Знаковые подсказки художника по костюмам

Роль художника по костюмам, пожалуй, одна из наиболее недооцененных в кино. А ведь именно этот человек дорабатывает персонажей, улучшает атмосферу картины с помощью цвета и текстуры, а иногда даже формирует наше восприятие стиля в обычной жизни.

В кино костюмы героев – это отдельный источник смыслов. Здесь нет задачи просто отразить эпоху: они раскрывают характер персонажа, его секреты, намерения. Зрителю остается лишь не пропустить те знаковые подсказки, которые оставил для него художник по костюмам.

Заслуженный художник Азербайджана Мехрибан Эфенди известна не только как живописец. Она обладательница награды «Лучший художник по костюмам» (2010) на фестивале «Международное кино и костюм», который проводится в парижском кабаре «Мулен Руж» (Франция), премии «Лола» Международного македонского кинофестиваля в Скопье и Немецкой киноакадемии. В ее копилке художника в кино почти три десятка фильмов, и как она сама отмечает, все костюмы остаются в истории и изучаются годами. В том и заключается прелесть кино: платье шьется один раз, а востребовано десятилетиями, если не веками...

– В кино я пришла достаточно давно, а серьезную самостоятельную работу начала с фильма Фарида Гумбатова «Kanar adamlar». Создавала костюмы для Алики Смеховой, с которой у нас сложились замечательные отношения – она с удовольствием приняла мое видение характера ее героини. До сих пор помню, как режиссер, увидев мои эскизы, сказал, что так работал знаменитый Али-Саттар Атакишиев, с которым нас, как оказалось, связывают родственные узы. Кстати, в том фильме снимались многие будущие азербайджанские режиссеры: Эльхан Джафаров, Агиль М.Гулиев, Эмин Мирабдуллаев… Мне вообще везет с международными проектами: с Октаем Мир-Касимовым на фильме «Qisas almadan ölmə. Keçmişdən məktublar» я работала только с немецкими актерами. Или, например, народного артиста Азербайджанской ССР Аладдина Аббасова в одном из фильмов нарядила во французском стиле, который был далек от его настоящего характера, но чудесно лег на образ.

– Художник по костюмам – связующее звено между кинообразом и его исполнителем?

– В задачу художника по костюмам входит важный аспект – помощь в «общении» актеров и одежды, которую они носят в кадре. Случается, кому-то сложно адаптироваться под костюм, его конструкцию, фурнитуру. А бывает, актер никогда не видел себя в предложенном образе – приходится разъяснять, убеждать. В общем, работа не без сложностей, особенно когда речь заходит о моментах, где актеры предстают в не самом приятном виде, когда по сценарию их надо «вывалять в грязи». Вот в такие моменты понимаешь, что необходимо проявлять характер и уметь отстаивать правоту.

– Раз уж коснулись грязи… не жалко вам своего труда, когда костюмы фактически становятся мусором?

– Это часть нашей профессии, и мусор в ней имеет свою ценность. Беру пример с себя: стараюсь видеть в костюмах в подобных условиях арт-объекты и красоту. Да-да, именно в той грязи, залепленности краской. Даже рванина может нести в себе некую гармоничность – главное, знать, как, что и из чего создавать.

– Но ведь не всегда под рукой есть подходящие материалы…

– Чаще всего приходится работать по принципу «используй то, что под рукою, и не ищи себе другое». Помню, на съемках фильма «Абсурдистан» режиссер решил, что на носочках героини должен быть цветочный орнамент. Мы в горном селении Лагич, и на решение задачи не так много времени. Что же делать? Идея пришла в голову просто гениальная в своей простоте: я вручную расписала носочки красками. И пока ассистент режиссера с трепетом нес их на съемочную площадку, мои цветочки благополучно подсохли.

– То есть мелочи, которые живут в кадре всего пару секунд…

– …да-да, играют большое значение. Это только на непосвященный взгляд все легко. В процессе съемки всевидящее око оператора или режиссера улавливает малейшие нюансы, способные внести диссонанс в общую картину. А сколько раз приходилось использовать фен, чтобы высушить что-то, причем чуть ли не на самих актерах! Поверьте, художник в кинематографии испытывает и физический, и психологический стресс. Опять вернусь к «Абсурдистану»: актерский состав около 50 человек из разных стран, прибывавших на площадку и практически сразу входивших в кадр, с учетом требований режиссера и оператора. Порой приходилось перекрашивать какие-то детали, применять что-то из стройматериалов. Никогда не забуду, когда для трюковых сцен зарубежные актеры потребовали высокотехнические средства защиты. А у нас на тот момент такого вообще не было – только налокотники и наколенники, сшитые из банальных банных «кисе».

– Вы уже упомянули, что любите яркость в своих работах.

– И не скрываю этого! Потому что цвет влияет на психологическое восприятие человека, и я всегда об этом помню. Потому и решая профессиональные задачи, не забываю, чтобы во время и после просмотра фильма цветовые решения несли зрителю некий терапевтический эффект. Впрочем, все зависит от сценария. Бывало, обращаемся к подлинной одежде того времени, в котором по сюжету разворачиваются события.

Когда снимался фильм «Məkanın melodiyası» режиссера Гусейна Мехтиева, я была ведущим специалистом костюмерного цеха. Тогда мне разрешили обратиться к людям, у кого осталась одежда 60-х годов, чтобы те одолжили ее для съемок. Откликнулись многие: приносили в том числе журналы и газеты, которые я храню до сих пор. Так что даже в небольшом кадре можно увидеть винтаж того времени. А сколько всего просто передали в дар! Наша база благодаря этому заметно пополнилась, и та одежда еще не раз снималась.

– То есть даже после съемок костюмы не отправляют в забытье?

– Нет, конечно! Есть такая практика: костюмы к фильмам, снятым по госзаказу, передаются в костюмерную базу. Их хранят и к ним обращаются другие художники. Есть наряды с историей, сродни музейным экспонатам. Нередко, изменив что-то в костюме, его используют вновь и вновь. И когда в нашей базе есть реальная одежда, это большая удача, в том числе для визуальной картинки. Пусть даже фасон аутентичен, но камера видит ткань и текстуру, да и зритель замечает временное несоответствие.

Винтаж – это роскошь для киносъемок, и настоящие знатоки во всем мире его особо ценят. А впредь значимость винтажа будет еще больше возрастать.

– Костюмы же требуют ухода?

– О, это для меня больная тема. Помню, когда стажировалась в США, видела, какие там условия для костюмерных! По сей день страстно мечтаю, чтобы и у нас создали хоть что-то подобное... Да, костюмы, к сожалению, изнашиваются. Или же сами ткани, фурнитура, ручная вышивка требуют деликатного хранения. Поверьте, я знаю, как больно прощаться с вещами: каждый списанный экземпляр – целая история жизни, и каждый хочется спасти…

– Приходилось пользоваться в работе костюмами, созданными другими художниками?

– И не раз – это нормальная практика. Просто можно что-то изменить или добавить аксессуар, чтобы отразить характер намечающегося персонажа. Костюмы из художественных фильмов можно увидеть в рекламных роликах. А есть те, что «выходят на пенсию», оставаясь в формате «с историей». Например – как из фильма «Волшебный халат» или «Гайнана». Самые именитые из таковых хранятся в Госфильмофонде и иногда выставляются – исключительно по важным датам.

– Черпаете ли идеи из хранящихся на киностудии костюмов?

– Целенаправленно – нет. Этому может способствовать общение с базой костюмерного цеха, который я в свое время возглавляла. До сих пор обращаюсь к ней. Хочешь не хочешь, а влияние созданного художниками прошлых десятилетий сказывается. Да и выросла я среди настоящих корифеев – набиралась знаний и воспитывалась на их отношении к своей профессии. Помню, как в Узбекистане набирала фотобазу их костюмов. Ко всему прочему, меня всегда интересовала история костюма. Моя первая любовь к творчеству родилась из натуральных тканей, увиденных в детстве в Ичери шехер. Меня завораживали расшитые вручную наряды – словно ожившие рассказы о национальных костюмах, что я слышала от бабушки. Это были истинные произведения искусства, со своей энергетикой…

– Кого легче одевать – актеров или актрис?

– Это зависит от самого человека, гендер здесь не играет никакой роли. Для меня как художника важен характер человека, его философия в профессии. Знаете, что я творила с Сиявушем Асланом на фильме «Красный поезд»! Он совершенно спокойно согласился надеть полосатые шорты желтого цвета. Сам же костюм напоминал образ Карлсона, придавая народному артисту Азербайджанской ССР весьма уморительный вид. На глазах у съемочной группы он перевоплощался. И ни разу этот самый популярный и любимый всеми актер не выказал неудовольствия в мой адрес по поводу созданных для него костюмов.

Таким же был Фуад Поладов, тоже на тот момент народный артист республики. Тельман Адыгезалов, Аян Миркасимова, Сугра Багирзаде, Расим Балаев – в высочайшей степени профессионалы – без возражения надевали то, что придумывалось мною. С Матлюбой Алимовой у нас было пари, что она останется довольна моими костюмами, несмотря на высказанное ею скептическое замечание. Так она их потом сама наглаживала, настолько они ей понравились! А обожаемую мною Шафигу Мамедову я видела итальянкой, и она стала ею… Мне посчастливилось поработать с легендой нашего кинематографа Лейлой Бадирбейли, которая, узнав, что платье ее героини будет в горох, призналась, что видит образ именно в таком варианте. Истинный актер должен уметь не только перевоплощаться в своего героя психологически, но и «присвоить» его костюм, беспрекословно делая его союзником.

– Работа художника по костюмам тесно связана с актерами…

– Да, и у каждого из них свой характер, порой даже капризы. В утверждении, что актеры – те же дети, есть доля истины. Сколько раз случалось, что я как художник предлагала актерам костюмы, которые были антиподом их характеру, или усиливала отдельные их черты. В случае же, когда актер или актриса конфликтуют с костюмом, я всегда отстаиваю свой взгляд. Бескомпромиссность в такие моменты опирается на согласованность с режиссером и оператором. Правда, если режиссер сочтет нужным учесть психологический аспект в этом вопросе, спорить не стану, но постараюсь найти возможность сохранить концепт визуализации персонажа.

– А разве при кастинге артисты не пробуются в готовых костюмах?

– Мое мнение таково: очень многое зависит от актерского профессионализма, который подразумевает умение входить в роль и «надевать» свой персонаж, а соответственно и костюм, который утвержден в ходе подготовительного периода.

Раньше вообще существовал худсовет, решения которого не оспаривались. Как говорил Расим Оджагов, «надо делать не только фотопробы, но и кинопробы». Актеров на пробах смотрели в разных костюмах и на фотографиях, и на видео, чтобы видеть живую органику. Так что костюмы не становятся неожиданностью на съемочной площадке. Без ложной скромности скажу, в моей профессиональной биографии немало примеров, когда актеры благодарили меня за костюмы, которые помогли им выстроить характер персонажа еще до выхода на площадку.

– Но ведь все характеры прописаны в сценариях…

– Да, но лишь несколькими штрихами, которые, бесспорно, дают понимание. А я столько раз становилась свидетельницей того, как профессионалы своего дела словно надевали на себя свои образы вместе с моим костюмом. Поверьте, иногда встречаются сложные сценарии со многими составляющими характеров персонажей, а сценаристы порой пытаются играть чуть большую роль в кинопроизводстве. На мой же взгляд, их роль заканчивается с последней поставленной в сценарии точкой. Дальнейшее зависит только от режиссера. А моя задача – с помощью удачно подобранного костюма облегчить актеру путь к своему персонажу.

Татьяна Иванаева

Каспий.-2025.- 29 ноября (№46). - С.8-9.