Отзвуки «Осенней сонаты»

Людмила Духовная: Понять, принять и простить никогда не поздно!

Драма «Осенняя соната», признанная одним из лучших творений шведского режиссера Ингмара Бергмана, четырехкратного обладателя премии «Оскар», в начале 80-х годов прошлого века вошла в репертуары большинства театров мира. В нынешнем сезоне она вошла, возможно, и в список лучших спектаклей Азербайджанского государственного русского драматического театра имени Самеда Вургуна.

«Осенняя соната» - это динамика страстей, всплеск эмоций и горечь несбывшихся надежд. Камерный спектакль о непростых отношениях матери, успешной пианистки, со своими повзрослевшими дочерьми. Главная героиня здесь официально одна, но в трактовке РДТ их однозначно две - дочь Ева (Ругия Агаева) и мать Шарлотта (Людмила Духовная). Очередной ли это замысел неординарного режиссера Ильгара Сафата, или заслуга народной артистки Людмилы Духовной, блистательно сыгравшей эту роль, - повод для размышлений…

- Людмила Семеновна, поздравляем вас с премьерой спектакля «Осенняя соната». Не кажется ли вам, что такая ситуация вообще свойственна семьям, где женщина - человек творческий, к тому же добившийся успеха? Быть прилежной домохозяйкой и успешной женщиной одновременно мало кому удается…

- Спасибо за поздравление. Нет, я так не думаю. Подобная ситуация может сложиться в любой семье, независимо от того, творческая она или нет, успешная или наоборот. Я, как и моя героиня, работала и занималась своей дочерью. Просто у нас с Шарлоттой были разные материальные возможности.

Дочке я всегда уделяла много внимания: она занималась музыкой, и я старалась, чтобы она играла даже на каникулах и в поездках, если в гостинице был рояль. С раннего детства я брала ее с собой на гастроли, а однажды она даже была занята в спектакле и играла роль моей дочери. Когда она повзрослела, у нее, естественно, пропало желание ездить со мной на гастроли: она проводила лето то в Алтыагаче, то в Ивановке, то на даче в Нардаране у своего дяди Максуда (Максуд Ибрагимбеков - Ред.), светлая ему память…

Кстати, там народный художник СССР Таир Салахов нарисовал ее прекрасный портрет. Даже в моменты сильной загруженности, несмотря на то, что мне помогали сестра и подруги, я успевала водить Фатю на балет, рисование, музыку и английский. Я много читала сама и ее приобщала к этому, а теперь уже она советует мне, что нужно прочесть!

- Вы - народная артистка, и зритель понимает: чтобы получить это высокое звание, нужно отдать сцене максимум сил и времени… У вашей дочери есть претензии к вам?

- (смеется) Претензии есть всегда, но мы с ней подруги и всегда хорошо понимаем друг друга. В детстве моя дочь не очень любила театр, потому что я посвящаю ему слишком много времени, но это не влияло на наши взаимоотношения. Сейчас она живет в Москве, и я часто у нее бываю. У нее замечательный муж, три сына, рядом с ней близкие и родные люди. Фатя умеет дружить и всегда окружена хорошими друзьями. У нее и в Баку их много, она ценит и любит их. Это - талант. Когда она приезжает в Баку, они всегда собираются вместе. Ее друзья - как новые, так и друзья детства - общаются со мной, приглашают в гости, приходят на спектакли, всегда поздравляют с праздниками. Я считаю, что моя дочь состоялась и как личность, и как мама. Я очень горжусь ею.

- Кто был автором сценария спектакля «Осенняя соната» - ведь если судить по фильму, да и по постановкам в российских театрах, количество персонажей сведено до четырех?

- Автор сценария - Ингмар Бергман, он же - режиссер фильма. В фильме многого нет из того, что написано в сценарии, там четыре действующих лица, которые ведут диалог, остальные персонажи присутствуют как воспоминания. В спектакле «Современника», судя по фотографиям (спектакль я не видела), действующих лиц столько же, сколько и в фильме, и прическа и очки у Евы такие же, как у героини фильма.

Наш спектакль - камерный, кроме текста сценария режиссер ничего не взял из фильма. Первоначально сценарий имел рабочее название «Мать и дочь и мать…». И Ильгар Сафат выстроил его по этой схеме. Особенно мне нравится финал нашего спектакля: никогда не поздно понять и простить! Эта мысль есть в воспоминаниях Бергмана и во многих его фильмах. Поэтому все не так просто… Нам очень дорога оценка посла Швеции: из всех постановок этой пьесы он видел четыре и отметил наш спектакль как лучший по сценарию!

- Мабуд Магеррамов внес свою лепту - мастерски создал образ верного, ничем не примечательного мужа. Образ нездоровой дочери Лены (Тамилла Абуталыбова) вызвал чувство сострадания. Но хотелось бы отметить и работу Румии Агаевой. Часто вам с ней приходилось быть партнерами по сцене?

- Впервые я обратила внимание на Румию в спектакле «Али и Нино»: я просто не узнала ее! Это, кстати, тоже спектакль в постановке Ильгара Сафата. Думаю, та ее работа не осталась без внимания режиссера, раз он назначил ее на очень сложную роль Евы. Он в нее верил, и я очень рада, что она справилась и растет с каждым спектаклем. Это первая ее главная роль, которая принесла ей успех. Работать с ней очень интересно: она искренна в своих проявлениях - как на сцене, так и в жизни, порой непредсказуема. Она не дает мне возможности расслабляться (улыбается). У Румии Агаевой есть все данные, чтобы стать большой актрисой.

- Вам не кажется, что Ева в плане эгоизма недалеко ушла от своей матери?

- Не думаю, что Ева - эгоистка. Ведь в конце концов, высказав матери все обиды, накопившиеся у нее, она простила ее, поняв, что и ее жизнь не была усыпана розами...

- Это уже не первый успех режиссера Ильгара Сафата. Доволен ли он образом, который создали вы?

- Да, это шестая его работа. «Одним из любимых спектаклей зрителя, который недавно вернулся на сцену, является «Гордость и предубеждение», - это не мои слова, а автора рецензии. В нем заняты молодые актеры, каждый из которых запоминается. Это очень красивый спектакль, как и все остальные постановки Ильгара Сафата. Я занята в двух из них - «Осенняя соната» и «Бульвар Сансет», который в новом сезоне мы играли 3 ноября. Прошел он замечательно: стал глубже, динамичнее.

О работе с Ильгаром Сафатом я уже много говорила… Он - отличный режиссер. Я работала с ним впервые, хотя уже давно была знакома с его фильмами и спектаклями. Они у него не затянуты, их сравнивают с «пульсирующей энергией сжатой пружины». А это очень привлекает зрителя, который не упускает ни одного жеста, ни одной реплики, полностью концентрируясь на действии. Кроме того, с ним приятно общаться, потому что он умный и разносторонний человек: пишет стихи, музыку, книги. И, конечно же, работать с ним было комфортно и интересно, потому что почерк и стиль его постановок - особенный, свой… Он из тех редких режиссеров, которые любят, чтобы актеры работали с ними, а не наоборот.

К примеру, в процессе читки пьесы «Бульвар Сансет» мы много работали над текстом: что-то убирали, добавляли. Все мои предложения режиссер внимательно выслушивал и разрешал пробовать, пусть даже не все принимал в конечном итоге (смеется). Важно еще и то, что он уважает и любит актеров: сам занимается их подбором, в процессе репетиций очень лоялен - никогда не повышает голос, даже когда это, возможно, и нужно. Много внимания уделяет декорациям, музыке, которая звучит на сцене с первого дня репетиций. А это для нас, актеров, очень важно, ведь именно музыка помогает прочувствовать новое внутреннее состояние и вызывает нужные эмоции. Ильгар Сафат много работает над костюмами, стараясь, чтобы были необычными, но в каждом - определенный образ…

Думаю, он остался доволен образами, которые я создала в двух его спектаклях, раз сказал: «Работать с Духовной - огромное удовольствие» (смеется).

- Танцы сестер Евы и Лены - настоящий всплеск негативной энергии, от которой всем, в том числе и зрителям, необходимо было избавиться. Кто ставил эти «сумасшедшие» танцы?

- Танцы ставила Румия Агаева. Она имеет специальное образование: помимо Азербайджанского государственного университета культуры и искусства она окончила хореографическое училище. Вы оценили ее работу, и зрители хорошо принимают эти танцы. Лично мне они тоже очень нравятся, потому что через них раскрывается ее внутренний мир и характер. И за этим - большая работа режиссера с хореографом.

В сценарии, кстати, танцев нет, но Ильгар Сафат на первой же репетиции объяснил, что ему нужно. И поскольку у него уже была готова музыка, Румия блестяще придумала и исполнила танцы вместе с Тамиллой Абуталыбовой. И в этом тоже большая заслуга режиссера.

- Во время спектакля на вас были потрясающие наряды. Кто их автор?

- Костюмы - это выбор режиссера. У нас было очень мало времени, а потому кое-что пришлось выбирать из личного гардероба (смеется). Ильгар Сафат тщательно подбирал цветовую гамму для всех исполнителей, следил за сочетанием пиджака и брюк, продумывал все детали и аксессуары - платочек на шее, брошка, часы... Сейчас, когда я смотрю на фотографии из нашего спектакля, вижу все оттенки осени.

И в «Бульваре» у меня очень красивые костюмы и головные уборы: яркие, блестящие и звездные, как сама Норма. Это счастье, когда режиссер - еще и художник! Впервые за всю свою творческую жизнь я занималась только ролями, потому что всем остальным занимался исключительно он сам.

- Поход в театр обычно ассоциируется с праздником - этакий светский раут, если хотите. А какой праздник без демонстрации нарядов, буфета и милых бесед под звуки рояля… Почему в спектакле убрали антракт?

- Есть спектакли, в которых антракт губителен. Никак не соглашусь, что в «Осенней сонате» он нужен. Если приостановить накал страстей, вся атмосфера действия может разрушиться. В фильме ведь нет антракта, и я не представляю себе его здесь. Этот спектакль надо смотреть на одном дыхании, чтобы перевести его после. А продемонстрировать наряды и мило побеседовать - до (смеется).

У нас в театре много спектаклей с антрактом, во время которых можно насладиться музыкой и посидеть в буфете.

- Вы ведете счет свои ролям? Сколько их было, и есть ли незабываемые, любимые?

- Я сыграла уже 123 роли! У меня огромный личный архив: несколько объемистых альбомов с фотографиями и программками, папки с письмами и открытками зрителей, рецензиями из газет и журналов. И ваши рецензии тоже есть. Любимые и незабываемые роли, конечно же, есть, и их много.

- Легко ли на сцене сыграть любовь, ведь это чувство - неподконтрольное?

- Любить и играть любовь - разные вещи. Любовь на сцене - не только слова и физические объятия, а работа тела, губ, глаз, чтобы и без прикосновений зритель смог ощутить состояние героев. Этому я научилась на репетициях замечательного режиссера Гюльахмедовой-Мартыновой. Прошло много лет, но я до сих пор помню свои монологи из спектаклей, над которыми мы работали вместе. Никогда не забуду ее репетиции: она учила самому главному - умению любить на сцене! А это самое сложное…

- Кого бы вам хотелось сыграть?

- Всегда хотела сыграть Отелло, потому что ревнивая. А еще - Гамлета: его сыграла Сара Бернар, почему я не смогу?! (смеется) А вообще, мы, актеры, очень суеверны, поэтому говорить о ролях, которые хотела бы сыграть, не стану. Буду просто верить, надеяться и ждать роли, в которых есть доброта, нежность, теплота, любовь и… счастливый финал.

- Приходилось ли вам заполнять неловкую паузу на сцене?

- Конечно, и не раз! Однажды почти в самом начале спектакля «Мужчина по вызову» в первых рядах возник какой-то шум, и послышалось: «Крыса! Крыса!». Естественно, в зале стало очень шумно, многие зрители от испуга вскочили со своих мест. Надо было спасать спектакль, и я, не прерывая игру, вставила в свой текст фразу: «Подумаешь, крыса! Вынесем все - и широкую, ясную грудью дорогу проложим себе!». Зал зааплодировал, моментально успокоился, и спектакль продолжился, а ведь могло быть иначе. Этот момент, кстати, есть в видеозаписи спектакля в YouTube. Так что можете посмотреть!

- Какой самый неожиданный сюрприз получали от зрителя?

- В прошлом году на свой день рождения я получила замечательный подарок - пьесу «Под лаской плюшевого пледа», которую написал и посвятил мне мой постоянный зритель и поклонник Эмин Мамедов. Очень надеюсь, что когда-нибудь ее поставят, и я в ней выйду в роли героини, которую можно играть в любом возрасте! (с улыбкой)

- Как вы относитесь к современным гаджетам - iPhone, iPad?

- Отлично! Это очень удобный и комфортный вид связи. А еще - красивый! Мой iPhone балует меня, а я - его: мне часто приходится покупать ему новые «платья», чтобы не ходил в одном и том же… (смеется)

- Какие радости вы себе позволяете?

- Иногда съесть что-нибудь не полезное для здоровья и фигуры! А если серьезно, то радость мне доставляет многое: хороший спектакль, интересная книга, красивая музыка. И я часто позволяю им себя радовать.

- Какой праздник любите больше всего и почему?

- Рождение дочери. Потому что я долго ее ждала. Это самый дорогой для меня подарок.

- Несомненно, роль Шарлотты, сыгранная Людмилой Духовной, войдет в сокровищницу театрального искусства нашей страны.

- Спасибо! Думаю, не одна она… Без ложной скромности скажу, что мною таких ролей сыграно много.

- Что для вас театр?

- Это - главный герой моего романа! (с улыбкой)

- И напоследок: какой посыл несет спектакль «Осенняя соната»?

- Понять, принять и простить никогда не поздно!

Марина МУРСАЛОВА

Каспiй.- 2018.- 24 ноября.- С.17.