Балет - наша гордость и боль

Уникальная профессия в опасности

РЕЗОНАНС

В последние дни в нашей культуре произошло прозвучавшее как сигнал SOS симптоматичное событие, ярко подтверждающие, что достижениям балетного искусства в Азербайджане угрожает нешуточная опасность. Этим событием стало получившее широкий резонанс заявление народной артистки Азербайджана Медины Алиевой о том, что вынуждена уйти из профессии.

Не стану здесь рассказывать о поистине славной вековой истории балетного театра нашей страны и питающей его кадрами специализированной школы. Главное - по справедливости разобраться в том, что из обретенного за долгие годы, судя по этим событиям, сегодня теряют балет и наша культура в целом и кого нам за это следует «благодарить». И потому вспомню для начала напечатанную мною более 20 лет назад заметку-интервью с Мединой Алиевой, где все это во многом обозначено.

Достояние национальной культуры

- Вы знаете, - сказала мне в 1996 году тогда еще заслуженная артистка Азербайджана Медина Алиева, - что в 1983 году, когда я поступила в театр, балетная труппа нашего театра состояла из 90 достойных, отлично выученных выпускников Бакинского хореографического училища разных лет. Жизнь здесь била ключом - я застала время, когда труппу часто приглашали выступать в гастролях по Союзу и за рубежом. В Азербайджане росло число почитателей балета, и мы постоянно расширяли репертуар за счет классических шедевров и новых спектаклей на музыку балетных партитур, специально написанных отечественными композиторами, и сегодня остающихся украшением и гордостью национальной культуры.

- Вас сразу загрузили ролями - ведь в классе художественного руководителя Бакинского хореографического училища Эллы Алмасзаде вы были в числе подающих надежды выпускников, да и в Московском хореографическом училище прошли стажировку в классе его художественного руководителя, выдающейся балерины Софьи Головкиной?

- Представьте, поначалу это ничего не значило - меня долго держали в кордебалете, то есть в массовке.

- Ужасно?

- Почему? Я пришла в труппу, где было пять солирующих пар - способные танцовщики с богатым опытом. Общие, на редкость творческие, репетиции, поиск, спектакли, поездки на гастроли - поди найди свою нишу в этой среде, где... жизнь солиста - поверьте - полное самоотречение и постоянное преодоление.

- А амбиции?

- И амбиции, за которые уважают, за которыми - вечный труд, сценический апломб как лучшие достоинства артиста.

- Жертвенная любовь к профессии…

- Бог, по-моему, справедлив к тем, кто любит не себя в профессии, а профессию в себе... Надо же было случиться в декабре 1987 года первому и единственному Закавказскому конкурсу артистов балета, а мне - завоевать на нем первую премию! После него и роли для меня нашлись - сразу дали партию Айши в «Семи красавицах». Не успела оглянуться, - пожалуйста, веди и «Щелкунчик», а «Дон Кихот» Минкуса подготовила за 20 дней - адская нагрузка.

- Это же безумно трудно!

- Зато это еще одна из покоренных вершин мастерства, тест на состоятельность, успех у публики и право поверить в себя.

- Победа в конкурсе сыграла роль, но многое случилось потому, что кризис в политике и экономике пришел и в театр.

- К началу 90-х из Баку уехали многие ведущие солисты и танцовщики. Время было трудное…

- И вы стали незаменимой балериной, ведущей весь репертуар!

- Те ощущения трудно описать. С одной стороны, нет конкурентов - танцуй что хочешь, а с другой - ответственность, увеличившаяся во сто крат: подвернула стопу, растянула мышцу, болит колено, надорвала спину, мозоль натерла, грипп с температурой 39 подцепила - все равно выходи на сцену и танцуй так, чтобы зритель ничего не заметил и ушел со спектакля с хорошими впечатлениями.

- И это при постоянном риске - балет ведь такое травматичное искусство…

- Выручает неотступная мысль: «надо»! Понимаете?

Пожалуй, понимаю, если вместе с другими вижу, что Медине удается сложная балетная азбука, если она блестяще справляется с главными партиями в спектаклях «Девичья башня», «Тысяча и одна ночь», «Жизель», «Дон Кихот» и другие... Если испытала успех и на выезде - в самые трудные времена я год танцевала в московской антрепризе А.А.Прокофьева - в составе этого коллектива ездила в Испанию, Австрию, Великобританию, США. В 1992 году наша труппа получила приглашение в Германию - мы показали балет Гара Гараева «Семь красавиц», получив замечательные отзывы местных профессионалов и театралов. Не случайно же специалисты и завсегдатаи театра неизменно отмечают, что в танце Медины Алиевой есть академизм и четкость линий, способность убедительно выразить чувства исполняемой героини.

- Помогает опыт руководителя - вам ведь пришлось в какое-то время руководить труппой своего театра...

- Ой, не вспоминайте! В самый разгар творческой карьеры, при огромной перегрузке, когда надо было думать о своих партиях, директор театра Акиф Туранович Меликов возложил на меня эту обязанность. Страшно вспомнить, какие были трудные времена. В труппе было всего 23 артиста, и приходилось привлекать стажеров из хореографического училища. Это - резерв, гарантия постоянного обновления театра.

- И балет работал, зрители тянулись в театр.

- Конечно! Мы неистово занимались, чтобы сохранять и развивать достигнутый высокий уровень, ответственность за будущее нашей культуры.

- Мощный опыт гражданской ответственности!

- В балете все зависит от регулярного, ритмичного и осознанного повторения пройденного ради накопления знаний, от осознанной дисциплины, то есть опыта.

- Как же все это трудно вообще, а когда отвечаешь за труппу, за театр…

- Уважают у нас только тех, кто кладет на алтарь балета собственные искания и находки, труд. Кто знает цену сплоченности, чувству общей ответственности, обеспечивающей высокий уровень исполнения каждого номера каждым участником и спектакля в целом.

- Было трудно?

- Очень! Спасибо, что достаточно скоро Акиф Туранович Меликов пригласил на должность художественного руководителя проработавшую в нашем театре 20 лет солисткой опытного и ответственного, преданного балету организатора Юлану ханым Аликишизаде и ценой непростых усилий сделал так, что в театре многое постепенно менялось в лучшую сторону. Свои постановки стала осуществлять Тамилла Ширалиева, театр начал приглашать балетмейстеров из других городов, ставивших новые спектакли, на которых росли все новые талантливые выпускники Бакинского хореографического училища. Тогда же труппа медленно, но верно стала набирать в количестве и качестве, и мы поняли, что выкарабкались, что балет наш на подъеме, и это - главное!

- Можно сказать, что спасла дисциплина?

- Можно. Только не палочная, конечно, не оскорбляющая, а осмысленная и профессиональная.

- Знаю, что успех во многом зависит от проводимого каждое утро ежедневного урока классического экзерсиса.

- Он обязателен для всех - от ученика-первоклассника до уходящего на пенсию ведущего, в том числе и титулованного солиста.

- Но при условии, что урок-тренаж ведет владеющий богатейшей методикой опытный профессионал.

- Безусловно, формальность тут исключается. У каждого педагога свой подбор комбинаций из движений, обеспечивающий грамотность языка, которым написаны хореографические партитуры сложнейшей балетной литературы.

- А репетиции?

- И с ними не так просто, как может показаться на первый взгляд. Помню, огромная нагрузка легла на заслуженного артиста Азербайджана Рамазана Арифуллина, народных артисток Тамиллу Ширалиеву и Чимназ Бабаеву… Великолепный профессионал, человек огромной требовательности к себе и фанатически преданный балету, закончив сценическую карьеру, Чимназ ханым работала на износ. Чтобы то и дело вводить новичков, репетировать те спектакли, в которых в свое время блистала сама и которые в те кризисные дни поредевшая труппа все-таки показывала зрителям. Она, может быть, потому так тяжело и заболела, что взяла на себя непосильную психологическую и физическую нагрузку, но иначе поступить не могла.

Никто не заглядывал в паспортные данные окончивших сценическую карьеру в театре и десятилетиями поистине неистово до последнего часа своей жизни передававших в БХУ свои знания и опыт. Таких как Роза Худа Гули, Элла Алмасзаде, Елена Бутунина, Тамилла Гаджиева, народные артистки СССР Лейла Векилова и Гамэр Алмасзаде, и в восемьдесят лет служившие в театре и театру.

- Талантливый, востребованный труженик, успешная балерина, вы не могли не знать, что неумолимо надвигается время расставания со сценой…

- Я всегда трезво смотрела на эту ситуацию. Передо мной был пример педагогов-репетиторов, на которых всегда лежала огромная нагрузка. Я и теперь веду классы в Бакинском хореографическом училище, - завершила тогда Медина ханым нашу беседу.

Ту, в которой мы так убедительно, подробно и эмоционально поговорили о том, что «человек балета - хранитель уникальных знаний и подлинное народное достояние», чей бесценный и гарантирующий на века успех принадлежит национальной культуре.

Потому, встретившись с отторжением, заступилась… не за себя лично, а, как говорится, за державу, за свою альма-матер, ибо балет для нее - целый мир…

Возлюби ближнего как самого себя

Размолвка произошла с художественным руководителем (или главным балетмейстером?) Азербайджанского государственного театра оперы и балета и художественным руководителем Академии хореографии Камиллой Гусейновой, и как же она отреагировала на ставший спусковым механизмом к публичному обсуждению протест Медины? А она, заявляя в печати, будто Медина Алиева подала заявление «по неизвестным ей причинам, отказавшись от предлагавшейся работы», конечно же, лукавит. И, значит, оскорбляет неправдой и читателей, и членов труппы. Не понаслышке знающих не только суть произошедшего, но высокомерный нрав и степень профессионализма худрука.

Как свидетельствуют родители одноклассницы Камиллы, обласканная в семье, она выросла человеком с завышенной самооценкой, некритичным, верящим в собственную исключительность и нацеленным на карьерное восхождение. Но, оказавшись в престижной роли руководителей двух очагов культуры, явно не учла, что такие взлеты по служебной лестнице влекут за собой и мировоззренческие перемены. Ибо теперь она - человек, отвечающий не только за себя лично, а за успех балетного театра в целом. За труппу, состоящую из талантливых, самоотверженных творческих личностей с собственными, весьма оправданными амбициями и заслугами. А потому должна отказаться от многого из того, что позволяла себе даже в годы сценической практики.

Слава Богу, решать главные художественные задачи балетного театра Азербайджана, связанные с постановкой новых спектаклей, репертуарной политикой вообще, формированием труппы, гастрольными премьерами и даже дебютом новичков Камилле Гусейновой не доверили и не поручали. Но и та организационная деятельность, что определяет, скажем, уровень дисциплины, комплект участников предъявляемого в тот или иной день спектакля, уровень соответствия нестандартным хореографическим стандартам, слаженность всех служб, соответствие утвержденному распорядку - совсем не формальная миссия худрука, по идее, определяющего и сценический результат, и психологический климат в коллективе. Да, это практически рутинная, кропотливая, требующая доскональных знаний, терпения, коммуникабельности и преданности работа, выполнять которую особенно трудно артисту, обласканному титулами и славословиями, но… взялся за гуж, не говори, что не дюж!

Зная, что говорю на щепетильную тему, но, памятуя о том, как, предупредив зрителей, что речь пойдет о том, о чем невозможно молчать, известный телеведущий Андрей Малахов все-таки выносит на обсуждение наболевшие проблемы, скажу здесь и о том, в чем виноваты мы сами. О том, к примеру, что прима-балериной Камилла Гусейнова стала именоваться с нелегкой руки моих коллег-журналистов, похоже, и сегодня не знающих, что распространенное слово «балерина» - драгоценный и очень редкий статус, какого в труппе удостаивается не каждая солистка, исполняющая главные партии в балетах классического наследия с обязательно включенными в них «па-де-де» - проникновенно, на трепетном внутреннем нерве исполняемом адажио с партнером, искрометной свободой в изысканной сольной вариации, виртуозного фуэте из 32 вращений, раз за разом завораживающими публику. Того самого па-де-де, исполнить которые, как известно, Камилле Гусейновой ни технически, ни эмоционально не дано и не доверяли.

Кстати, вопреки утверждениям нынешних заступников, будто она «перетанцевала весь репертуар нашего театра». Не забыли старожилы, что даже народных артисток СССР Гамэр Алмасзаде и Лейлу Векилову, действительно с блеском на «бис» повторявших виртуозные номера под овации восхищенных зрителей, «прима-балеринами» не называли - кто из них мог позволить такое…

Не может не раздражать зрителей опубликованная информация о том, что, Камилла Гусейнова - якобы единственная из нашей труппы артистка, удостоившаяся чести танцевать на сценах Большого театра в Москве и Мариинского - в Санкт-Петербурге. Не секрет же, что на самом деле в Мариинке «наша прима» не выступала вообще, а в Большом ее опередили и Медина Алиева, и Римма Искендерова. И уж поистине смешит восторженное утверждение, что, прощаясь со сценой, Камилла «блеснула» в роли Зюбейды - в поставленной для исполнения на полупальцах (без пуантов) партии в скромном одноактном балете «Шехерезада» - поистине плохая услуга для «примы», воспринимаемая как пиар, которым обычно прикрывают комплекс неуверенности и несостоятельности, особенно мешающий при высоких карьерных притязаниях, когда все о себе… В отличие от Медины, с болью в сердце публично заявившей, что из театра уходят артисты балета!!!

Да, уходят. И по разным причинам. Кто-то переезжает в другой город, кто-то по болезни прощается с театром или даже уходит туда, где больше платят, и этого не избежать. Но в данном случае речь - об атмосфере в труппе, о разочарованиях в профессии и туманных перспективах.

Честное слово, очень хотелось бы сказать, что не стоит все происходящее связывать с Камиллой Гусейновой, - многое определяют обстоятельства, время. Что, приводя эти примеры, я совсем не хочу обидеть или дискредитировать ее, - танцевала много и охотно, что могла и как могла. Трудилась, выступала, огорчалась и радовалась, срывала аплодисменты, получала цветы. Были роли удачные и достойные похвалы. Были награды, есть почетное звание народной артистки Азербайджана. Утверждая руководителем, говорили: «научится», хотя понимали, что учиться-то придется уже при экстремальных обстоятельствах с пошатнувшейся верой в силу своей уникальной и трудоемкой профессии. Когда руководство недавно созданной на базе Бакинского хореографического училища Академии хореографии уверенно дискредитирует классику и тех, кто ее преподает. То есть, открыто выражая мнение, будто в менталитете азербайджанского народа она не значится, ставят под сомнение вопрос существования в Азербайджане не только школы классического танца, но и балетного театра, десятилетиями питающегося из этого благодатного источника. Когда предстоит срочно объективно разбираться, почему в Азербайджане на прочной базе спешно разрушаемой государственной школы классического балета, с какого-то времени подготовившей сотни профессионалов сценической формы народного танца, вместо Академии хореографии ускоренными темпами создается жалкое подобие университета культуры и искусства параллельно с тем, какой у нас уже есть. Причем с явным расчетом на квалифицированные, академического уровня кадры преподавателей, уже работающих в профильных академиях. Но об этом - в следующий раз.

Галина МИКЕЛАДЗЕ

Каспiй.-2017.- 4 февраля.- С. 16-17.