиньи - комнатой Анны Карениной, полустанок Обираловка - эпилогом в Ясной Поляне… Анна Каренина, твердо знающая, что она рождена не для жизни - для любви, и авторы выстроили неторопливое разворачивание жизни. В «Русском романе» отношения Толстого и его жены далеки от всех избитых клише. И драматург, и режиссер пытаются не рассудить и осудить, но понять этот сложнейший семейный роман, в котором нутряная ревность соседствует с вершинами самопожертвования, а страсть с годами не только не затухает, но разгорается сильнее. Многофигурный, масштабный, неровный «Русский роман» выводит и самого постановщика, и театр в целом на какой-то абсолютно новый путь. Живой, увлекательный, непредсказуемый и настоянный на накале чувств.

Толстой в пьесе не появляется. Его ждут, к нему апеллируют, к нему адресуются. Софья Андреевна ведет с ним нескончаемый диалог, пытаясь опереться на свои права жены, помощницы, музы. Героиней Евгении Симоновой владеет «одна, но пламенная страсть». Она хочет быть не только матерью детей Толстого, но и соучастницей его «духовных детей». Как говорят профессиональные рецензенты, музой, которая требует, чтобы за ней признали соавторство. Они же утверждают, что в спектакле присутствует вечность, объясняя ее неким соседством быта и духа. Мысль, на которую настраивает композиционное решение такого союзника, как мастер сценографии Сергей Бархин, предельно освободивший пространство от ненужной детализации и скупо обозначивший точки действия.

В спектакле много выразительно задуманных и с художественной выдумкой великолепно выстроенных драматургически и пластически сцен. Но даже пластика - всегда продолжение внутренних переживаний, внешняя форма осознанных мыслей и решений, и это особенно озаряет внутренние посылы задуманных действий. Тех, которые изнутри освещают не просто чувства, но и мотивацию поступков. Тех, к примеру, которые объясняют конец Анны Карениной (актриса Мириам Сехон). Героини, которая, по версии Ивашкявичюса, предпочла броситься под поезд, чтобы не стать свидетелем изжитой любви. Она не захотела пережить свою отверженность, посчитав, что надо найти силы уйти из жизни, любя, и остаться любимой. И это - как иллюстрация к тому, что Софья Толстая пыталась вернуть любовь, но чем больше старалась приблизиться к супругу, тем дальше он удалялся от нее, не оставляя ей выхода. Так же рифмуется биография и вымысел в сюжете с дневниками. В допросе Кити (Вера Панфилова), который она устраивает Левину (Алексей Дякин) по прочтении его исповеди, легко угадываются переживания самой Софьи Андреевны.

Известно, что и молодая жена Толстого не могла спокойно пережить откровения дневника своего мужа. Это знание интимной стороны жизни не помогает браку, а становится причиной, зародышем будущих несчастий. В числе которых - одно из самых тяжелых для мужчины - контроль не только за его жизнью, но и подотчетность мужа в его нравственных поисках и духовном становлении.

Совместить правду с деликатностью очень непросто. Это удается прежде всего благодаря Евгении Симоновой, играющей Софью Толстую. Актриса дождалась роли в родном театре. Ни разу она не позволила себе, играя нервную, неуравновешенную, даже истеричную женщину, впасть в болезненную неврастению, унизить свой персонаж мелкими трактовками в самых непростых сценах, как в схватке с ревностно выполнявшим свои обязанности секретарем мужа Чертковым, в скандалах с дочерью. Напротив, Симонова играет Софью фигурой, в чем-то равной Толстому. Ведь она готова раньше него уйти из жизни, и уходит из Ясной Поляны с молитвенной просьбой о счастливом уединении, в котором хочет доживать старость. Измученная женщина рисует эту пасторальную картину, когда вокруг нее сгущается ад.

А как сильна режиссерски и актерски сцена, в которой Софья Андреевна не может пробиться к постели, на которой умирает Толстой, - не расступается перед ней стена сомкнутых спин, не пускает, вдруг зримо дает ощутить страшное ее одиночество. Чужие ловят каждый вздох, каждое слово, жадно учитывая, что оно - предсмертное. Надо услышать, донести до потомков умирающего мужа, вокруг которого столпились железной непроницаемой стеной во главе с Чертковым - его играет актриса Татьяна Орлова, и играет точно, остроумно и беспощадно. Для этих идейных проходимцев Толстой - предмет будущих воспоминаний. Они не способны скорбеть, жалеть и оплакивать - они способны только использовать гения. А она мечется за спинами, ей надо успеть сказать. Не успела. Даже хлеб прощального обеда, собравшего всех детей за столом, в ее руках делается деревянным. А что же дети? Любимый Левушка (Алексей Сергеев) увековечивает бессмертие отца за океаном, рассказывая о нем в паузах между выступлениями клоунов и эстрадных артистов. Найдя верный тон, «дети» то приближают героев к нам, сегодняшним, то, прибегая к иронии, охотно озорничают, ибо не у них за душой то, что так хотелось бы почувствовать.

Очень хочется запомнить, что между собой главки «Русского романа» склеены музыкой постоянного соавтора Карбаускиса, композитора Гиедрюса Пускунигиса - и присутствием Софьи Андреевны, выдающимся образом сыгранной Евгенией Симоновой. Женщиной неординарной и по-настоящему живой, во всей сложности своего характера. Там, где в пьесе - искусство литературной репризы, мастерски сцепленных времен и переклички голосов, в спектакле Карбаускиса она - живая плоть интонации, жеста, баловства и, конечно, патетики. И все это не что иное, как чистая театральная радость, которую Карбаускис всегда умел добывать в непростых трениях самого разнообразного литературного материала с самим собой, как в унисон говорят профессиональные критики, с которыми не хочется спорить. Есть чему радоваться и представителям театрального сообщества, и нам, беззаветно преданным театру зрителям.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспiй.-2016.- 2 декабря.- С. 12-13.