26 их было?..

Мифы и правда о бакинских комиссарах

Историки знают немало дат, так или иначе приуроченных к деятельности коммуны в столице нашей страны, но мы остановимся лишь на двух из них.

Итак, 4 июня 1918 года в Батуми подписан договор между Османской империей и Азербайджанской Республикой, по которому Турция могла оказать военную помощь, что в значительной мере повлияло на события в Баку. 20 сентября того же года на протяжении долгого времени было принято вспоминать 26 бакинских комиссаров, расстрелянных под Красноводском.

В 1970-1980-е годы, когда Баку переживал туристический бум, самый популярный маршрут назывался «По революционным местам города». Ведь Баку - «цитадель революции на Востоке». Сейчас, когда идешь по улицам, совсем недавно носившим имя славных борцов с мировой буржуазией - Фиолетова, Азизбекова, Шаумяна и других, задаешься вопросом: а кто на самом деле были эти 26? Как этим пламенным бойцам - и не один год - удавалось водить за нос вождя мирового пролетариата Ленина? И обманывался ли он на их счет?

26 и Ильич

Лидер группы - Шаумян все годы знакомства с вождем довольно успешно манипулировал им, заставив поверить в свою беззаветную преданность партии и лично ее лидеру. Читая страницы нашего «славного революционного прошлого», диву даешься: неужели на этом грубо сколоченном блефе под названием «26 бакинских комиссаров» воспитывали, а точнее - натаскивали целые поколения...

Знаменитых оппонентов Ильича можно найти среди его современников, писал директор музея им.Ленина, доктор исторических наук Мельниченко. Например, писатель Куприн считал, что Ленин - всего лишь «средне умен», философ Бердяев отмечал гораздо более опасное в феномене Ленина отсутствие «большой умственной культуры». Не было иллюзий в отношении вождя мирового пролетариата и у выдающегося английского агента Степана Шаумяна. Он воспринимал Ильича как высококлассного профессионала-разрушителя - самое удачное приобретение немецкой контрразведки. Как авантюрист, Степик знал: раз человек идет на крупное дело, значит, ему есть где отлежаться в случае провала, так как за ним кто-то стоит. Народ в расчет не брался, ибо в восприятии шаумянов это - скудоумная масса, которая жаждет быть «оплодотворенной идеей». Как человек сугубо восточный, всю эту дребедень про власть народа, пролетариев и крестьян воспринимал с иронией. Поэтому он себя особо не утруждал, речи про светлое завтра если и произносил, то с одной целью - возглавить 25 сотоварищей. Имитация невероятной боевитости местного пролетариата соблюдалась и в Москве, Берне, Женеве, Мюнхене, где обретался вождь до 1917 года, летели победные реляции от Шаумяна об организации стачек. Он откровенно лгал Ленину, что создано 30 марксистских кружков на заводах, из них 20 разгромлено, поднято на борьбу с мировой буржуазией 120 сознательных пролетариев, из них в тюрьме уже гноится 60 человек, на стачках за год избито 70 рабочих, что почти на 100% больше, чем в прошлом году. Товарищ Ленин, естественно, посылал семьям раненых плов (согласно документам, 300 кг риса, 200 кг масла, 400 кг баранины, 150 кг урюка и кишмиша), ну а те благодарили партию за заботу.

Мистификатор

Насчет революционности масс ни у кого из 26-ти иллюзий не было, Степа Шаумян пользовался рычагами прозорливца Ленина, а тот стремился использовать миф о революционной стойкости нефтяников. Они, судя по переписке, просто обожали друг друга, тон всегда задушевный, теплый, еще бы - собратья. «Мы в восторге от вашей твердости и решительной политики», - писал из Цюриха вождь. Согласно документу за №197 из сборника «Братья навеки», английское командование в Иране установило контакт с бакинскими дашнаками, эсерами и меньшевиками, сообщается в Москву. Целью англичан был захват Баку, что сближало их с Лениным.

Вообще, Ульянова-Ленина удавалось провести немногим, но у 26 комиссаров, надо признать, получилось неплохо. Благодаря посылке в Советскую Россию в 1917 году миллиона пудов нефти режим 26 комиссаров получил взамен оружие, бронетранспортеры, провиант, которыми Шаумян снабжал дашнакские полки, получая за это деньги от армян-нефтепромышленников.

Умело и нагло

Прикрываясь бездействовавшим комитетом обороны Баку, Шаумян просит у вождя ни много ни мало «срочно отправить в Баку из Царицына все гидропланы и боевые аэропланы». Взамен же он забрасывал Москву заверениями в сверхнакале революционного фанатизма бакинского пролетариата, в его невероятной сплоченности и беспощадной ненависти к врагам мировой революции. И вдруг как гром среди ясного неба: «Наконец-то вчера получены известия, что в Баку англо-французскому империализму удался очень эффектный ход. Им удалось получить в Бакинском Совете большинство, около 30 голосов, против нашей партии, против большевиков, англо-французский империализм получил на этот раз перевес в 30 голосов благодаря перешедшей против нас на их сторону громадной части партии «Дашнакцутюн» армянских полусоциалистов», - из речи Ленина на заседании ВЦИК 20 июля 1918 года.

Как же так - обалдел кремлевский мечтатель - с одной стороны, «друг Степан» с 1905 года уверял о нарастающем накале борьбы вчерашних крестьян с промышленниками, об огромном влиянии большевиков в Баку, называя регион цитаделью Российской советской республики, а с другой - свои же, дашнаки паршивые, своего же Степика предают. А ведь многие предупреждали вождя: не делайте ставку на национал-социалистов, дашнаков особенно, эти хоть к дьяволу пойдут в услужение, если тот пообещает им создать «великий Айастан». А вождь мирового пролетариата упорно продолжал верить в кретинизм нацменьшинств, как в целом, так и отдельных представителей. Но лидер 26-ти кретином не был и обставил вождя, как Остап Бендер подпольного миллионера Корейко.

История революций полна полезных уроков, кто-то извлекает из нее прок, а кто-то - иронию и юмор, хотя, возможно, это одно и то же. Так, 29 июля 1918 года был для Ленина черным днем, но не тягаться ему по напряжению с 31 июля, когда Совет народных комиссаров во главе с Шаумяном сложил с себя полномочия. Бакинская нефтяная труба, без которой революция задохнулась бы, оказалась закупоренной наглухо. Ленин начал прозревать, но все же держал марку. То, что он поставил на пройдоху и авантюриста, ему стало ясно, надо было свой промах на кого-то скинуть, и он скинул - на Сталина, чьим кадром был Шаумян.

Интереснейшую телеграмму послал Ленин Н.Анисимову, председателю астраханского военсовета 9 августа 1918 года. «Положение в Баку для меня все же неясно. Кто у власти? Где Шаумян? Запросите Сталина и действуйте по соображениям всех обстоятельств. Вы знаете, что я доверяю Шаумяну полностью».

Ленин назначил тем самым Сталина куратором 26-ти, «сбросив» свой проигрыш на него, ну а Сталин ему это впоследствии припомнил. Согласитесь, трудно уважать человека, которого какой-то Степа Шаумян - авантюрист средней руки - водил за нос долгие годы, а в самый важный момент предал с легкой душой.

Коба прекрасно знал, какого поля ягода этот Степа и вся его банда идейных борцов, в которую входили налетчики: Камо, Габриелян, Лалаян, Дро, Амазасп. Знал он и о том, что все годы пребывания в Баку Шаумяна подкармливали армянские нефтепромышленники. Так, военный комиссар Бакинского района Г.К.Петров сообщал Ленину о проанглийской ориентации Шаумяна открытым текстом: «Приходится вести борьбу с партиями, о которых в России почти не слышали: как то «Дашнакцутюн» и пр. Главное, у многих партий явно английская ориентация, и тов.Корт опишет, с каким великим трудом мне удалось переделать гарнизон и войска бакинского фронта, столкнувшись с этой английской ориентацией, в чисто революционно-советский».

Провал

Наивный Петров ошибался - переориентировать никого ему не удалось, а бакинский фронт развалился заранее, когда англичане были в двухстах милях от «цитадели Советской власти на Востоке». Но Петров заканчивает депешу очень информативной фразой: «Теперь все зависит от быстроты переброски моих частей сюда».

По сути откомандированный в Баку в самый последний момент, генерал констатирует, что все многомиллионные вливания в оборону Баку, поставки огромных партий оружия и боеприпасов - все это ушло в никуда. Петров сообщал Ленину через своих людей, что здесь никто и не собирается защищать город от англичан. В ответ спешно из Москвы в Баку был переброшен отряд в 780 сабель. Но и они не смогли сделать фронт «революционно-советским» по одной простой причине - фронта обороны в Баку не было, и город был взят английским корпусом, по свидетельству одного из комиссаров и пламенного бойца М.Азизбекова, «из около тысячи крестьян и арабов». Ленин сообщал местным товарищам: держитесь, мол, братья, идет подмога, гнал из Астрахани «пять шхун, которые везут 80 орудий, 160 пулеметов, 10 000 ружей, 20 000 патронов, массу обмундирования и т.д.» (из протокола чрезвычайного заседания Бакинского совета рабочих, красноармейских, матросских и крестьянских депутатов от 25 июля 1918 года). Но факт таков: Баку был взят тысячей индийских крестьян с английскими ружьями.

А где оружие?

Естественно, Ленин задавал вопрос так: куда девалось оружие, ценой больших усилий отрываемое от действующих полков Красной армии? Газета «Азербайджан» от 17 марта 1919 года отвечает на этот вопрос: «При отступлении турецких войск на Кавказском фронте турецкие армяне присоединялись к кавказским соплеменникам и совместно стали нападать на отступающие части и преследовать их. С одной стороны, орудовали отряды Андраника, с другой - Дро и Кери. Все покинутые мусульманские деревни были разграблены и сожжены...»

Кстати, одновременно со всем этим Шаумян и Авакян спровоцировали шамахинскую бойню, где погибли сотни неповинных азербайджанцев, молокан и евреев.

Во время мартовских событий 1918 года дашнаки под командованием Степана Лалаяна по указанию Шаумяна грабили и уничтожали население Шамахи. Местные жители обратились за помощью к Исмаил хану Зиядханову в Гянджу.

Во главе трехтысячного отряда Зиядханов прибывает в Шамаху и наносит поражение дашнакам. Степан Лалаян был пойман и отвезен в Гянджу, где по приказу Исмаил хана казнен. В отместку Шаумян спасителя Шамахи - Исмаил хана объявил самым опасным врагом Советской власти в Азербайджане.

Одним из получателей оружия, предназначенного для Баку, был налетчик Татевос Амиров. О политических симпатиях чрезвычайного комиссара Кавказа и председателя Бакинского Совета народных депутатов Шаумяна свидетельствует Анастас Микоян. В своих воспоминаниях он публикует посланную Шаумяном телеграмму: «Джульфа. Народному вождю Андранику. Вашу телеграмму получил. Полный текст сообщил в Москву центральному правительству. Со своей стороны приветствую в вашем лице истинного героя». То есть Шаумян не скрывал, что был поклонником врага турок - одноухого Андраника.

Миссия выполнена

Британский «Центрокаспий», взяв власть в Баку, потребовал от Петрова, чтобы он защищал город от турок совместно с английским корпусом, но тот отказался «драться бок о бок с англичанами» и вывел отряд из города. Ленин обезумел. Разъяренный потерей бакинской нефти, что поставило его в смешное положение в глазах провидца Сталина, он снимает с фронта и гонит в Баку отборные войска - полк имени... самого себя.

Вот где истоки культа личности. Еще ничего неизвестно, исход борьбы не ясен, на календаре только 12 августа 1918 года, идут бои за Царицын, пылает Дон, Питер в осаде, но уже есть полк имени Ленина. Потеря Баку для него была, как снег среди августовской жары. Начиная с 29 июля 1918 года, он прикладывал большие усилия, чтобы повидаться со своим ненаглядным Степаном, заглянуть в его восточные таинственные глазки, четвертовать именем революционного суда у себя под окнами Кремля и любыми средствами вернуть бакинскую нефть.

Ради того, чтобы добыть гордость и красу английской разведки, агента 007 образца 1918 года, Ленин пошел на головокружительную авантюру. Мало того, что послал в Баку целый полк, так еще и приказал «срочно доставить в Астрахань истребители и подводные лодки» с тем, чтобы проникнуть в Баку с моря и вывезти Шаумяна, Джапаридзе, Фиолетова и всех остальных комиссаров, находившихся в Баиловской тюрьме. Конечно, абсурд полный, но и Владимира Ильича понять можно: после десятков рапортов о тысячах бакинских рабочих, да еще разных национальностей, готовых жизнь положить в борьбе с империалистическими стервятниками, столицей нефти овладевает жалкая кучка индусов и арабов в английской амуниции.

Хитрые британцы

Англичане опередили Ильича, вывезя 26 комиссаров от греха подальше в пески Туркестана. Ленин потерял остатки своего среднего ума, когда Орджоникидзе напомнил ему о своей телеграмме, в которой сообщалось: «Союз соглашателей, предатели меньшевики, дашнаки готовят сдачу Баку». Почему же вождь пренебрегал сигналами, и далеко не единичными, о том, что Шаумян ведет собственную игру, в которой большевистская ориентация Бакинской коммуны - всего лишь камуфляж? Ради миллионов пудов нефти Ленин готов на что угодно, даже на совершенную глупость типа провозглашения Баку столицей Армении или создания Закавказской федерации, которую бы возглавил… Шаумян. Так что Степан и его банда комиссаров играли смело и вызывающе. И свой раунд провели хорошо. Никому, кроме 26 комиссаров, не удавалось водить за нос вождя так долго и так болезненно для его пролетарского самолюбия. Прокол с Шаумяном и бакинскими комиссарами Ленину аукнулся - Коба беднягу не пожалел в тяжелые дни испытания для партии - во время прогрессирующего слабоумия вождя.

Исторические «заслуги»

Единственное, чего эти ребята добились, - лютой ненависти, которой воспылал к нашему городу Ильич. В записке от 3 июня 1918 года он поручает: «Передать Теру (председатель ЧК Баксовнаркома Тер-Габриелян), чтобы он все подготовил для сожжения Баку в случае нашествия (турецких или британских) войск, и чтобы печатно объявил это населению».

Документ свидетельствует, что Ленин абсолютно не владел ситуацией и не подозревал об истинных намерениях Шаумяна и его «соратников по борьбе». Ни один актер не сожжет театр, пока не выстроен новый. В том-то и трагедия Баку, что другого крупного театра военных действий на всем пространстве от Черного до Каспийского моря в ту пору не было.

Семь месяцев спустя, 12 февраля 1919 года Ленин дает распоряжение председателю астраханского Реввоенкома А.Шляпникову подставить бакинских рабочих под пулеметы британского корпуса. Вчитайтесь в текст телеграммы: «Примите энергичные меры, чтобы использовать настроение бакинцев (они требовали ухода англичан и прихода в Баку турецких войск). Гарантируйте безопасность переходящим к нам. Предсовнаркома Ленин». Замысел прост и гениален - бросить толпу на пулеметы, и тогда на стон раненых пролетариев в город влетают отзывчивые буденовцы, которым в этом случае имидж освободителей от гнета мировой буржуазии гарантирован. Кто только не использовал настроение бакинцев, но первым все же был Ильич, на десятилетия опередивший тех, кто подставил население под танки 20 января 1990 года. Цель одна - подставить, так как местное население нужно «вождям» для одного: людей должны охватывать необходимые для ввода войск настроения.

Как срывались планы

Между прочим британцы вели себя в Баку весьма корректно, как и полагается респектабельной империи с устоявшимися колониальными традициями, оттого и план Ленина сорвался. Ну не было у бакинцев настроения бросаться под пулеметы англичан. Пролетариат вышел на работу, качалки качали, мануфактура ткала сукно, и население благодарило англичан, а затем турок, за то, что пресекли резню, разоружили армянские банды. Британцы вообще молодцы, разрешали маевки, стачки, забастовки, шествия - резвитесь, сколько угодно. Из обращения Бакинского комитета РКП(б) от 1 мая 1919 года: «150 тысяч рабочих праздновали День международной пролетарской солидарности. Они вышли на улицы города с развевающимися красными знаменами и боевыми лозунгами: «Да здравствует советская Россия», «Долой английских оккупантов», «Да здравствует Советская власть в Азербайджане».

А вышли, между прочим, рабочие на улицы потому, что «клятые англичане» разрешили отметить митингом праздник 1 мая - гуляйте, сколько хотите, но завтра - на работу.

Только с исчезновением с исторической сцены 26-ти и чрезвычайного комиссара Кавказа до Ленина стала доходить достоверная информация о весьма прохладном отношении Баку к Советской власти, и именно во многом благодаря Шаумяну. Стремление дашнаков подорвать единство Азербайджана усилиями «пятой колонны» реализовалось, был отторгнут Зангезур. Во многом благодаря имитации преданности Шаумяна вождю. Значение и роль мифа о 26 комиссарах в истории Азербайджана недостаточно исследованы, хотя благодаря им сотни «ученых» защитили диссертации.

Микоян

В истории о 26-ти все - блеф, и в Баку знали, что комиссары не были расстреляны. В книге историка Вадима Чайкина, изданной в Москве в 1922 году, была описана сцена «расстрела» так: «один туркмен отрубил саблей все 25 комиссаровых голов». (сайт «Военно-патриотический портал» www. armymuseym.ru.) А на сайте «Антикоммунистическое движение» - anticom.ru была размещена такая информация: «Депутат от фракции большевиков Микоян с подручными извлекает из тюрьмы 26 бакинских комиссаров, они садятся на судно в Астрахань. Из 26-ти случайно пойманных 25 расстреляли. Одного - (Микоян) отпустили за помощь контрразведке. По дороге в Астрахань команда парохода свернула на Петровск (Красноводск), и 26 реальных комиссаров смешались в толпе из 600 беженцев. Микояна задержали, при нем был найдено оружие. Поместили в изолятор. Начальник штаба отряда генерала Л.Бичерахова (он же начальник контрразведки, генерал-майор штаба Алексей Мартынов) предложил Анастасу Микояну жизнь в обмен за сдачу комиссаров. Анастас сдал товарищей, а по окончании следствия Микоян вернулся в Баку. Кстати, в эмиграции, слушая выступления «пламенного коммуниста», Мартынов очень сожалел, что не расстрелял его. По его воспоминаниям, «это самая сволочь из этих комиссаров, но я ему слово офицера дал, что если поможет - сохраню ему жизнь. Надо было пристрелить, но не мог слово офицера нарушить».

Враги Азербайджана

26 бакинских комиссаров сделали все для уничтожения самой идеи национальной армии. В феврале 1918 года был арестован генерал Талышинский, что привело к волнениям среди военных. Отношение азербайджанского населения к комиссарам резко обострилось, особенно в конце марта, когда группа из 50 солдат и офицеров после похорон сына Гаджи Зейналабдина Тагиева погрузилась на пароход «Эвелина» для возвращения в войсковую часть в Лянкяран. Баксовет управлялся 26 комиссарами и отдает приказ: разоружить этих военных и только потом разрешить вернуться в Лянкяран. Посланному комиссарами отряду было оказано сопротивление. Большевики вынудили сдать оружие.

И таких событий было несколько, а в конце стало ясно, что 26 комиссаров готовятся к демонстрации своего военного превосходства. Огонь по мусульманским кварталам города велся и из корабельных орудий Каспийской флотилии. 26 комиссаров и большевики согласовали план действий. «1 апреля 1918 года в 10 часов утра из штаб-квартиры Бакревкома большевистско-дашнакским войскам был дан приказ применить против местного населения тяжелую артиллерию», - пишет историк Тадеуш Святоховский. Чего добивались дашнаки и чего - большевики?

А 13 апреля 1918 года (после геноцида тюркского населения) Шаумян сообщает в Москву: «В боях мы достигли блестящих результатов. Враг полностью разбит».

Кто враг? Ведь тогда не было еще боеспособной национальной армии, однако после событий 31 марта формирование ее ускорилось. Большевики были дискредитированы. То есть Шаумян обманул большевиков, использовав их в своих целях. Враждебность населения нефтяного города к большевикам никак не входила в расчеты Ленина, но была на руку англичанам…

Ширин МАНАФОВ

Каспiй.- 2017.- 15 сентября.- С.11-12.