Араблинский. Страницы биографии азербайджанского театра

Два спектакля Ираны Тагизаде по одной пьесе Эльчина

РЕЦЕНЗИЯ

С особой благодарностью воспринимается формат работы национального театра после затеянного его служителями в последние годы своеобразного обмена репертуаром, актерами и режиссерами, в серьезной мере стимулирующего развитие современных тенденций за счет новаторского мышления, обогащающего культурную жизнь страны.

Здесь в качестве примера называю один за другим поставленные на разных площадках по пьесам народного писателя Эльчина спектакли «Шекспир», «Телескоп» и «Араблинский. Судьба мастера», премьера которого в Русском драматическом театре (РДТ) прошла в последний выходной день. Прошла в постановке теперь уже народной артистки Азербайджана Ираны Тагизаде при участии ее коллег из РДТ, по-своему представивших версию, отличающуюся от предъявленной на сцене Азербайджанского драматического театра три года назад… И, как оказалось, ныне прозвучавшей в новой тональности как трагедия в двух актах в переводе на русский язык Сиявуша Мамедзаде под измененным названием «Судьба артиста».

В основе пьесы, скорее всего, не биография безвременно ушедшего из жизни талантливого артиста Гусейна Араблинского. Это штрихи истории в муках и трудностях создававшегося в Азербайджане театра как такового, который не мог появиться без подвижнических усилий таких, как он, личностей, испепеляемых внутренней потребностью играть, готовых сносить любые лишения и даже идти на смертельный риск ради искусства.

Араблинский…. «Судьба артиста» - это как бы часть активно разрабатываемой драматургом темы истории Баку начала ХХ века, где на фоне нефтяного бума и других глобальных экономических преобразований зарождались новые общественные явления, среди которых театру принадлежит особое место.

Эльчин на сей раз исследует отдельно взятую примету времени, когда и в Азербайджане под влиянием европейской культуры, в неоднозначно относившейся к театру общественной среде началось его становление. Исследует не только потому, что имеет в виду Араблинского - импульсивную личность, какой только и мог быть новатор, ценой неимоверных усилий воли обобщивший и предъявлявший публике известную в нашем народе тягу к лицедейству и некий накопившийся к тому времени опыт.

Но, думается, и потому, что на этой трагической судьбе особенно выпукло и значимо можно в яркой сценической форме пронзительно показать зрителю-современнику революционность того шага, что тогда и в самом деле для кого-то был новшеством и повлек серьезные жертвы, о чем, собственно, и ныне называемый премьерным спектакль о талантливом трагике, поставленный сначала в Азербайджанском драматическом театре, а теперь, спустя три года, шагнувший на сцену РДТ. При том, что ставить его драматург и оба театра пригласили одного режиссера - Ирану Тагизаде, на плечи которой легла задача зримо, в домысливаемых, конечно же, подробностях показать во всей неординарности неутомимого смельчака и мужественного человека на примере его творческого подвига и практически бессмысленной гибели еще и атмосферу воспроизводимого времени.

После успешной совместной работы над спектаклем «Телескоп» в РДТ Эльчин муаллим уже успел убедиться в том, что Ирана Тагизаде - режиссер, которому следует довериться. За ее плечами великолепные спектакли-долгожители в РДТ. «Что вам угодно?» по Шекспиру, «Трамвай «Желание» по Теннесси Уильямсу, «Братья Карамазовы» по Достоевскому… Постановки, где есть все от актуальной на века идеи, надрывной ноты, глубоких вселенских противоречий, философской мысли, трагизма и тонкого юмора, но еще и зрелищности, обеспечивающих актерские удачи, так ценимые публикой. То есть все, на что режиссера - посредника между драматургом и зрителем - неизменно выводит поиск сценических средств, за которыми база основополагающих знаний об общественной значимости материала. В данном случае и самого театра. Тем более в наши дни, когда кое-кто из нынешних «рецензентов» позволяет себе… отменять незыблемый тезис о том, что театр, развлекая, успешно воспитывает. Отменять, наверняка забывая о том, что воспитывает только тогда, когда есть мощная основополагающая философская почва для суждений о глобальном. Когда режиссер не измеряет все тестом «весело или скучно», а точно знает, что уважающий себя зритель не может оставаться равнодушным ко всему, что происходит с ним и вокруг… на театре и в жизни.

Могло показаться, что, приглашая одного актера на роль Гусейна Араблинского в двух априори разных спектаклях и по-своему выстроив ее внутренний рисунок практически в одном ключе, Ирана Тагизаде обрекала свое детище на некий стереотип, но чутье, опыт, широкий кругозор и потенциал коллег из двух трупп избавили ее и спектакли от упрощенности. И получилось, что, работая с заслуженным артистом Фирдоуси Атакишиевым, могла позволить себе такую роскошь, как цитирование на самом высоком уровне отрывков из репертуара мировой театральной классики, чем запомнились великие гении и Араблинский в том числе.

Яркие эмоциональные сцены из монологов Гамлета, Отелло, Яго, где речь о мировых проблемах, здесь воспринимаются как уровень актерского мастерства высшего порядка. У Фирдоуси здесь в единстве «сотрудничают» внутренняя доверительность и накал страстей, все, что требует от исполнителя мастерства перевоплощения. И, «показывая» знаменитого актера в спектакле нынешнего театра о театре прошлого, мастерски играет кульминационные сцены спектаклей, в которых он, как и его великие предшественники и современники, блистали всеми гранями своего неординарного таланта, заслуживая шквал аплодисментов во славу величия национального театра с его историческим прошлым. Потому, что звездные роли и восторженный прием зала принадлежат не одному только герою и конкретному исполнителю, какому предоставлена возможность блеснуть в классических шедеврах Шекспира и Мольера, других, в том числе национальных авторов, в то же время показывая, каково ему приходится существовать в статусе руководителя театра, учителя, ответственного за все и всех. Человека с тонкой душевной организацией, у которого тесно переплетаются чудовищная самоотдача, успех и лишения, готовность выручить всех и ответственность за каждого, и пылкое неумение прощать неуважение к театру.

Помнится, каким особым творческим счастьем обернулось приглашение на главную роль героя, трагической, неоднозначной исторической личности актера Гусейна Араблинского для Фирдоуси Атакишиева, в которой все далеко от его актерской сущности. Которому режиссер доверяет роль камертона не только сложного, подвижного по сути и многотрудного по внешнему рисунку спектакля, естественно, эмоционально более яркого, чем, как и должно быть, словесный материал пьесы. Как и дело не только в том, что ему предписаны бесконечные перевоплощении при подлинном цитировании сцен из ведущего мирового репертуара. Попеременно подчас без пауз - он становится участником театральных будней, на правах самого ответственного человека решающего организаторские задачи. Вынужденный жестко включаться в конфликты с недоброжелателями, он тут же, терзаемый проблемами, «выдает» пронзительные сцены из личной жизни. И повсюду такой выплеск энергии, такая углубленность в собственную душевную боль, испепеляющую при желании верно служить делу жизни - театру, которая на сцене может случиться только при уверенном ощущении точно выбранной внутренней посылки.

Четко, подчас жестко прописанной осмысленной, выверенной режиссерской линии и обеспеченного постановщиком чувства ансамбля каждым из участников. И это было таким точным попаданием в образ, шагнувший из текста на сцену. Чего ж еще? Почему сегодня все так и не так. Почему Фирдоуси Атакишиев не акцентирует внимание на материальных трудностях и говорит о них с большим чувством собственного достоинства. Он явно глубже мотивирует требовательность к коллегам, где-то жестче относится к проблемам, но значительно интереснее в образах Гамлета, Отелло, Скапена. И в то же время значительно более лиричен, способен на сострадание. А еще свободнее в переходах. Говорят же, что роль должна войти в плоть и кровь актера…

Три года? Оказывается, совсем не много и даже хорошо… Тем более что речь вовсе не о моно спектакле, каким мог предстать при задаче педалировать пространные цитаты из прошлого. И высший результат дает только подлинная искренность в общении с партнерами. Кстати, как и интерес зрителей, их комфортное пребывание в креслах зрительного зала возможны лишь при условии, что за годы общения с театром гипотетический посетитель усвоил, что статус уважающего себя зрителя есть - трудоемкая, обогащающая и его лично работа.

Другой на сцене предстает играющая в обоих спектаклях роль актрисы трагической судьбы Майи и актриса РДТ Натаван Гаджиева. На сей раз в ее трагизме больше лиричности, редкого обаяния и доверчивости по отношению к Араблинскому - старшему коллеге и другу по спектаклю.

Сложная судьба, тяжелая болезнь и восторженное отношение к партнеру и театру - эмоции, выплеск которых требуют внутренней сдержанности, интеллигентности, и исполнительница роли Майи в дуэте с главным героем выбирает такую тональность, от которой вроде без особых усилий пробирает зрителей до глубины души.

Всякий раз вызывая горячее желание самыми высокими словами сказать о трогательной, трепетной, правдивой девчушке из тех, кто любит не себя в театра, а театр в себе. О Натаван Гаджиевой, которой с первых шагов на этой сцене коллеги сразу же посулили большое будущее на театре. Актрисе, которая с первых шагов на сцене не просто привлекла внимание сослуживцев, но и как бы проникла в души зрителей. В ее творческой биографии уже не мало отличающих ее самобытных ролей и разноплановых образов, где она самостоятельна как уже подлинный мастер, чье прочтение образов отличается глубиной, лиризмом, а подчас и характером подлинной личности, что говорит о диапазоне таланта. Еще и о том, что Майя - большая творческая удача актрисы и Ираны Тагизаде, готовившей с ней эту роль.

О тандеме режиссер - актриса хочется говорить, рассказывая о на редкость интересной работе в новом спектакле заслуженной артистки Аян Миркасимовой, очень впечатляющей и на этот раз. В роли графини, по сути требующей особой жертвенности, Аян открывается с новой стороны за счет абсолютно внутреннего, без изысков состояния. Теперь, в отличие от прежних героинь, она несет на сцену овеянную особой сдержанностью эмоциональности, свойственной женщине с положением в обществе. И, как мне показалось, с достоинством выражающей свое мнение там, где другие актрисы могли легко опуститься до наигрыша и фальши, а здесь произошло нечто необъяснимо естественное.

А еще показалось, что все «женские» сцены в спектакле, делающие особенно значимой фигуру главного героя, у Ираны Тагизаде проникнуты здесь обаянием, лиризмом и самобытны. Но не откажешь в очень высокой оценке «работы» персонажей, делающих объемным и знаковым весь спектакль с его философским подтекстом, неизбежном при исторической теме. А тем более та, за изучение и разработку которой так углубленно взялся Эльчин.

Верными соратниками в решении такой задачи для Ираны Тагизаде, наряду с замыслом драматурга, стали коллега по РДТ - Владимир Неверов, обеспечивший музыкальную тональность обоих спектаклей, актеры: всегда убедительный и профессиональный Аскер Рагимов - старший коллега по труппе и друг главного героя; по-доброму экстравагантный и импульсивный Тимур Рагимов, которого публика неизменно отличает в любой роли; Юрий Балиев - солидный, внушительный губернатор, не вскольз обозначающий приметы времени и общественно-политический статус Азербайджана, как и убедительный в сценах с ним Алексей Сапрыкин. И многие другие из числа участников густонаселенного спектакля.

И все-таки одним из зримых героев сегодняшней премьеры воспринимается режиссер-подвижник, принявший эстафету от предшественников, чтобы и впредь высоко нести честь редчайшей, тем более для женщины профессии. В том, что Ирану Тагизаде вдохновляет и окрыляет возможность снова и снова открывать зрителям глаза на самые затаенные озарения лучших, талантливейших авторов, на «подсмотренные» в среде обитания характерные детали и противоречия, убеждаешься всякий раз, встречаясь с ее работами, вовлекающими в раздумья.

По многочисленным отзывам встретивших спектакль с особым восторгом и почтением зрителей и высоко оценивших его маститых профессионалов «Судьба мастера» Эльчина в постановке Ираны Тагизаде на сценах двух ведущих театров Азербайджана - весомый вкладом в рождение новаторского спектакля, знаменующего синтез культур, стилей и театральных «методик».

В данном случае это ювелирная работа по созданию совершенного спектакля, делающего честь азербайджанскому искусству, азербайджанской культуре. И еще это событие, которое так и хочется бегло проанализировать.

Для драматурга важно было обозначить историческую реальность - рассказать о выдающемся актере, одержимом магией лицедейства человеке, стоявшим у истоков зарождения профессионального театра в Азербайджане, прошедшем поистине муки ада, прежде чем войти в анналы национальной культуры смелым новатором, в расцвете сил павшим жертвой мракобесия.

Режиссеру же предстояло все это в зримых деталях профессионально показать, что далеко не одно и то же!

Ирана Тагизаде вслед за драматургом с самого начала выбрала ту современную тональность, где даже в насыщенных нешуточными эмоциями действиях царит присущее истинно интеллигентным людям благородство и нет места пафосу, с которым и по сей день кое-кто связывает стиль прошлого театра. Кстати, предстающего в данном случае на сегодняшней сцене одним из символически обобщенных героев нового спектакля.

Только исподволь, опираясь на внутренний нерв участников созданного для данной постановки ансамбля, Ирана Тагизаде обозначает акценты, завершающие один за другим ключевые эпизоды сюжетной линии - виртуозно сделанные сцены смерти многострадальной коллеги и сподвижницы Араблинского, трагического дарования актрисы Майи, гибели самого героя от руки завистливого ненавистника… Можно только догадываться, ценой каких усилий достигаются достойные эффекты и искомые результаты, но есть ведь и другая возможность проникнуть в секреты успеха - побеседовать с режиссером…

- Трудоемкий это процесс - поставить спектакль, заслуживший столь высокую оценку - ведь Эльчин муаллим на публике назвал его лучшим из поставленным по его пьесам, - приглашаю к беседе Ирану Тагизаде.

- Такая оценка дорогого стоит… Спасибо ему…

- А еще он сказал, что, кроме Фирдоуси Атакишиева, не видит другого исполнителя роли Араблинского…

- И за это огромное спасибо. Актер и в самом деле здесь предстает необыкновенно обаятельным интеллектуалом, энергия которого заряжает окружающих своим величием и трагизмом. Это звездная роль в актерской биографии Фирдоуси, в которой он несказанно органичен.

- Хотя успех, конечно же, общий?

- За все, что получилось, за часы творческих мук, за ту самую органику и все, что окружающие посчитали удачей, благодарна коллегам и соратникам.

- Спасибо, Ирана ханым. Успехов вам в новых и новых проектах.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспiй.-2016.- 26 мая.- С.8-9.