Вечная поэзия

в исследовательских трудах азербайджанских ученых

НАСИМИ-650

Нынешний год, объявленный Президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым Годом Насими, вызвал новую волну интереса к личности великого поэта Востока, побудил к дальнейшему более глубокому изучению его бесценного творческого наследия, в котором еще немало пробелов, спорных моментов и трактовок.

Философско-мистическое наследие поэта нуждается в постоянном изучении и осмыслении, не говоря уже о том, что до сих пор преданными творчеству Насими исследователями находятся новые экземпляры его произведений, переписанные в разные века и остававшиеся неизвестными азербайджанской науке. Более точно устанавливается или отвергается его авторство известных поэтических строк.

В связи с неугасающим интересом к личности и творчеству великого азербайджанца мы обратились к неустанному исследователю средневековой литературы, специалисту по древним рукописям, директору Института рукописей НАНА имени М.Физули, доктору филологических наук Паша Алиоглу Керимову:

- Скажите, пожалуйста, какие наиболее значимые исследования и публикации наших ученых, связанные с именем Насими, появились в этом году в системе НАНА?

- В четырех институтах НАНА - Институте рукописей имени М.Физули, Институте языкознания имени И.Насими, Институте литературы имени Низами и Институте востоковедения имени академика З.Буньятова проводятся научные конференции и семинары. Скоро в нашем институте рукописей ожидается проведение международной конференции. Должен отметить, что в материалах этих конференций, куда вошли оригинальные исследования наших ученых, подняты вопросы, которые до настоящего времени были не совсем изучены. Что касается литературного наследия Насими, готовится к печати несколько монографий, которые увидят свет до конца этого года.

Наука насимиведения сама по себе имеет свою историю, и еще в прошлом веке бывший директор Института рукописей профессор Дж.Гахраманов, кстати, бывший моим научным руководителем, выпустил фундаментальную книгу, посвященную лексике поэзии Насими, в которой на более чем 600 страницах даны слова на арабском, турецком и персидском языках, сопровождаемые подробными комментариями и поэтическими примерами.

Эта книга является свидетельством того, какие ценные исследования были проведены в этом направлении до настоящего времени. В ближайшее время ожидается издание этой уникальной книги, в которой я выступил в качестве редактора и автора вступительной статьи. Помимо этого также планируется издание «Дивана» одного из последователей Насими, жившего в XV-XVI веках поэта-хуруфита Сирури с моей вступительной статьей. Конечно, в рамках Года Насими в планах Института рукописей также значатся публикации неизвестных стихов Насими, библиографии поэта и многое-многое другое, т.е. этот список довольно длинный и мы напряженно работаем над его реализацией.

Безусловно, другие названные академические институты также вносят свой посильный вклад в изучение наследия поэта с разных аспектов. В частности, Институт востоковедения планирует издать в скором времени «Диван» поэта, переведенный с персидского языка, а также неизвестные доселе стихи Насими.

- В научных трудах советского периода были допущены серьезные искажения в трактовке и прочтении некоторых стихов его «Дивана», Насими чаще всего представлялся, как атеист и поэт-бунтарь. Можно ли сказать, что сегодня ученые смогли правильно интерпретировать и объективно осмыслить его творчество?

- Я согласен с вами в том плане, что в прошлом веке Насими позиционировался, как атеист, что не позволяло представить мировоззрение поэта в полном объеме. Однако и в советское время у нас были ученые, которые пытались исследовать творчество поэта максимально объективно и правильно, и среди них нельзя не назвать труды уважаемого профессора Зюмрюд Гулузаде, которая всегда рассматривала поэта с позиции «вахдат-аль-вуджуд», поэтому нельзя сказать, что все исследования были однобокими и субъективными.

Профессор Дж.Гахраманов составил в то время на стихи Насими научно-критический текст, в котором был дан сравнительный анализ на основе пяти рукописей и двух печатных книг. Да, в то время мы не имели доступа к мировым библиотекам, но сегодня имеем эту возможность. Однако сегодня замечаем, что некоторые исследователи представляют поэта чрезмерно религиозным, и это, я считаю, неправильно, так как если бы поэт был ортодоксальным приверженцем исламской религии, тогда почему же он примкнул к тарикату хуруфитов, ведь он мог бы оставаться правоверным мусульманином и в этом не было бы необходимости.

Сегодня интерпретировать Насими чисто ортодоксальным поэтом тоже неправомерно, и в этом аспекте есть ученые, позиции которых находятся между этими двумя полюсами, но есть, конечно, ученые, которые представляют объективные исследования наследия великого Насими.

- Однако некоторые из них утверждают, что хуруфизм имел больше политические, нежели религиозные цели, именно поэтому Насими преследовался и был казнен, несмотря на то, что духовенство в большинстве своем не поддержало решения о его казни…

- Я бы так не сказал, хотя, представители этого тариката стремились сблизиться с правителями и с их помощью расширить влияние своего тариката, и эти тенденции привели к трагическим последствиям, когда своей жизнью поплатились и Наими, и Насими, то есть сам тарикат хоть формально и не был политизированным, его предводители, пропагандируя свои идеи, преследовали политические цели привлечь в ряды своих последователей правителей государства и, в конечном счете, «навязать» свою философию всем слоям населения.

- Специалист по Насими, доктор философии по филологии, доцент Саадат ханым Шихиева утверждает, что поэт был казнен не за свои религиозные взгляды, а за политические убеждения, аргументируя свои выводы историческими источниками. Что вы скажете по этому поводу и согласны ли с ее версией?

- Правители и мамлюки города Халеб, где был казнен Насими, подразделялись на два сословия - черкесские и тюркские мамлюки, так что сам поэт поддерживал братьев Насреддин бека и Алибека ибн Зульгадар, которые находились в оппозиции султану, поэтому правитель, казнив Насими, части его тела послал двум братьям, чтобы напугать и устрашить их, и добился своего. Я полностью согласен с мнением Саадат ханым.

- Что вы скажете о найденных в Каире в Доме египетских книг ученым-исследователем Сеймуром Насировым рукописях Насими на азербайджанском и персидском языках?

- За последнее время нашим институтом привезено около двадцати рукописей Насими, из них только шесть привез ваш покорный слуга. Эта рукопись ничем не отличается от них, также написанных на азербайджанском и персидском языках. Вы знаете, поэт писал на трех языках - азербайджанском, персидском и арабском, однако у нас все еще нет его «Дивана» на арабском языке. В нашем рукописном собрании имеются рукописи на персидском и азербайджанском языках, но сборник стихов на арабском мы пока найти не можем.

- Пропаганда азербайджанского классического наследия является приоритетной задачей отечественной культуры, и в связи с этим хотелось бы узнать, что делается в плане перевода стихов Насими на иностранные языки? И еще: ваше мнение о переводе с азербайджанского и персидского языков на английский «Дивана» Насими австралийцем Полом Смитом, который представляет собой расширенную версию более ранних сборников стихов Насими?

- Прежде всего надо подчеркнуть, что перевод стихов Насими - очень трудная задача, причем речь идет не только о нем, но и обо всей восточной классической литературе, потому что в каждой строчке или бейте поэтов скрыты несколько пластов смысловых значений. Есть буквальный, подстрочный перевод, но внутри этого содержится масса других смыслов, которые теряются в силу того, что переводится-то только одно значение, при этом пропадает философская и смысловая глубина, и стихотворение становится примитивным. Переводчику, который сталкивается с этим непосильным трудом, приходится в ссылках давать множество значений, разъяснений и смыслов, вытекающих из каждого слова или строчки. Это также связано с особенностями написания арабского алфавита, независимо от того, персидский это язык или арабский. Например, в стихотворении

Mənsurun dörd il ənəlxəqq qeyrətinə bax ki,

Mənsuru da Mənsur kimi dara çəkdi

речь идет о Халладж Мансуре, который был повешен, однако слово Мансур, одинаково произносимое, в двух этих случаях пишется по-разному и имеет разный смысл. То есть если в первом случае это имя Халладжа, то во втором это слово обозначает победитель. Насими хотел сказать, что фраза «ənəlxəqq» настолько сильна, что Мансур взошел на эшафот как победитель. Здесь Насими применил игру слов, и перевести их крайне сложно. Это был очень простой пример. И в поэзии Насими, и в творчестве Физули содержится несколько смысловых пластов, которые теряются при переводе, и стихи выглядят довольно примитивными, поэтому их стихи в переводе очень отдаленно соответствуют их собственным в оригинале.

- Я думаю, вселенский масштаб философии, поэтической глубины и красоты слова и Насими, и Физули заслуживают того, чтобы изучить языки, на которых они творили…

- Совершенно верно. В связи с этим хотел бы отметить, что недавно я вернулся из Сербии, где отмечали юбилей Насими, за что благодарен нашему посольству. Были прочитаны стихи Насими, переведенные на русский язык, но и здесь допущены серьезные ошибки, хотя в советское время поэта на основе подстрочника переводил очень сильный переводчик и поэт Константин Симонов. Ввиду этого перевод поэзии наших классиков на другие языки - дело многотрудное, в высшей степени ответственное и очень серьезное.

Афет ИСЛАМ

Каспiй. - 2019.- 30 августа.- С.7.