Сны о режиссуре

Ильгар Сафат: Несколько моих сценариев было бы здорово снять в Голливуде

ПРЕМЬЕРА

Наверное, попытка понять и истолковать феномен креативности человека и заставила его сначала взяться за перо, а затем привела в кино и театр. Искусство для режиссера Ильгара Сафата - форма самопознания, открытие новых граней в первую очередь в себе, а потом уже в других. Это очень хорошо прослеживается во время литературного путешествия по страницам его философской книги «Lucidity: Сны о режиссуре», где через призму сновидений автора чудесным образом раскрывается его богатый внутренний мир и особенности человеческой сущности в целом. Новый спектакль «Осенняя соната» - очередной удачный эксперимент на тему исследования человеческой природы.

- Ильгар, поздравляем вас с новой режиссерской удачей - спектаклем «Осенняя соната», премьера которого состоялась в ноябре Русском драматическом театре имени Самеда Вургуна. Скажите, ваш первоначальный замысел был реализован полностью?

- Да, мы постарались выразить все, что хотелось. Работали в очень сжатых сроках, но думаю, у нас все получилось. Я отбросил некоторые второстепенные, на мой взгляд, линии и сосредоточил все свое внимание на внутренних конфликтах матери и старшей дочери. Мне очень приятно видеть, что эта работа так полюбилась зрителям. Многие узнают в наших героинях себя, причем не только в Баку. Недавно мы показывали спектакль в Тбилиси, в театре имени А.Грибоедова. Принимали нас просто великолепно: тысячный зал аплодировал стоя.

- Что скажете об актерах, занятых в спектакле?

- Мне посчастливилось уже второй раз работать с народной артисткой Азербайджана Людмилой Духовной. Это человек огромного таланта и необычайной человеческой широты. Работать с ней - настоящий подарок судьбы. В каждую новую роль она погружается так глубоко, как это только возможно. Кроме того, в этом спектакле у нее просто великолепные партнеры: невероятно одаренная актриса Румия Агаева, блистательный Мабуд Магеррамов и молодая, но очень яркая и перспективная Тамилла Абуталыбова. У нас сложился замечательный ансамбль, где каждый артист дополняет и подчеркивает другого. С такими талантливыми актерами работать очень приятно.

- Спектакль «Осенняя соната» очень пронзительный. А вас самого коснулась тема взаимоотношений успешного родителя, который отдает все силы любимому делу, и ребенка, по этой причине недополучившего родительской любви?

- Я бы не смог поставить спектакль, если бы мне не были знакомы все эти чувства. Конечно же, я знаю, о чем говорю.

- Вы пересматриваете свои спектакли или бываете только на премьере?

- Нет, я стараюсь приходить на свои спектакли, когда получается. Волнительно и приятно наблюдать, как спектакль живет своей жизнью. Каждый раз происходит что-то новое, и это непредсказуемо, потому что зависит и от актеров, и от зрителей, которые всегда разные. И когда видишь, как зритель реагирует на твою работу, это очень воодушевляет.

- Случалось вносить поправки в уже презентованный спектакль?

- Только в тех случаях, когда вынужден заменить того или иного актера. Такое в театре бывает. И иногда это идет на пользу делу, иногда же, наоборот, спектакль от этого что-то теряет.

- Как вы подбираете актерский состав: образ, созданный в голове, примеряется на актера или наоборот?

- Я придумываю образ, пластику, внешние особенности героя, а потом стараюсь перенести это на сцену с помощью актеров. Но для меня самое главное - атмосфера. Мне очень неудобно работать с людьми, не соответствующими той атмосфере, которую мне хотелось бы выразить в спектакле.

- Известно, что у вас в разгаре репетиции нового спектакля. О чем он и когда премьера, кто из артистов занят?

- Мы репетируем пьесу Идо Нетаньяху «В поисках смысла», посвященную великому психологу Виктору Франклу. Это человек, прошедший фашистские концлагеря, выживший в них и создавший такое направление в психологии, как логотерапия. Премьера намечена на конец года. Играют прекрасные актеры: Людмила Духовная, Мабуд Магеррамов, Азер Айдемир, Румия Агаева.

- Это опять новое прочтение, новый взгляд режиссера Ильгара Сафата?

- Да, это будет мое прочтение пьесы. Идо дал мне полный карт-бланш. И мы немного отойдем от первоисточника, не теряя, разумеется, самого главного. Идо Нетаньяху (писатель, младший брат премьер-министра Израиля - Авт.) с супругой намерены приехать на премьеру, и я надеюсь, что мы их не разочаруем.

- Большинству совершенно не важно, в чем суть творчества: главное, что оно заставляет плакать, смеяться и сопереживать. Что такое творчество на ваш взгляд - поиск гармонии внутри себя или попытка гармонизировать этот мир?

- Для меня это неразрывно связано. Если нет внутренней гармонии, вряд ли создашь что-то гармоничное. Ведь каждый раз придумываешь целый мир, живущий по своим внутренним законам. Мне всегда хочется создать на сцене и в фильмах что-то вроде сновидения. Это очень тонкая работа, сродни магии. Иногда чудо происходит, иногда нет. Но без правильной внутренней настройки никогда не обходится. Режиссер в моем понимании подобен музыкальному инструменту: чтобы лилась гармоничная музыка, инструмент должен быть хорошо настроен.

- До того как приступить к работе в театре вы цитировали Тарковского: «Кино - это уничтожающее искусство». А театр - какое искусство?

- Театр уничтожает с еще большей скоростью и с большей горечью. Ведь то, что ты делаешь в кино, остается в фильмах. В театре же все стирает время. Тут все еще более зыбко и недолговечно. Можно погрузиться в магию театра лишь здесь и сейчас, второго шанса нет.

- Ваши спектакли, как правило, отличаются глубиной и явно кинематографической динамикой. Что конкретно привнесли в театр из кино?

- Прежде всего - законы структуры и парадигму изменения героев. Я никогда не использую в своих постановках экраны и видеоинсталляции. На мой взгляд, это профанация, и режиссеры прибегают к подобному от беспомощности. Но что касается внутренних кинематографических законов, затрагивающих структуру, героев, атмосферу, то тут кинематограф может многое предложить стихии театра.

- Вы продолжаете писать сценарии для фильмов? Какие сегодня у вас отношения с кино?

- Да, продолжаю работать. В моем режиссерском портфеле несколько готовых сценариев разных жанров. И я надеюсь в ближайшие месяцы начать работать над новым фильмом.

- Не только ваши документально-этнографические фильмы - «Корни неба», «Внук горы», «На злачных пажитях», «Дух, живущий в камне», но и полнометражный «Участок» с неизменно философским подтекстом. Что движет вами, когда беретесь за проект: ощущаете потребность донести неизвестные факты или научить думать?

- Для меня искусство - форма самопознания. Всегда интересно открыть что-то новое в себе самом и уже потом найти для этого открытия ту или иную художественную форму. Раньше я относился к искусству как к виду психотерапии, теперь же это нечто вроде развивающей игры.

- Насколько для вас важна оценка вашей работы?

- Важна, конечно же. Но еще важнее, кто дает оценку твоей работе. Иногда похвала одних людей расстраивает больше, чем критика других. По большому счету, если ответственно подходишь к своей работе, то в любом случае знаешь о ней больше, чем кто бы то ни было. Ответственного художника очень трудно чем-то удивить или обидеть.

- Федерико Феллини, Эмир Кустурица, Лукино Висконти, Витторио де Сика, Альфред Хичкок, Квентин Тарантино, Роман Полански... С кем-то из них ассоциируете себя?

- Все это очень разные режиссеры. Ни с кем из них я себя, разумеется, не ассоциирую. Наиболее крупный из них - конечно же, Феллини. И мне он наиболее близок своей поэтикой бессознательного и игрой с юнгианскими архетипами. В моем фильме «Участок» эти реминисценции тоже существуют.

- Как появилось желание стать режиссером - обычно в юности мечтают о карьере актера?

- Никогда не мечтал о карьере актера и всегда отказывался от предлагаемых мне ролей. Мне всегда хотелось стать писателем. Я с детства придумывал какие-то истории, разыгрывал их. У меня была любительская кинокамера, я что-то снимал, и со школьных лет увлекался фотографией. Думаю, то, что я стал режиссером, вполне логично.

- Ваш фильм «Участок», который наш искусствовед назвал одним из самых интеллектуальных отечественных фильмов, был номинирован на премию «Оскар». Как вы считаете, чего ему не хватило, чтобы увенчаться успехом?

- Пару лет назад я проводил мастер-класс в Columbia College Hollywood в Лос-Анджелесе. Показывал «Участок» студентам колледжа. Модератором этой встречи был Джон Морриси, продюсер знаменитого фильма «Американская история Х» с Эдвардом Нортоном в главной роли. Так вот, посмотрев «Участок», Джон Морриси сказал мне: «Если бы ты снял этот фильм на английском языке, тут, в Америке, ты стал бы культовым режиссером».

Но я думаю, фильм «Участок» все-таки сделал свое дело. После долгих лет отсутствия индустрии в нашей стране, он стал первым фильмом, который вышел в прокат. Мы первые попытались вернуть зрителя в кино. Это был первый мистический фильм в нашем кинематографе. И, по большому счету, остается единственным.

Более того, это первый и пока единственный азербайджанский фильм, вышедший в прокат в Америке. «Участок» задел новый у нас стандарт качества. Он был на очень многих фестивалях, получал призы. На кинофестивале в Локарно его представляли как «фильм, изменивший имидж азербайджанского кино в мире». Так что я думаю, эта картина не осталась незамеченной.

- У вас есть желание реализовать свои режиссерские амбиции где-нибудь за границей, в том же Голливуде?

- Если будет соответствующее предложение, то почему бы и нет? Несколько моих сценариев было бы очень здорово снять именно в Голливуде, потому им нужен размах, хороший бюджет и мировой контекст. Не представляю, как эти истории можно снять в Азербайджане. Здесь, скорее всего, они так и не будут сняты никогда. Но, как вы понимаете, выйти со своими проектами на крупные голливудские студии не так-то просто. Мы слишком далеко от центра мировой киноиндустрии.

- Вы называете себя библиофилом, дружите с литературой, любите читать. Интересуетесь ли литературным процессом в республике, может быть, могли бы выделить каких-то авторов, поэтов?

- Я люблю классическую литературу. Современную прозу почти не читаю, поэтому не смогу привести никаких имен.

- Как только не называют интернет - «подарок небес», социальное зло, виновник растущего разобщения людей… Что для вас социальные сети?

- Соцсети - это то, что отучает думать. С появлением соцсетей нами утрачены остатки адекватности и приличия. Мы медленно, но верно погружаемся в мир отраженного света, в мир массовой галлюцинации. Кроме того, все это очень портит вкус.

- Вы увлекаетесь философией. Какая философия, по-вашему, ближе всего местному менталитету?

- В Азербайджане сегодня свирепствует философия консюмеризма. Театры и библиотеки если еще существуют, пусты. Зато забиты рестораны и торговые центры. Люди включены в потребительскую гонку, их больше ничего не интересует. Ни к чему хорошему такая «философия», привести, разумеется, не может.

- Расскажите в двух словах, о чем ваша книга «Lucidity…».

- Книга «Lucidity: Сны о режиссуре» посвящена такому психологическому феномену, как люсидные сновидения. Это когда во сне осознаешь, что спишь, и у тебя появляется возможность управлять своим сновидением. Но книга интересна еще и тем, что я пытаюсь связать этот феномен с режиссерской практикой. Эта книга может быть интересна как людям, интересующимся психологией, так и режиссерам. В ней я описываю некоторые свои люсидные сновидения, связанные с театром. Так что читается она, на мой взгляд, очень увлекательно. Помимо этой книги мною написано еще несколько романов, некоторые книги в разработке.

- Готовите к изданию что-то новое?

- Весной будущего года в крупнейшем издательстве России должен выйти мой роман. Но мне хотелось бы поговорить о нем после того как книга увидит свет.

- И все же, к чему вы больше тяготеете - к кино, театру или литературе?

- Наверное, все-таки больше к литературе. Если бы мог, я занимался бы только ею.

- Есть ли какие-то мечты, ожидания, связанные с наступающим Новым годом?

- Всем здоровья, всем добра. Я же надеюсь выпустить новую книгу, поставить новый спектакль и снять новый фильм.

Марина МУРСАЛОВА

Каспiй.-2018. -15 декабря. - С.18.