Война и мир Гасана Ахвердиева

Дети и внуки художника достойно представляют современное национальное искусство

ЧАСТЬ 2

В первые годы ссылки Г.Ахвердиев работал на лесоповале в Воркуте - в одном из самых тяжелых по условиям лагере для репрессированных. Пятидесятиградусный мороз, труд, требующий большой физической силы, недоедание, болезни, но надо было выживать, и Гасан вновь думал о своей земле, о теплом Каспийском море, золотом прибрежном песке и, конечно же, о семье. Эти мысли согревали, придавали сил. Спустя время его перевели в Сыктывкар, где отбывали срок множество представителей творческой интеллигенции. И тут произошло чудо: Гасана приглашают на работу в Клуб в качестве художника! Он создает эскизы костюмов, декорации к спектаклям и все больше увлекается сценографией, много читает. Жизнь заново открывала для него свои светлые стороны, возрождая в разочарованном, потерявшем всякие надежды человеке интерес к своему настоящему, но главное - к будущему.

Забегая вперед, отметим, что полученный опыт сценографа будет реализован Гасаном Ахвердиевым позже, уже после возвращения домой. В результате творческого сотрудничества с известным азербайджанским режиссером Улдуз Рафили художник создаст для ТЮЗа декорации и костюмы к спектаклям «Дан улдузу» (1967 г., по Дж.Мамедову) и «Слуга двух господ» (1968) по одноименной пьесе К.Гольдони.

Все эти долгие годы, пока Г.Ахвердиев был в ссылке, семья ничего не знала о его судьбе, а потому мать Гасана, супруга, родные - все считали его погибшим. Сколько же было счастья, сколько радости, когда они узнали, что дорогой их сердцу человек жив! И даже факт пребывания Гасана в ссылке в Сибири воспринимался как дар судьбы. Но реальность была не столь радушной: Гасан - «враг народа», а это значит, что страшное клеймо лежит на всей его родне.

Единственный путь к спасению семьи - развод с Гюлли. Как решиться на такое, как оторвать от себя то, что дороже жизни?! Но иного выхода не было, Гасан настоятельно потребовал от любимой женщины, чтобы она подала на развод. Гюлли ханым, живущая надеждой на восстановление семьи, и мысли такой не могла допустить. Преодолев столь сложный и долгий путь на Север, она встретилась с супругом, который привел убедительные доводы, подтверждающие необходимость развода: «Дети не должны страдать, они должны жить в полноценной, благополучной семье. Тебе надо устроить свою жизнь… Так будет лучше». Расставание было тяжелым…

Спустя время Гюлли ханым добилась профессионального признания, вышла замуж за благородного человека, талантливого художника Наджафгули Исмайлова. От этого брака на свет появились двое детей - Рена (в настоящее время талантливая органистка, заслуженная артистка Азербайджана) и Севиндж (музыкант по профессии). Вызывает уважение тот факт, что Наджафгули Исмайлов, проявляя высокие человеческие качества, не допускал разницы в своем отношении к собственным детям и детям Гюлли ханым от первого брака.

Долгое возвращение домой

Шли годы. После смерти Сталина, последовавшей в 1953 году, началась активная волна реабилитаций, затронувшая и судьбу Гасана Ахвердиева, матери которого так и не удалось дождаться возвращения своего единственного сына. Сара ханым покинула этот мир за шесть месяцев до того памятного дня, когда Гасан вернулся наконец из ссылки.

Али было уже 14 лет, Земфире - 10. Отец и дочь впервые увидели друг друга… По поводу данной ситуации можно было бы сказать «горестная судьба», если бы не дальнейший путь героев, подаривший и Гюлли, и Гасану замечательные семьи, талантливых детей, которые и сегодня относятся друг к другу с большой любовью и уважением.

Гасану предписывалось обосноваться в Уджарском районе, в 200 км от Баку, что он и сделал. Но, как мы уже не раз убеждались, в жизни талантливого художника каждый вираж судьбы открывал новые возможности. Встретить очередной Новый год его пригласил коллега Али Бала Кязимов, в доме которого Гасан увидел Веру Ивановну Калинину. Врач по профессии, она приехала в Баку на курсы профессионального усовершенствования. Девушка сразу понравилась Гасану, и вскоре они создали семью. Жить в Уджаре было нелегко. Гасан работал в газетном издательстве, его супруга только начинала свою трудовую деятельность в качестве врача-эпидемиолога. В 1956 году на свет появился Гусейн, в 1957-м - Саида.

Баку

В 1958 году семья Ахвердиевых получила, наконец, разрешение на проживание в Баку. К этому времени Гасану дали квартиру в Доме художников, и он первым уехал в Баку, чтобы подготовить новое жилище для переезда семьи. Но прошли все разумные сроки, а от Гасана не было вестей. И тогда его супруга с двумя малышами поехала в Баку, не имея ни адреса дома, ни представления, что делать дальше. Автобус доехал до так называемого Молоканского садика.

Вера вышла из автобуса и в растерянности застыла, держа на руках детей. Она не представляла, с чего начать поиски супруга. В это время к ней подошел мужчина и спросил, кого она ждет. Женщина представилась, назвала имя мужа. Какое счастье! Незнакомцем оказался Фаик Ахмедов - талантливый живописец, график, театральный художник, который вызвался проводить женщину с детьми домой, и по дороге рассказал, что Гасан вместе со скульптором Джалалом Гарягды и его супругой Севиль ханым поехали в Уджар, но по дороге Джалал заснул за рулем и машина упала в овраг. Кто знает, чем закончилась бы эта история, если бы не Севиль ханым, которой удалось выползти из машины и позвать на помощь.

Когда Вера попала в новую квартиру, ее охватила не меньшая растерянность, чем когда она, не зная что предпринять, стояла с детьми на остановке. Квартира оказалась совершено пустой. Что делать? Как продержаться с детьми до возвращения Гасана? К счастью, соседями по площадке оказалась достойные, небезразличные люди - генерал Иван Яковлевич Кулагин и его супруга, которые поддерживали свою новую соседку вплоть до возвращения мужа из больницы.

Жизнь постепенно входила в свое русло. Гасан, оправившись после аварии, сразу приступил к работе.

Из воспоминаний Гусейна Ахвердиева: «Дом художников постепенно заселялся. Здесь все друг друга знали, общались, шутили. Этажом ниже нашей квартиры жили талантливые живописцы Беюкага Мирзазаде, Эйюб Мамедов, Кямиль Ханларов. Отцу помимо квартиры выделили расположенную на пятом этаже мастерскую в 26 квадратных метров. Мы любили бывать в мастерской, наблюдать, как работает папа, не забывали заглянуть и в мастерскую Махмуда Тагиева и его супруги Халиды ханым Сафаровой, да и ко многим другим. Нас встречали приветливо, и мы старались не мешать, тихо наблюдая за рабочим процессом. Со временем появились новые знакомые, в том числе ныне прославленный скульптор Омар Эльдаров, с сыном которого - Муслимом - мы подружились. Наши родители были молоды, талантливы, красивы, перспективны, полны жизненной энергии. Именно этому поколению художников выпала почетная миссия заложить крепкий фундамент национального живописного искусства».

Творчество послевоенного периода

Как жаль, что время нельзя повернуть вспять! Как восполнить то, что было утрачено Г.Ахвердиевым за годы войны, плена, ссылки… Еще до начала войны Гасану удалось обрести определенную известность, но как наверстать упущенное? Как залечить душевные раны, как забыть боль, обиды, несправедливость, горечь разлуки? Гасан уходит в работу. Как и в ранний период творчества, он обращается к различным жанрам. Особой одухотворенностью среди работ послевоенного периода отмечена картина «Физули внимает стихам своего сына Фазла» (1958). Написанные им в 1960 году два женских портрета («Портрет девушки с книгой» и «В раздумье») признаны серьезным достижением художника, которому удалось придать своим живописным героям особую характерность, говорящую выразительность.

Тремя годами позже появляется картина «Весна», обращающая на себя внимание сочным, по-настоящему весенним (иначе не скажешь) колоритом, убедительной визуальной перспективой, созданной как бы разделяющей полотно на четыре горизонтальные, мягко переходящие одна в другую пейзажные плоскости. Выведенная в центр картины фигура девушки символизирует саму Весну с ее счастливой улыбкой, легким ветерком, яркими распустившимися цветами. Эта картина украсила один из номеров широко популярного в свое время журнала «Огонек». Спустя некоторое время приходит письмо, до глубины души взволновавшее художника: «Неужели вы тот самый Гасан Ахвердиев, который был моим адъютантом в военные годы?» - интересовался бывший командир Гасана полковник Тарасов. Так спустя годы творчество художника стало мостом, соединившим его прошлое с настоящим.

Как тематическое продолжение «Весны» может быть рассмотрена работа «Солнечный день» (1963), на которой изображены сборщицы хлопка. Художник не стремится к выписыванию каждой черточки лица своих героинь. Он ставит перед собой иные задачи - передать общее настроение, ощущение радости труда через романтическое любование самим процессом.

По-иному написан «Портрет сборщицы табака из колхоза им.С.Вургуна» (1975). Красивое женское лицо, уверенный взгляд, крепкие натруженные руки, Золотая звезда Героя труда красноречиво говорят о славных достижениях портретируемой. Благодаря светлому келагаи, покрывающему голову женщины и обрамляющему контуры ее фигуры, создается своеобразный стереоэффект: образ героини выдвигается как бы на передний план, создавая ощущение протяженного пространства, подчеркнутой рельефности. Появившееся в 1972 году полотно с символическим названием «Новый мир» может быть рассмотрено как итог исканий художника в области портретов своих современников.

Ярким контрастом теме «новый мир» служит серия картин, отражающая недавнее историческое прошлое азербайджанского народа: «Бессмертные» (1961), «Похороны революционера», «Пробуждение» (1970), триптих «Баку. 1917» (1977) и др. Интересный факт: зарисовки архитектурных построек (будь то стена, дом, крыша) независимо от содержания полотна практически всегда выделены в работах Г.Ахвердиева ярким потоком света. Что это? Особый продуманный прием, своеобразный «автограф» художника или его восприятие так долго недоступной родины, вера в ее действительно светлое будущее?

Большое внимание в своем творчестве Г.Ахвердиев уделял теме материнства и детства - символам продолжения жизни. Показательны в этом отношении работы «Мирные всходы» (1965), «Художница» (1966), «Два голубя» (1968), «Пусть всегда будет солнце» (1973) и др.

Семья

Г.Ахвердиев работал много, но никогда не тиражировал свои идеи: к созданию каждой картины подходил серьезно, продумав ее драматургическое, цветовое решение. При этом в работе он не был ортодоксом: в процессе могло возникнуть новое видение, и тогда он с легкостью перестраивался, стремясь к лучшему результату. Но несмотря на все усилия семья Ахвердиевых жила скромно. После переезда в Баку на свет появились Уджал и Аида. Гасан старался проявлять должное внимание и к своим детям от первого брака - Али и Земфире и всегда с благодарностью воспринимал искреннее отношение к ним Наджафгули Исмайлова.

Гасан и Вера стремились дать своим детям хорошее образование. Они водили их на выставки, детские спектакли, были завсегдатаями в концертных залах, старались не пропускать джазовые концерты и особенно программы фестивалей «Золотая осень». Книги были главной ценностью в доме Ахвердиевых, да еще кисти, краски, бумага - волшебство живописного искусства не обошло стороной детей талантливого художника, что в будущем сказалось на их профессиональном выборе.

Особая семейная страничка - подготовка к праздникам. На Новый год Вера Ивановна шила детям яркие красивые костюмы, наряжалась елка, готовились подарки. Двери дома были открыты всю ночь - художники-соседи поздравляли друг друга, придумывали веселые розыгрыши и сюрпризы. А на Новруз байрамы накрывались традиционные столы с изысканными сладостями. Здесь уже старалось проявить свое мастерство женское сообщество Дома художников.

Сегодня уже взрослые дети Гасана Ахвердиева с особым удовольствием рассказывают о незабываемом общении с цветом азербайджанской художественной интеллигенции, проживающей некогда в Доме художников. Нередким гостем в доме Ахвердиевых был Саттар Бахлулзаде. Вспоминая о тех днях, Гусейн Ахвердиев отмечает: «Интересуясь мнением Саттар муаллима, отец показывал ему не только собственные рисунки, но и мои наброски. Саттар муаллим советовал мне больше работать над черно-белым рисунком, позволяющим не пропустить многие важные детали создаваемой картины. В свой каждый приход этот выдающийся художник и доброжелательный человек приносил фломастеры, бумагу, всячески стараясь поддержать в нас любовь и интерес к живописи. Но и мы часто бывали в его мастерской, а также ездили к нему в гости в Амираджан. Это было поистине незабываемое время!

Думаю, не ошибусь, если скажу, что самая демократичная квартира в Доме художников была наша. Никаких запретов. Отец был расположен ко всему новому. Ему не был свойственен менторский тон, он не любил назиданий. Была у него одна слабость: он не мог устоять, чтобы не похвастаться пусть даже маленькими, но успехами своих детей. Помнится, мы с другом вылепили в детстве из пластилина целую конницу со всем снаряжением. Отец был счастлив и с гордостью демонстрировал своим коллегам наши работы. Позже, преследуя цель всестороннего развития своих детей, он купил нам кинокамеру, магнитофон. А какой восторг вызвал у нас альбом с репродукциями Пикассо! Наша восторженная реакция радовала папу: ему удалось разжечь в своих детях любовь к искусству».

О личном

Но нашел ли покой в своей душе художник, творческий полет которого оборвался так резко и так страшно? 18 лет творческого молчания… Если сравнивать работы Гасана Ахвердиева, созданные «до» и «после», то можно с уверенностью говорить о более живописной, эмоционально насыщенной цветовой драматургии в полотнах довоенного периода. Потом - полное выключение из творческой жизни. Плен, Север, лагеря - жизнь, в лучшем случае, в черно-белом формате. Когда вернулся в Баку, попал в иную творческую атмосферу - солнечный мир Саттара Бахлулзаде, буйство красок Тогрула Нариманбекова, неповторимый колорит художников абшеронской школы. Гасан понимал: надо вновь обрести себя в искусстве, и он окунулся в поиск новых форм, цвета, содержания.

Было непросто, ведь вплоть до 1965 года Г.Ахвердиев жил под пристальным надзором органов госбезопасности. Даже для свободного передвижения ему назначался особый день. Прошлое мешало настоящему, и Гасан мужественно боролся с чувством страха за настоящее и будущее своей семьи. Он понимал, что уже нет того молодого, уверенного в себе Гасана, а есть другой человек, сложивший крылья и опустившийся на землю. Свою душу ни перед кем не раскрывал - годы репрессий научили его быть немногословным. Но жить с таким психологическим грузом было тяжело, и вновь на помощь пришло искусство, которое оказалось сильнее жизненных невзгод.

Г.Ахвердиев обращается к разным художественным жанрам, более того, пробует себя и в различных направлениях: в частности такие работы, как «На вахту», «Нефтяные Камни. Резервуары» (обе - 1970 г.), перекликаются с «суровым стилем», одним из основоположников которого является выдающийся современный азербайджанский художник и график Таир Салахов. В совершенно иной манере написаны картины «В крепости» (1967), «Верблюды» (1965), что говорит о пути поиска, который прошел художник, сохраняя в каждом отдельном случае индивидуальность творческого почерка, собственный взгляд и отношение к изобразительному содержанию работ.

Г.Ахвердиев продолжал открывать в себе новые творческие грани. Не откладывая в сторону живопись (такого и быть не могло!), он уделяет большое внимание карикатурам, шаржам и плакатам, позволяющим в ряде случаев подчеркнуть истинную суть изображаемого. Блокнот и карандаш - неразлучные спутники живописца, позволяющие запечатлеть интересную ситуацию или отдельный колоритный образ, - всегда были рядом с ним.

Еще в 1952 году в Баку начал функционировать сатирический журнал «Кирпи» («Еж»). Сотрудничество со столь острым по своей тематической направленности изданием предоставило Г.Ахвердиеву возможность развернуть свой талант карикатуриста.

Попутно отметим, что одним из ведущих художников журнала «Кирпи» был Наджафгули Исмайлов, которому принадлежит знаменитый бренд, вынесенный на журнальную обложку - образ Ежа, с пером, фотоаппаратом и «старшим братом» - журналом «Крокодил». Гасан муаллим активно подключился к работе этого издания. Он многое повидал и испытал за свою жизнь, и этот опыт стимулировал создание о многом говорящих рисунков. «Переход к графике - реальная возможность перейти в тот художественный мир, где отец мог остаться правдивым, где в полной мере мог раскрыться его талант распознавания людской сути», - делится своим мнением Гусейн Ахвердиев.

Долгое время в творческой среде вспоминали, как в период проведения одного из съездов Союза художников Азербайджана Гасан муаллим в одном из своих плакатов приветствовал участников - «заслушанных» художников. Кто-то обиделся на него за такую шутку, другие перестали с ним разговаривать, нашлись и такие, кто молча, но с одобрением ухмылялся себе в ус.

Но рассказ о творчестве талантливого художника был бы неполным, если не отметить и другие грани его дарования. Он принимал участие в оформлении журналов «Azərbaycan», «Pioner», «Azərbaycan gadını», «Ulduz», «Təşvigatçı», «Göyərçin», заметный след оставил и в сфере плакатной живописи, в частности политического плаката. Так, в свое время большим резонансом был отмечен его плакат «Свободу Анджеле Дэвис!», посвященный правозащитнице, символу движения за права заключенных.

Эпилог

Художник много времени проводил в своей мастерской. «Небольшое рабочее пространство сковывало, не давало возможности реализации масштабных идей. За два года до смерти отцу предоставили более просторную мастерскую, ранее принадлежавшую Надыру Касумову. Меня всегда поражал продуманный порядок, идеальная чистота, царившие в отцовской мастерской. Он любил красоту, всегда хорошо одевался, что выдавало в нем человека с утонченным вкусом.

К великому сожалению, я находился в Ленинграде, когда не стало папы… Мне не дает покоя мысль, что отец ушел, когда мне было 22 года, унеся с собой многие волнующие его на протяжении всей жизни воспоминания, которые он нес в себе, не желая обременять ими тех, кто был ему бесконечно дорог. В моей памяти отец остался настоящим мужчиной, который мог говорить правду в лицо и так же воспитал своих детей. Его честность и беспредельная любовь к искусству вызывают глубокое уважение к его памяти. Гасан Ахвердиев никогда не стремился к материальным благам, так как был гуру, который с легкостью отделял главное в жизни от второстепенного», - делится своими чувствами Гусейн, создавший собственными руками надгробие отцу как знак уважения, благодарности и безграничной любви.

Гасан Али оглу Ахвердиев ушел из жизни 19 августа 1978 года. В тот злополучный день лифт не работал, и Гасан муаллим, несмотря на плохое самочувствие, поднимался в мастерскую пешком. Впервые за свою непростую жизнь он не дошел до столь желанной цели… Инфаркт. Как оказалось, это был далеко не первый тревожный сигнал...

В последние дни своей жизни Гасан муаллим занимался подготовкой к изданию альбома со своими шаржами, так и оставшегося пока нереализованной мечтой художника. Но главная мечта этого талантливого живописца осуществилась: он воспитал достойное продолжение, прославляющее славную фамилию его предков, ведь «Haqverdi» означает «данный Богом».

Рая АББАСОВА

Каспiй.-2019.- 19 октября.- С.14-15.