Франческа да Римини

Симфонические фантазии Чайковского на творения Данте и Шекспира языком хореографии

Что-то бакинская публика зачастила в Азербайджанский государственный театр оперы и балета, спектакли которого в последнее время все больше проходят при переполненном зале. Как в минувшую пятницу, когда вниманию зрителей представили премьеру одноактного балета «Франческа да Римини» на музыку одноименной поэмы Петра Ильича Чайковского, назначив на главные роли молодых солистов, мало-помалу ощущающих вкус выступлений в заглавных партиях. Таких, где для участников это встреча с образами изысканной и усложненной классики и доверие со стороны состоявшихся профессионалов. А для зрителей - встреча с мудростью общечеловеческого звучания, отличающей подлинное хореографическое искусство как средоточие эстетики и нравственности.

Традиционно одноактные балеты театр объединяет в один спектакль, вроде состоящий из двух актов, и премьеру обычно показывают на завершение - как особенно пышный праздник презентации. Так было и на сей раз: «Франческе да Римини» предшествовал показанный первым одноактный балет «Ромео и Джульетта» на музыку увертюры-фантазии П.И.Чайковского, который с уверенным успехом почти двадцать лет демонстрируют на этой сцене разным поколениям зрителей все новые подрастающие в труппе исполнители. При том, что нынешний показ стал премьерным для осваивающих все более сложный репертуар Аян Эйвазовой в роли Джульетты, Руслана Персань (Ромео), Эдварда Аразова (Лоренцо) и Кямрана Курбанова (Шут), трепетно и одухотворенно рассказавших языком балета самую печальную на свете шекспировскую повесть о любви.

Но вот премьера… После антракта на дирижерский пульт восходит народный артист Азербайджана, профессор Ялчин Адыгезалов, и в зал несутся уменьшенные септаккорды и бурные пассажи - звуки фантастических вихрей ада и стонов грешников, воссоздающие ужас и оцепенение перед открывающимися страшными картинами. И тут же соло кларнета - изумительный образец протяженной и страстной кантилены Чайковского - рассказ Франчески. Начинающийся просто и печально, а затем, волнообразно развиваясь подъемами и спадами переклички разных групп оркестра, он создает образ страдания, непреодолимой муки грешников, определяющих сюжетные перипетии и характеры персонажей эмоциональной балетной партитуры. Той, что сочинил в традиционном стиле опытный хореограф-преподаватель, заслуженный учитель Пелумб Агалияй на тему одной из песен «Божественной комедии» Данте.

В декорациях и сценическом оформлении заслуженного работника культуры Юсифа Бабаева и в божественном звучании музыки комфортно чувствуют себя исполнители - Нигяр Ибрагимова (Франческа), Макар Ферштандт (ее муж Джотто), Тимур Одушев (возлюбленный Паоло), в первый раз соприкоснувшись с на редкость эмоциональным материалом. Каждый из них по-своему великолепен в насыщенных сложнейшими хореографическими комбинациями, ускоренными темпами и скульптурными паузами. И потому так логичен там, где лирическая кульминация бесконечной в своей удивительной красоте и проникновенности музыки являет апофеоз любви и счастья, а жестокие, абсолютно чуждые этой музыке фанфары пробуждают от прекрасного сна и воспринимаются как расплата за преступное счастье.

Легко было бы сказать, что балет «Франческа да Римини» - исполненный огромных философских обобщений весьма поучительный сюжет о греховности и расплате за преступное счастье. Что он - некое нравоучительное предупреждение и глубокомысленный пример для человечества навсегда, если б он стал просто музыкальной и хореографической интерпретацией литературного шедевра. Но здесь все от гениального творения поэта XIV века Данте Алигьери «Божественная комедия», настоящей средневековой энциклопедии научных, политических, философских, моральных и богословских знаний, признаваемой величайшим памятником итальянской и мировой литературы.

А потому большая честь и мощный соблазн для поклонников музыки и хореографии, для каждого из нас знать историю их появления в новых жанрах.

В поисках сюжета для оперы Чайковский остановился на «Божественной комедии» великого поэта раннего итальянского Возрождения Данте, состоящей из трех частей - «Ад», «Чистилище» и «Рай». В частности, на путешествии автора в сопровождении призрака древнеримского поэта Вергилия в преисподнюю, где в семи кругах ада находятся наказуемые за разные грехи, в том числе во втором круге - совершившие прелюбодеяние.

Чрезвычайно тронутый 5-й песней «Ада» и отказавшись от идеи писать оперу, композитор обратился к программному оркестровому сочинению об описанной Данте широко известной в Италии истории Франчески и Паоло, предпослав собственную подробную программу партитуре, которую и воплотил в музыкальных звуках вот так…

Данте, сопутствуемый тенью Вергилия, спускается во вторую область адской бездны. Воздух здесь оглашен стенаниями, воплями и криками отчаяния. Среди могильного мрака рвется и мечется буря. Адский вихрь неистово мчится, унося в своем диком кружении души людей, разум коих помрачила в жизни любовная страсть. Из бесчисленного множества кружащихся душ человеческих внимание Данте особенно привлекают две летящие в объятиях друг друга прекрасные тени Франчески и Паоло. Потрясенный раздирающим душу видом юной четы теней Данте просит их поведать, за какое преступление они подверглись столь ужасному наказанию.

Тень Франчески, обливаясь слезами, рассказывает свою печальную историю. Она любила Паоло, но была против воли выдана замуж за ненавистного брата своего возлюбленного - горбатого, кривого, ревнивого тирана Джотто Римини. Узы насильственного брака не могли заглушить нежную страсть Франчески к Паоло. Однажды они читали вместе роман о Ланселоте, ничего не опасаясь. Но одно мгновение погубило их обоих. Когда, наконец, счастливый Ланселот срывает первое любовное лобзание, тот, с которым уже теперь ничто не разлучит меня, прильнул губами к трепетным устам моим, и книга, раскрывшая нам впервые таинство любви, выпала из рук наших!.. В это мгновение неожиданно вошел супруг Франчески и ударами кинжала умертвил ее и Паоло. И, рассказав это, Франческа в объятиях своего Паоло снова уносится неистово и дико мятущимся вихрем.

Большая честь для нас и возможность раз за разом встречаться с этим, одним из великих произведений выдающегося композитора, творчески прочувствовавшего суть и духовную значимость гениального поэта, в Средние века сумевшего объять необъятное. Также, как и с украшающим сцену нашего театра балетом «Ромео и Джульетта».

Важно отметить, что балет по произведению Шекспира пришел сюда в то кризисное время, когда уже много лет Азербайджанский государственный театр оперы и балета, увы, обходился без премьер, и, слава Богу, что у нас к тому времени выросли молодые профессионалы, понимавшие роль такого искусства, как балет, в формировании нравственных позиций и эстетического вкуса соотечественников. Не позволяя себе и в мыслях допустить даже вероятность того, что прервется почти вековая традиция неуклонного восхождения национальной хореографии на мировой уровень, Министерство культуры и администрация театра ценой невероятных усилий изыскивали средства и возможности поддерживать материально артистов, принимать на работу выпускников хореографического училища и привлекать стажеров, параллельно приглашая на гастроли титулованных мастеров из разных городов России и др. стран на главные партии.

Директор Акиф Меликов и его единомышленники, отлично понимая, что это всего навсего полумеры, способные лишь на непродолжительное время поддержать внимание зрителей и профессиональный интерес в коллективе, настраивались на перемены и приближали их.

2 февраля 1997 года наш балет наконец-то показал премьеру, на постановку которой был специально приглашен из Санкт-Петербурга титулованный балетмейстер Георгий Ковтун. Он и поставил в Баку два новых спектакля - «Ромео и Джульетта» на музыку одноименной увертюры-фантазии П.Чайковского, а затем и «Арлекинаду» на музыку Г.Доницетти. Тот самый балет «Ромео и Джульетта», хореографическая версия которого родилась на бакинской сцене в тяжеленных условиях кризиса 90-х годов ушедшего ХХ века, мы смотрим и поныне, не переставая восхищаться тем, что во всем следуя музыкальной логике композитора, Ковтун сделал так, что сегодня этот спектакль звучит более чем современно. Прожив трагедию влюбленных девушки и юноши, автор поднимается до высоких обобщений и акцентирует внимание на вечной, вселенской теме противоборства добра и зла. Массовые сцены и сольные номера у Ковтуна сплетаются в единое действо, которое держит в напряжении зрителей и неизменно вызывает их достойную ответную реакцию. И это понятно! На самые болевые точки воздействуют выраженные языком хореографии и преисполненные эмоционального накала зримые мысли о главном так, что волнуют нас, сегодняшних.

В спектакле нет как таковых Монтекки и Капулетти - условно разделенные на два непримиримых клана, олицетворяющих две враждующие системы ценностей и взглядов, люди ведут совершенно бессмысленную борьбу в угоду своей агрессивной сути. В погоне за мнимой победой они уничтожают ростки добра в себе, губят самое дорогое, бесценное из того, что у них есть, - детей своих, а значит - свое будущее.

Избегая детализации, Ковтун наделяет шекспировского Лоренцо обобщающими чертами Человека Добра и, убедительно демонстрируя его стремление защитить не только юных героев, но и человечество от злобы, от темных сил, от уничтожения, показывает то, что так актуально сегодня. Более всего тем, что предъявляет публике в жанре балета эстетическое произведение эмоционального, высокоидейного звучания. И позволяет поздравить театр не только с очередной премьерой, но и с долголетием лучших спектаклей.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспiй.- 2016.- 17 февраля.- С.12.