Нефть - не наркотик

Но с ней надо обращаться как с кровью индустрии

Ровно 170 лет назад князь Михаил Воронцов, наместник Российской империи на Кавказе, писал в своих служебных отчетах, что на Апшеронском полуострове, неподалеку от Баку, началась промышленная добыча углеводородов. Тогда на берегу залива Биби-Эйбат пробурили первые скважины - разведочную и нефтяную. Документ об этом есть в Государственном историческом архиве России. Теперь эта территория входит в состав Баку. А на месте, где тогда подняли нефть с глубины 21 метр, недавно установили памятный знак - старинную нефтяную вышку времен компании братьев Нобелей. Рядом выставили надскважинное оборудование и часть фанерной транспортной трубы, изготовленной из... клена.

Туристы с любопытством разглядывают черные от лет и нефти конструкции, сверяя свои познания с данными, что приведены в установленном рядом электронно-информационном киоске. Там сведения о месторождениях и устройстве скважин, о переработке углеводородов и трудовых подвигах, которые надо чтить как ратные. Например, известно, что, если бы не труд нефтяников во время Великой Отечественной, итоги ее сражений могли оказаться другими: топливо для танков и самолетов Советской армии производили здесь, из азербайджанской нефти. Впрочем, и сейчас территория вблизи Баку утыкана качалками. Но это уже не зона экологической катастрофы - наука помогает избавлять природу от нефтяных загрязнений. На месте прежних черных разливов красивые набережные, детские площадки и зоны отдыха. А промышленности ученые предлагают все больше технологий переработки нефти и продуктов из нее. В этом году в Азербайджане будут праздновать добычу 2-миллиардной тонны нефти.

Специи для смазочных масел и смазок

Химия присадок как научное направление возникла век спустя после того, как из глубин Земли стали добывать нефть в промышленных количествах. Сначала в Германии, а потом - в Советском Союзе, ибо транспорт да заводы не могли интенсивно работать без смазочных масел и смазок. Но для каждого случая они нужны были свои, особенные. В Москве над этими проблемами ломали головы в Институте нефтехимического синтеза им. А.В.Топчиева АН СССР, а в Баку - в НИИ нефтяной промышленности им. В.В.Куйбышева, где после войны создали лабораторию масел и присадок, руководить которой поручили Али Кулиеву, до этого успевшему потрудиться в нефтепереработке. Лаборатория за четыре-пять лет дала стране технологии и рецептуру столь ценных присадок, что за них были получены две Государственные премии СССР. В 1960-е годы лаборатория выросла в Институт химии присадок (ИХП) АН АзССР. Руководил им вплоть до 1986 года все тот же Али Мусаевич Кулиев, к тому времени - академик.

По технологиям ИХП выпускали смазочные масла, смазки, охлаждающие жидкости и присадки не только в Азербайджане, но и в РСФСР, на Украине, в Белоруссии, продукция была стандартизирована, ее активно покупали и гражданские предприятия, и предприятия ВПК. На нефтеперерабатывающем заводе Баку за год выпускали до 1 миллиона 200 тысяч тонн смазочных материалов, разработанных ИХП. По технологиям Института химии присадок изготавливались 20% всех производимых в СССР смазочных материалов и присадок. В 1987 году пост директора института занял ученик академика А.Кулиева Вагиф Фарзалиев. Его уже знали как эксперта ЮНЕСКО в Ираке, Индии, Иране и других странах, он активно сотрудничал с учеными Института химической физики Академии наук СССР в Москве, с коллективами отраслевых машиностроительных институтов. Но именно в середине 1980-х добыча нефти в Саудовской Аравии резко пошла вверх, мировые цены на нефть упали, в 1986 году СССР потерял из-за этого 13 миллиардов долларов и доходы страны резко сократились. Это тут же отозвалось на социальной стабильности государства, а конкуренты не преминули усугубить ситуацию...

Словом, в 1991 году СССР рухнул, а вместе с ним - научные и производственные связи. Никто не заказывал разработки, мало кто заключал договоры на покупку продукции Опытно-промышленного завода ИХП. Рынком бывшего СССР овладел импорт, свои не покупали масла и присадки - денег не было, а новые клиенты требовали предъявить западные, а не советские сертификаты качества. На рубеже веков коллектив Института химии присадок усох вдвое. Оставшихся ученых угнетало то, что продвигать исследования не удавалось на старом оборудовании, а на новое - денег не было.

Вспоминая то время, академик Национальной академии наук Азербайджана (НАНА) Вагиф Фарзалиев абсолютно спокоен: институт, который он возглавляет уже 30 лет, выжил. За счет мелких заказов, международного сотрудничества и грантов всех мастей, а также благодаря поддержке Национальной академии наук Азербайджана. Как утверждает В.Фарзалиев, “главное - наше государство сейчас лицом к науке и образованию стоит”. Хотя денег и сегодня мало.

- Поменялась тематика исследований по сравнению с советским периодом?

- Основа осталась: масла для автоматических линий, транспорта, подъемных механизмов и т.д. Когда из бывших союзных республик прекратились поставки масел и смазок, мы стали разрабатывать недостающие из нашей нефти. Порой создавали масла для импортных автобусов. Их накупили, а расходных материалов - нет. Но самым интересным оказалось создание присадок к топливу. Например, к дизельному топливу мы придумали присадку, которая уменьшает дымность и выхлоп канцерогенных веществ, образующихся за счет неполного сгорания топлива. Задачу поставила горная промышленность, где при выработке скалистых пород мощные тракторы так загрязняли воздух, что в пещерах удавалось только по два часа работать, а пять приходилось вентилировать. Иначе кислорода ни людям, ни машинам не хватало. Присадку эту под названием ИХП-706 оценили и специалисты российского речного флота. Обычное дизельное топливо для судов, курсирующих по Москве-реке, запрещали использовать - очень сильная возникала загазованность акватории. А применив разработку ИХП, добились разрешения... Сегодня в портфеле института несколько рецептур новых присадок. Одни позволяют обеспечить эффективность работы камеры сгорания, другие - снизить износ топливной системы, третьи - уберечь узлы и транспортные трубки от разрушения микровзрывами. Чтобы достичь желаемого, в топливо нынче добавляют сразу четыре-пять видов присадок, и все они должны не только с ним “ладить”, но и друг другу не быть антагонистами.

- Странно, у вас академический институт, а задачи - сугубо прикладные.

- Э, нет, - не соглашается директор. - Мы решаем фундаментальные задачи направленного характера: разрабатываем научные основы создания высокоэффективных присадок и продуктов. Раньше, например, все технические масла получали из нефти, а теперь одного черного золота людям мало. Промышленность предъявляет все новые и все более жесткие требования - вот и появились масла, синтезированные из компонентов, полученных через пиролиз, гидрокрекинг, другие хитрые процессы. Но и результат впечатляющий! Например, во всех реактивных двигателях используют синтетические масла, которые работают при температуре выше 200 градусов Цельсия, а мы умеем делать такие, что функционируют при 240 градусах.

Если же подробнее говорить о присадках, то их мы стали разрабатывать для нужд не только техники, но и фармацевтики и сельского хозяйства. Помогли нам в этом коллеги из Турции, Италии и Саудовской Аравии. Последние годы, синтезируя что-то новое, мы посылаем им буквально полграмма соединений - и они исследуют физиологическую и биологическую активность вещества. Сообщают нам результаты, а мы по ним концентрируем усилия на самых перспективных соединениях. Статьи пишем вместе: там наша методика синтеза, изучение структуры, а от коллег - данные испытаний. Например, в Италии исследовали предложенные нами ингибиторы энзимов, провоцирующих рост раковых клеток. До лекарства дело дойдет хорошо если лет через десять, но уже проведен целенаправленный синтез новых веществ, получены патенты, за 2015-2017 годы вышли статьи в таких международных журналах, как Medical Technologies, Journal of Corrosion and Scale Inhibition, Medical Chemistry... Пройти же сито Всемирной организации здравоохранения мы сможем только через медиков, причем зарубежных.

Ускорь круговорот!

В своей нынешней работе ученые ИХП нередко вспоминают достижения советской поры. В какой-то момент, скажем, в Баку создали присадку к авиационным смазочным материалам и топливам, используемым в жарком и влажном климате. Во Вьетнаме летчики столкнулись с тем, что смазки и топлива за месяц-два выходили из строя, превращаясь буквально в кашу. Из-за микроорганизмов, которые прекрасно жирели на органической пище в “курортных” условиях. Тогда сотрудники ИХП нашли присадки, подавляющие рост микробов и грибов, - и техника смогла работать нормально.

Вспомнив об этих успехах, ИХП взялся совместно с Институтом микробиологии и Институтом физиологии НАНА за программу по разработке физиологически активных веществ разного назначения. Так были синтезированы новые дезинфицирующие соединения для медучреждений и птицеферм, рекультивации почв и т.д. Узнать подробнее об этом перспективном направлении нам порекомендовали у профессора Первин Мамедовой, заведующей лабораторией ИХП.

Выйдя на лестницу, чтобы подняться на другой этаж, мы замерли от настигшего нас визга. Он несся с улицы, переходя в вой. Это ветер, с утра гнувший кусты, разгулялся и норовил оторвать все, что плохо держится. По озеру, что возле института, гонял метровые волны, будто в Каспии бушевал. Пена летела с гребней. “Да, зима у нас приходит не по календарю, а когда задует хазри - северный ветер, - напрягая голос, пояснил сопровождавший нас сотрудник. - В такие дни рабочих с морских платформ приходится забирать - волны набегают с многоэтажный дом. Кстати, озеро, что вы видите, соленое. Оно было сильно загрязнено нефтью, теперь вычистили, применяя разные методы. В том числе и присадки, разработанные институтом”.

Первин Мамедову в ИХП знает каждый, она трудится здесь больше 40 лет. К тому же - профессор Бакинского госуниверситета. Поэтому, услышав вопрос, каковы перспективы химии присадок, сначала узнала, слышали ли мы про биоциды.

- Это что-то химическое, чем можно бороться с микроорганизмами, плесенью, любой заразой?

- Примерно так. Это составная часть нефтяной микробиологии. В курсе, наверное, что при температуре от 37 до 45 градусов Цельсия и высокой влажности на нефти и нефтепродуктах появляются бактерии и грибки? Они питаются углеводородами. При этом продукты их метаболизма сильно меняют состав углеводородов. То есть делают смазки или охлаждающие жидкости непригодными для использования, а часто и небезопасными для людей. Мы знаем, что можно найти биоциды, которые купируют такие процессы, а то и вовсе губят бактерии и грибки.

Но есть биоциды другого толка. На Апшероне, где скважины торчат одна рядом с другой, много земли, испорченной нефтью, легко наткнуться на огромные черные лужи. Со временем легкие фракции нефти с их поверхности улетучатся, а тяжелые спекутся в асфальтены. Природа сама умеет с этими токсинами справляться, но ей для этого нужны многие десятки лет. По гранту США мы нашли штаммы, которые при добавлении к химическим соединениям (биоцидам) делают их активнее в отношении нефтепродуктов. Они не поедают молекулы, а, вызывая химическое окисление углеводорода, превращают его в кислородсодержащие вещества - альдегид, спирт, кислоту. А они уже нетоксичны. Под воздействием биоцидов асфальтены распадаются на безопасные соединения, а микроорганизмы остаются в почве, удобряя ее. Проблема лишь в том, что микробы постоянно адаптируются - и приходится придумывать все новые биоциды, чтобы вызывать желаемое действие. Мы собрали целый банк данных, какие вещества справляются с какими бактериями или грибами. Когда получаем неизвестные ранее биологически активные соединения, испытываем их физиологическое воздействие на животных (у нас свой виварий), исследуем антимикробные свойства. Это фундаментальные междисциплинарные работы химиков, биологов, физиологов, медиков, ветеринаров, аграриев.

Есть, например, понятие “фиторемедиация” - оздоровление почв растениями. Методов ее много, но они дороги и долги. Мы пытаемся найти аборигенные микроорганизмы, толерантные к местности, которую надо очистить, и с их помощью ускорить круговорот веществ в природе. Но тут важны пропорции! Например, если нефти в почве меньше 5%, то все будет расти лучше обычного, а больше - захиреет. Плюс с углеводородами в землю попадают тяжелые металлы и током воды, жизненных соков разносятся по растению, оседая и в вершках, и в корешках, и в стеблях. Мы составили спектры распределения тяжелых металлов по флоре Азербайджана с учетом климатических зон, времени года. Вычертили таблицы, какое растение в каких краях сколько впитывает опасных веществ. Работали в основном с травянистыми эндемиками мест, загрязненных нефтью, в Азербайджане. Образцы брали с почвой, в лаборатории вносили в них смеси микроорганизмов и смотрели, как себя чувствуют растения и микробы. Иногда добивались только индивидуального, а порой - синергетического эффекта. Теперь знаем, что нужные бактерии можно вырастить, а потом высушить до порошка! И хранить, сколько требуется. А дальше - только добавь воды. У нас есть несколько препаратов для разных климатических зон.

Счастливое число 7

Опытно-промышленный завод (ОПЗ) в 1990-е годы быстро пришел в упадок, нашлись желающие его прибрать к рукам. Но президент НАНА академик Акиф Ализаде обратился к президенту страны. Был спор с Госкомимуществом, через суд удалось остановить приватизацию. В 2016-м вышел указ президента И.Алиева о создании при НАНА Парка высоких технологий (ПВТ). До того технопарки имели право открывать Министерство транспорта, связи и высоких технологий (по ИT-технологиям) и Минэкономики (индустриальной направленности). Первым резидентом ПВТ стал Опытно-промышленный завод, который НАНА отстояла. Сегодня его обновленные цеха выпускают 65 видов продукции. Прежде всего, ту, что делается из отечественного сырья, способствует импортозамещению и перспективна для продажи за рубеж. Ведь стране нужна валюта.

Но сначала о правилах существования ПВТ. Их полгода разрабатывали ведущие министерства страны и Президиум НАНА. Главное - резиденты освобождаются от налогов на землю, на имущество, на прибыль и дополнительную стоимость на семь лет.

- Почему на семь? - интересуюсь у нынешнего директора ОПЗ Васифа Аббасова.

- Это средняя продолжительность жизни технологий. За этот период либо приходит коммерческий успех, либо моральная смерть.

- Каков источник технологий?

- Прежде всего, реестр патентов институтов Академии наук плюс опытно-конструкторские разработки НИИ различных отраслей и ведомств. Заявки претендентов рассматривает Экспертный совет, который состоит из ученых НАНА, бизнес- и финансовых структур страны, а также представителя общественности, который определяет, несут ли проекты опасность для экологии Азербайджана. Принимая положительное решение, Экспертный совет выдает будущему резиденту сертификат на определенное производство. Его можно организовать и вне пределов Парка высоких технологий, но обязательно наукоемкое, с принципиально новой продукцией или той, что заменит импортные товары. В составе ПВТ создан бизнес-инновационный центр, где идеи превращаются в грамотные заявки, проходя череду проверок. Наши ученые помогают сформулировать из идеи рыночно ориентированную концепцию. Обычно из 10 идей хорошо удается подготовить одну. Потом делается прототип изделия или программного обеспечения, который передается на оценку в Департамент трансфера технологий. Он находится в академгородке: там и институты академии, и вузовская молодежь - интересно ли им? Да? Тогда концепция поступает в Центр коммерциализации ПВТ, где пытаются найти финансы на реализацию проекта. Это могут быть средства государственного концерна, например, или частной инвестиционной компании. Инвестиционная компания обязательно оговорит возврат своих средств на определенных условиях. А предприниматель заинтересован в самом производстве и маркетинге, которые принесут прибыль. Ею он готов делиться. Вариантов финансирования много - кредитование, инвестирование, вложения. Центр трансфера технологий занимается и правовой стороной этого вопроса, и финансовой, и маркетингом.

И только когда бизнес и наука подписали соглашения, обговорили все детали - резиденту в ПВТ выделяют конкретное место. Резидент может сам строить себе площади, а мы можем ему предложить строительную фирму.

- В какой тематике парк заинтересован?

- Той, что будет полезна и выгодна Азербайджану. Например, страна нуждается в определенных продуктах электроники, где присутствует отечественное программное обеспечение. В фармацевтических товарах, изготовленных на нашем природном сырье. Приоритет для нас все, что требуется для аграрной деятельности: технологии производства и переработки фруктов, овощей, которыми Азербайджан богат. Вплоть до превращения отходов сельхозпродукции, скажем гранатов, в протеиносодержащие корма для птицы и парнокопытных...

- Удается вам работать со странами СНГ?

- Только начинаем. В июле наш Парк высоких технологий подписал Соглашение о сотрудничестве с Технопарком Санкт-Петербурга. И совсем недавно - с Московским центром структурных преобразований промышленности, что как автономная некоммерческая организация создан при правительстве Москвы.

- А нужда есть?

- Еще какая! - вступает в разговор главный инженер ОПЗ Адиль Агаев - человек, который наладил производство смазочных масел на е. - Ведь мы все после развала Союза оказались без технических масел и смазок собственного производства. Нефть продаем, а смазочные материалы импортируем: 90% общей потребности Азербайджана. В России, на Украине, в Белоруссии, Узбекистане тоже много завозят, от 40 до 50%. А могли бы свои производить. Только надо сотрудничать, сертифицировать, обмениваться продукцией. Все дешевле будет, чем, например, из Канады завозить масло для быстроходных центрифуг. Можно сделать не хуже зарубежного из сырья частично местного, частично из стран СНГ, каких-то присадок, пусть даже импортных. Мы сегодня выпускаем продукцию с сертификатом соответствия, даем гарантию, закрываем потребности нашей страны, а могли бы - и ближних соседей. Производим смазочные материалы для авиации, дорожных машин, метрополитена и других целей в два-три раза дешевле тех, что покупают за рубежом... А по качеству, уверяю, лучше! Например, у смазки

ЛИТОЛ-24, что выпускает Россия, температура плавления 210 градусов, у турецких и немецких аналогов - максимум 270, а у нашего - за 300 градусов. Есть другие превосходящие показатели - коллоидная стабильность, однородность, трибологические свойства и т.д. Она заменяет несколько видов популярных смазок в автомобилях, локомотивах, судах. Для оборонки незаменима... Главное - можем поделиться рецептурой, технологией, наладить совместное производство, которое выгодно будет всем странам СНГ.

- Так что же мешает вам выйти на рынок?

- У нас нет структур, которые имели бы право выдать допуск к применению этой продукции в СНГ. Мы попытались в Москве выйти с предложением во ВНИИ нефтяной промышленности - нас даже не приняли... То ли конкурентов боятся, то ли и без того хорошо живут.

- А за счет чего у вас такие результаты?

- За счет научных разработок, совместных усилий ученых Института химии присадок и нашей заводской лаборатории. Мы стали делать смазку на основе технического растительного масла, тип а того, что идет на производство олифы. В России такого полно, у нас же ресурсы ограниченные. Продукция экологически чистая, прольется - грунт не заразит. Кроме того, традиционный литол изготавливают на основе дорогой 12-оксистеариновой кислоты, которую везут из Германии, а щелочь покупают вообще по цене 60-80 долларов за килограмм. Мы же применяем гашеную известь, ее цена - 10 центов за килограмм. Чувствуете разницу? Ни по качеству, ни по себестоимости продукции никто не может с нами конкурировать.

- А другие разработки? Я слышала у вас 65 видов продукции освоено.

- Да, общая производительность 200 тонн в месяц. Мы освоили выпуск целого ряда видов моторных, трансмиссионных, гидравлических, индустриальных, компрессорных, турбинных и т.д. масел, около десяти видов консистентных смазок. Мы еще деароматизированный нафталан выпускаем! Слышали про белую нефть? ОПЗ - единственная организация, имеющая медицинский сертификат и два европейских патента на белую нафталанскую нефть, которой на бальнеологических курортах мирового уровня лечат суставы. И в портфеле парка появляются все новые предложения. Нам надо активнее сотрудничать - лучше будет всем.

Елизавета ПОНАРИНА

Каспiй.-2017.- 7 октября.- С. 10-11.