Незабываемые голоса

К 130-летию Сеида Шушинского

Азербайджанская музыка с ее колоритом и эмоциональностью, лиризмом и образностью, ритмичностью и задушевностью отражает многие черты традиционного музыкального творчества и особенности национального музыкального мышления нашего народа. В этом убеждаешься каждый раз, когда присутствуешь на мероприятиях, посвященных мугамной музыке и великим, воистину, светочам, бережно и с любовью сквозь века и десятилетия пронесших немеркнущий свет ниспосланного свыше азербайджанского мугама, - удивительного феномена, раскрыть происхождение и суть которого никому не удается, ибо каждый, кто прикасается к мугаму, способен описать и проанализировать отсверк лишь той грани, которая открывается его внутреннему взору...

Эти мысли посетили меня в Международном центре мугама, где состоялся юбилейный вечер, посвященный 130-летию выдающегося представителя национальной мугамной школы, музыкального деятеля и педагога, народного артиста Сеида Шушинского (Мир Мохсун Ага Сеид Ибрагим оглу Шушинский, 1889-1965). Мероприятие было организовано в рамках проекта Международного центра мугама «Unudulmayanlar» («Незабываемые») при поддержке Министерства культуры и Общественного телевидения Азербайджана. Вечер прошел в соответствии с распоряжением Президента Азербайджана Ильхама Алиева о праздновании 130-летия народного артиста Сеида Шушинского.

Вечер памяти выдающегося мастера мугама начался с показа видеофрагментов уникального исполнения в преклонном возрасте Сеидом Шушинским знаменитой «Мансурийя», завершившегося под громкие аплодисменты публики. С.Шушинский часто говорил: «Для того, чтобы завоевать внимание публики, любой музыкальный меджлис следует начинать с величественного и победоносного «Мансурийя». Совет устада на его юбилейном вечере был неукоснительно выполнен.

Открывая вечер и приветствуя поклонников мугамного искусства, неустанный исследователь истории азербайджанской музыки, доктор философии по филологии Гюльгусейн Казымов отметил, что имя замечательного устада-ханенде, педагога Мир-Мохсун Ага Сеид Шушинского вписано золотыми буквами в историю азербайджанской музыкальной культуры. Он рассказал, что будущий ханенде родился в карабахском селе Горадиз близ Шуши, после потери отца в раннем возрасте его воспитанием, в том числе музыкальным образованием, занималась тетя Мешади Хурзад, обладавшая красивым голосом и выступавшая на свадьбах и народных торжествах. В своих воспоминаниях именно ее Сеид Шушинский считал первым учителем мугама, и «Орта Махур», который она часто пела, стал одним из его любимых мугамов.

Г.Казымов отметил, что неоднократно слушал этот мугам в исполнении Сеида, и каждый раз он производил на него неизгладимое впечатление, возможно, потому, что был связан с памятью любимой тетушки ханенде, и потому звучал так пронзительно.

- Я всегда чувствовал, что наш мугам зародился не на земле, а в космосе, и, слушая исполнение Сеида, каждый раз убеждался в этом, - сказал Гюльгусейн муаллим. - Светлая память человеку, сохранившему и передавшему потомкам это бесценное достояние! Человеку, сыгравшему незаменимую роль в гармоничном соединении мугама, звучавшего в Средние века, с мугамом ХХ века, человеку, воздвигнувшему мост из прошлого в будущее, по которому зачарованно проходят все новые и новые поколения юных ханенде.

Еще совсем молодым Сеид знакомится в Шуше с известными музыкантами и исполнителями мугамов Джаббар Гаръягдыоглу, таристом Мешади Джамилем Амировым. Осенью 1911 года, будучи достаточно популярным в народе, Сеид по настоянию Мешади Джамиля уезжает в Гянджу, где становится украшением всех праздничных меджлисов. Выступления в Тифлисе, куда его пригласили в конце 1911 года, сделали С.Шушинского еще более популярным на Кавказе. Это было время, когда, будучи очень востребованным и знаменитым, Сеид оказывал материальную поддержку журналу «Молла Насреддин» в Тифлисе, издание которого было приостановлено из-за финансовых трудностей. В Тифлисе ханенде был дружен и близок со многими общественно-политическими деятелями своего времени. После знакомства с одним из основоположников театрального искусства - Гусейном Араблинским он сначала заполнял антракты театрализованных представлений, а затем начал исполнять роли в таких произведениях-шедеврах Узеира Гаджибейли, как «Аршин мал алан» (Аскер), «Лейли и Меджнун» (Ибн Салам), «Не та, так эта» (Сарвар), и здесь проявилась другая, актерская грань таланта С.Шушинского.

Исследователь истории национальной музыки Гюльгусейн муаллим также отметил, что азербайджанский народ любимым ханенде и певцам часто давал творческие псевдонимы - Исфендияру Джаванширову - Хан Шушинский, Муртуза Мамедову - Бюльбюль, Абдулбаги Зулалову - Бюльбюльджан, Мирза Садыху - Садыхджан и т.д. Мир Мохсун получил псевдоним Ага, именно так все к нему обращались, причем это было не просто имя, оно по своему значению вобрало в себя и светские манеры Сеида, его изысканный вкус, проявлявшийся в стиле одежды, неизменных белых перчатках и галстуке бабочка на сцене, чистоте и щедрости натуры. Его исполнению мугамов также было свойственно особое величие, мужество и достоинство, и слово «ага» («господин») как нельзя точно отражало сценический образ и человеческую сущность Сеида Шушинского.

Вспоминая Сеида Шушинского, народный артист Ариф Бабаев, которому довелось его видеть и слышать, отметил представительность облика Сеида, классически точное исполнение мугамов и широкий диапазон его голоса, который одинаково выразительно звучал во всех регистрах. Живой корифей назвал наследие Сеида Шушинского школой мугамного мастерства для молодых ханенде, добавив, что это был прекрасный человек.

В своих воспоминаниях С.Шушинский всегда говорил, что работал с прекрасными музыкантами-инструменталистами - таристами Мешади Джамилем, Мешади Зейналом, Гурбаном Примовым, искусство сопровождения ханенде которых он высоко ценил и считал несравненным. Народный артист, тарист Рамиз Гулиев также поделился воспоминаниями о великом ханенде, подчеркнув его высочайшую сценическую и человеческую культуру, выразив благодарность за проведение юбилейных торжеств, посвященных великому ханенде. «И Сеид, и Хан, и Бюльбюль, и Джаббар - все они были бесценными жемчужинами в богатейшей мугамной короне азербайджанского народа. Каждый из них был уникальным в своем роде и неповторимым, - сказал музыкант, - а Сеид возродил и вдохнул новое дыхание в уже позабытые мугамы, отшлифовав их до блеска и оставив для потомков. Пока живет азербайджанский народ, будут жить и Сеид, и Хан, и Джаббар! Даст Бог, юбилеи наших шушинских корифеев мы отметим в освобожденном Карабахе!» - резюмировал Рамиз Гулиев.

Современники всегда подчеркивали необыкновенно приятный и чистый тембр, колоритную наполненность голоса Сеида Шушинского, его гибкость и широчайший диапазон. Деятельность Сеида можно разделить на два направления - исполнительское и педагогическое. Среди его учеников мы видим знаковых личностей, сыгравших особую роль в развитии мугамного искусства Азербайджана, - одного из самых замечательных педагогов мугама Наримана Алиева, ханенде и педагога Алибаба Мамедова, Ислама Рзаева, Гулу Аскерова, Зейнаб Ханларову, Сабира Мирзоева, Эльмиру Рагимову, Сулеймана Абдуллаева, Шахмалы Кюрдоглу, Тевеккюля Мусаева и других. Сеиду также принадлежит заслуга в систематизации мугамов, осуществляемой Узеиром Гаджибейли.

Гюльгусейн Казымов, следуя им самим же заложенной традиции посещать могилы и дома великих личностей, которым он посвящает свои исследования и мероприятия, отметил, что на Аллее почетного захоронения, где похоронен С.Шушинский, на надгробном памятнике под именем ханенде установлена небольшая стела с изображением и надписью о том, что ее сделал ученик С.Шушинского Маариф, о котором, увы, нет почти никакой информации.

Архивы АzТV сохранили выступление незабываемого ханенде Гаджибаба Гусейнова об искусстве С.Шушинского. Ценные исторические фрагменты были показаны собравшимся на свет мугамного наследия С.Шушинского поклонникам. «Я был начинающим ханенде, и когда оказывался с Сеидом на одном меджлисе, не решался петь в его присутствии, у меня пересыхало горло, и я волновался ужасно, - рассказывал Г.Гусейнов, пересыпая свою речь прекрасными бейтами классиков. - Однажды он исправил меня, когда я читал редко исполняемую газель. Такие тонкости в то время знал далеко не каждый ханенде. Его голос потрясающе звучал во всех диапазонах, а как он играл на дефе - это было незабываемо!..»

Публике также был представлен видеофрагмент, где знаменитый Бахрам Мансуров и ученик Сеида, народный артист Алибаба Мамедов рассказывают об особенностях творчества устада-ханенде. Народный артист, ханенде Джанали Акперов также поделился воспоминаниями о великом устаде, в доме которого ему посчастливилось бывать.

О личности и творчестве ханенде, его исторической роли, особенностях педагогических методов преподавания мугамов и исполнительского мастерства С.Шушинского написано немало книг и статей, снят телевизионно-документальный фильм. Наследие Сеида Шушинского - это неугасимый источник вдохновения для исполнителей мугамов и научно-творческого интереса ученых и теоретиков музыки. Мустафа Чеменли - один из серьезных исследователей его биографии и творчества.

Гюльгусейн Казымов также сообщил, что Сеид Шушинский почти десять лет жил в доме, построенном для него отцом Наримана Алиева Мир Мовсум киши у себя во дворе. Исследователь счел необходимым побывать в этом доме в поселке Бузовна, где члены семьи заслуженного учителя Наримана Алиева преподнесли ему личную папку ханенде, содержащую его репертуар и личные заметки. «Когда я работал над книгой о Бюльбюльджане - Абдулбаги Зулалове, жившем в конце XIX века, я поехал в Тифлис, где он в основном выступал, и там мне рассказали, что Сеид Шушинский жил в известном районе этого города, Шейтан базаре, - рассказывал ведущий. - Старые азербайджанцы, живущие в Тифлисе, показали Гюльгусейн муаллиму здание дома, где проживал Сеид во время своего тифлисского периода жизни, и где устраивались музыкальные меджлисы с его участием. Сеид Шушинский не был женат и не имел детей, он был очень состоятельным человеком и не жалел своих богатств на благотворительность».

Гостям была представлена концертная программа с участием заслуженных артистов Бейимханым Велиевой, Эхтирама Гусейнова, Илькина Ахмедова, заслуженного учителя Газанфара Аббасова, ханенде и преподавателя Сабира Абдуллаева и ханенде Сарвана Нифталиева. Весь вечер выступление молодых ханенде сопровождал ансамбль народных инструментов под руководством Рустама Муслюмова.

На мероприятии присутствовали родственники, внучатые племянники и племянницы С.Шушинского, и от имени его семьи внучка брата ханенде Сеида Мириша Зумруд Новрузова выразила признательность за добрую память и вечер. Племянник Наримана Алиева, заслуженный деятель искусств, доктор наук по искусствоведению, известный кяманчист, профессор Ариф Асадуллаев, участвовавший на свадьбе своего дяди Наримана, рассказал, как Сеид Шушинский пел на свадьбе любимого ученика. Изучение мугамного искусства, подчеркнул кяманчист, до сих пор проводится по составленной Сеидом программе. А.Асадуллаев отметил, что считает себя счастливым человеком, потому что видел живых корифеев мугама, великих воистину личностей, оставивших яркий след в истории культуры своего народа.

Сеид Шушинский часто исполнял газели Физули и Низами, глубоко знал их творчество, цитировал Гусейна Джавида и дружил с ним. Но его любимым поэтом был Сеид Азим Ширвани. Гульгусейн муаллим процитировал короткий бейт С.А.Ширвани, который, как он сказал, имеет отношение и к первому Сеиду-поэту, и к его тезке Сеиду-ханенде:

Mövti-cismani ilə sanma

mənim ölməyimi,

Seyyida, ölmərəm,

aləmdə səsim var mənim!

Афет ИСЛАМ

Каспiй.-2019. - 14 июня. - С.13.