Композитор, дирижер, музыковед, публицист

На днях Азербайджанский государственный театр оперы и балета анонсировал первое выступление в партии Гюльянаг в балете «Гыз галасы» («Девичья башня») молодой балерины Тамиллы Мамедзаде. И многие из прочитавших в афише новое имя от души порадовались, что сценическая жизнь созданного почти 80 лет назад спектакля оказалась столь долгой, что главные партии в нем танцуют все новые и новые молодые исполнители, вспомнив, что такую возможность нам всем на долгие годы подарил замечательный азербайджанский композитор Афрасияб Бадалбейли, чье творчество и чья многолетняя работа в главном музыкальном театре страны приобщила тысячи наших соотечественников к серьезному искусству.

По нашим меркам, совсем не так уж и давно в Баку у старших школьников было принято часто-часто ходить в театр. Мы хорошо знали спектакли ТЮЗа, активно знакомившего молодое поколение с весьма поучительной классикой в исполнении талантливых актеров, не пропускали новинки в БРТ – Бакинском рабочем театре (ныне – Русский драматический театр), но предметом особого восхищения были спектакли Азербайджанского государственного театра оперы и балета.

Первое знакомство с мировыми шедеврами… Бередившие душу своей эстетической возвышенностью страсти романтических героев и сюжетов… И, конечно же, музыка. Изысканная, всепоглощающая музыка, пробуждающая способность испытывать пылкие возвышенные чувства, делала нас заложниками этого храма. Там мы проводили все свободное время, не помышляя о другом образе жизни, и, естественно, не осознавая, что таким образом уже с юности по собственной доброй воле, без советов, нравоучений и каких-то там программ приобщаемся к высотам мировой культуры.

Невозможно забыть ощущение подъема, какого-то особого волнения в предвкушении каждой встречи с магией, которой мы сами, как сказал поэт, обманываться были рады. Вот он – щедро освещенный нарядной люстрой и затейливыми канделябрами зал, постепенно заполняющийся далеко не всегда нарядно одетой публикой… Вот несущаяся из оркестровой ямы какофония настраивающихся музыкантами инструментов, заглушающая легкий гул переговаривающихся зрителей, на лицах которых – едва уловимая сосредоточенность и показное равнодушие: мол, нас ничем не удивишь, мы тут все знаем наперед…

Но все знают и то, что как рукой снимет весь этот снобизм, не способный скрыть такое милое простодушное ротозейство, едва при помощи реостата постепенно погаснут люстра и канделябры, и огни рампы осветят святое место, на которое вот-вот взойдет его величество ДИРИЖЕР. Тот, по мановению руки которого начнется действо, ради которого мы все приходим сюда еще и еще раз.

И он восходит на свой Олимп – высокий статный красавец с лицом мудреца, которое уже начинает украшать едва пробивающаяся седина. Сосредоточенный как волшебник, которому известно нечто такое, что не дано знать простым смертным, он становится за пульт, чтобы вновь и вновь отдать всего себя служению музам. Это лидер, хорошо знающий, как прозвучит любой отрывок партитуры у каждого музыкального инструмента.

Афрасияб Бадалбейли, о котором сегодня наш рассказ, по праву может быть назван обладателем секретов этой профессии и волшебным магом одновременно.

Впервые он встал за пульт, чтобы руководить оркестром ставшего главным в его творческой жизни храма искусств – Азербайджанского государственного театра оперы и балета, когда на сцене ставилась сочиненная им самим опера «Од гялини» («Невеста огня»). Ее основа была написана им еще в 1928 году как музыкальная канва спектакля Азербайджанского драматического театра по пьесе Джафара Джаббарлы и переделана в оперу, и тогда маэстро предстал перед публикой сразу в двух ипостасях: как автор музыки и как дирижер.

Ему было 23 года, когда человека, не овладевшего профессиональными навыками руководителя оркестра, зачислили в этот театр на должность дирижера, поручив вести постановки азербайджанских опер. Это была примета времени, только приступившего к созданию кадрового потенциала музыкального театра, но это было и огромное доверие к талантливому от природы музыканту, за плечами которого и в 20 лет уже был груз знаний и опыта, позволивший пригласить его на столь ответственную роль.

От природы наделенный музыкальными способностями Афрасияб обладал и каким-то неудержимым трудолюбием. Еще в годы учебы в школе второй ступени, а затем, поступив на лингвистическое отделение восточного факультета Азербайджанского государственного университета, он с 1923 года параллельно увлеченно занимался в только что организованном Азербайджанском театральном училище под руководством выдающихся педагогов. В их числе был сыгравший большую роль в судьбе юноши выдающийся драматург Абдурагимбек Ахвердиев. Именно его лекции усилили любовь Афрасияба к книгам, восточным языкам, литературе, а задушевные беседы помогли осознать, что ему следует вплотную заняться музыкой. И понятно, почему посеянные Ахвердиевым зерна дали дружные всходы…

Афрасияб Бадалбейли родился 19 апреля 1907 года в Баку в семье творческих одаренных людей, выходцев из Шуши. Его мать Рагима Гаджар – внучка прин-ца Бахмана Мирзы Гаджара – была девочкой умной и развитой. Ребенком она посещала меджлисы Хан гызы Натаван, где своим звонким голоском увлеченно и артистично читала стихи, увлекаясь поэзией.

Отец Бадалбек окончил Закавказ-скую учительскую семинарию в Гори и, перебравшись в Баку, основал в районе улицы Советской «Мусульман-рус мяктяби», которую в обиходе называли «Школа Бадалбека». Был он привлечен и к деятельности правительства АДР, где ему поручалось заниматься вопросами образования.

Бадалбек был двоюродным братом Узеир бека Гаджибейли и, как обладатель хорошего голоса, помог своему прославленному родственнику при организации первого в Азербайджане музыкального театра. В 1907-1908 годы в опере «Лейли и Меджнун» Бадалбек исполнял роль Меджнуна, а когда из-за гонений противников театра Абдурагим Фараджев отказался выступать в роли Лейли, Бадалбек уговорил своего родного брата Ахмедбека петь эту женскую партию, чем очень выручил маэстро.

Вместе с близкими ему людьми он выступал в спектаклях создававшихся в те годы театральных коллективов, активно участвовал в работе общества «Ниджат», занимавшегося благотворительной деятельностью по приобщению соотечественников к изучению литературы и родного языка, прививая молодым навыки владения культурой родной речи.

Да, все это история. Но та самая история, без которой не могло состояться многое из того, чем мы сейчас по праву гордимся. Ведь эти люди стояли у истоков азербайджанского искусства и неутомимо трудились ради его расцвета, поддерживая каждый росток только намекнувшего о себе таланта, а тем более создавая питательную среду для воспитания своих детей трудолюбивыми гражданами и достойными патриотами.

Афрасиябу – старшему из шести детей в семье (среди которых, кстати, единственная девочка – Мастура) – не было и шести лет, когда он научился играть на таре. В девять его определили в только что открывшуюся музыкальную школу – параллельно с общеобразовательной школой он стал посещать уроки по классу скрипки, где поражал одаренностью и знанием азербайджанских народных мелодий и мугамов.

Он еще студент востфака АГУ, а уже работает в газете «Коммунист» (на азербайджанском языке) в качестве переводчика; он едва заканчивает как вольнослушатель Азербайджанское театральное училище, а уже приглашен в Азербайджанский драматический театр на роль (!) заведующего музыкальной частью, где начинает сочинять музыку к главным спектаклям текущего репертуара.

«Невеста огня» (1927), «Севиль» (1928), «Алмас» (1929), «В 1905 году» (1931), «Яшар» (1932), «Сиявуш» (1932), «Гаджи Гара» (1933), «Фархад и Ширин» (1941) шли тогда на сцене в художественном единстве с сочиненным Афрасиябом Бадалбейли музыкальным сопровождением, отличавшемся мелодичностью, национальным колоритом. Уже тогда знатоки отмечали, что музыка молодого композитора обогащает театральное действие в эмоциональном плане и как нельзя лучше воплощает замысел драматурга – автора пьесы.

Кого-то подобное доверие, такая востребованность, успех могли вознести в собственных глазах, но Афрасияб Бадалбейли… поехал учиться.

Москва, потом Ленинград с их театрами, оперой, балетом, с богатейшей школой и корифеями, готовыми учить талантливую молодежь... С атмосферой всепоглощающего стремления все знать и постигнуть непознаваемое…

Как же все это было нужно одаренному музыканту, отличавшемуся трудолюбием и чувством неудовлетворенности собой, как питало его пытливое воображение, вселяя веру в себя, увлекая на дер-зкие творческие планы!

В то время Афрасияб Бадалбейли женился. Его супругой стала уже заявившая о себе первая азербайджанская балерина Гамар Алмасзаде, продолжавшая тогда учебу в Ленинградском хореографическом училище в классе выдающегося педагога Марии Федоровны Романовой, и так естественно, что на родину супруги вернулись с созревшим замыслом – создать первый азербайджанский классический балет.

В их родном Баку уже много лет работала профессиональная балетная труппа, успешно освоившая популярный репертуар мирового уровня. Выросли к тому времени достойные солисты, кордебалет, и идея о создании первого, подлинно национального хореографического полотна была воспринята с энтузиазмом, но…

Как непросто пробивается все новое в жизнь, так и балет на сюжет древней романтической легенды о Гыз галасы (Девичьей башне) рождался в муках.

Владея секретами симфонического письма, изучив множество народных плясок и обрядовых приемов, даже прочувствовав драматизм легенды, Афрасияб Бадалбейли поставил цель не просто объединить танцевальный фольклор с практикой классической хореографии – он видел свое детище неким единым, эстетически цельным полотном, где органически сольются воедино житейская правда и романтика, где зло и добро, вступив в единоборство друг с другом, возвысят любовь и преданность как высшие ценности человеческой жизни. Задача была нелегкой, но такой увлекательной!

Помнится, на мой вопрос о замысле и критериях выбора материала для произведения нового в музыкальной практике азербайджанских композиторов жанра А.Бадалбейли ответил так:

– В работе над первым азербайджанским национальным балетом я ставил задачу написать музыкально-хореографический роман, пересказывающий средствами современного нам музыкального языка бессмертную народную легенду о борьбе против тирана, о борьбе за свободу и счастье.

Что ж, задачу свою маэстро выполнил самым наилучшим образом…

Высоко ценивший творчество Афрасияба Бадалбейли великий Узеир бек Гаджибейли, указывавший, что «этот молодой композитор еще в годы учебы стремился не только овладеть техникой музыкального письма, но и глубоко изучать творчество народа, плодотворно учиться у него», о «Гыз галасы» написал так:

– Бадалбейли в своем балете свободно развил композиторскую мысль и в то же время любовно и бережно использовал красоты народных мелодий. Особенной свежестью выделяются такие народные мелодии, как «Шалахо», «Ай бери бах», на основе которых созданы эмоционально насыщенные танцы…».

Кстати, следуя примеру Узеира Гаджибейли, Бадалбейли включил в состав оркестра такие азербайджанские народные музыкальные инструменты, как тар, зурна, дэф, звучание которых в оркестре усиливает национальный колорит музыки балета. Спектакль произвел огромное впечатление на публику еще и потому, что в главной роли в нем выступила Г.Алмасзаде, впоследствии удостоенная звания народной артистки СССР балерина, наделенная недюжинными актерскими способностями и непередаваемым шармом, делавшими каждое ее выступление праздником.

Пресса, специалисты в Баку и особенно в Москве, где балет был показан не один раз, бурно отреагировали на рождение масштабного и необычного новаторского произведения в достаточно редком по тем временам элитарном жанре, уверенно заявляя о событии, достойном считаться этапным в практике национальной культуры.

И время подтвердило это: то, что балет «Гыз галасы», премьера которого на сцене Азербайджанского государственного театра оперы и балета состоялась 18 апреля 1940 года, и сегодня, спустя 69 лет, пережив несколько редакций, волнует все новые поколения зрителей, говорит о большой победе первооткрывателя – композитора Афрасияба Бадалбейли.

Он был глубоко национальным мастером и после триумфа «Гыз галасы» сделал очень много для развития музыкальной культуры Азербайджана. Но та победа, та вершина, которую он покорил в свои 33 года, думается, остается для него самой главной.

Прослеживая творческий путь Афрасияба Бадалбейли, не перестаешь удивляться его увлеченности, какой-то неутомимости. Для кого-то работа в должности дирижера активно действующего оперного театра – предел нагрузки, а он, занятый во многих спектаклях, партитуры которых нередко знает наизусть (!), поддерживает в театре богатейший оперный и балетный репертуар. Его стараниями публика регулярно знакомится с произведениями классиков: Гаджибейли и Магомаева, Чайковского, Римского-Корсакова, Глазунова, Бородина, Глиэра и Верди, Россини, Пуччини, Бизе, Леонкавалло, Адана, Минкуса, Дриго… И еще в театре постоянно ведется работа над новыми сочинениями. То он средствами музыки откликается на злободневные события, то воскрешает в памяти достойные внимания исторические сюжеты, но неизменно предъявляет новые симфонические полотна, чаще – оперы на собственные либретто.

В 1941 году вместе с переехавшим из Москвы в Баку своим учителем Борисом Зейдманом А.Бадалбейли написал одноактную оперу-плакат «Гнев народный». Он самозабвенно работал над таким крупным произведением, как опера «Низами», стараясь приурочить премьеру ее постановки на сцене Театра оперы и балета к большой юбилейной дате – 800-летию великого мыслителя и поэта ХII века Низами Гянджеви, и замысел этот, по мнению музыковедов, Афрасиябу Бадалбейли вполне удался.

Предъявленная зрителям 12 декабря 1948 года опера содержит немало поистине талантливых страниц. Она не просто проникнута лиризмом, свойственным поэтической душе главного героя, но отличается ясностью композиторской мысли, мелодичностью. В ней много живописных эпизодов – проникновенных арий, хоровых и танцевальных сцен.

Суммируя впечатления пережитой народом Великой Отечественной войны и испытывая потребность поделиться ими средствами своего искусства, композитор несколько лет работал над еще одним масштабным полотном – оперой «Ива не заплачет». Она увидела свет в 1971 году, когда А.Бадалбейли предстал перед зрителями сразу в четырех амплуа: как автор музыки и либретто, режиссер и дирижер спектакля.

Поистине на редкость эрудированный человек, Афрасияб Бадалбейли, неутомимо занимавшийся любимым делом, испытывал непреодолимую потребность делиться знаниями с окружающими. Он досконально изучил особенности азербайджанского национального танца и написал научный труд о взаимоотношении этого любимого народом вида искусства с музыкой, чтобы опубликовать свои выводы в специальной брошюре. Он занимался исследовательской работой и знакомил с ее результатами широкую аудиторию. Он с удовольствием занимался публицистикой, выступал в печати, вел на высоком профессиональном уровне замечательную просветительскую передачу на телевидении. И при этом оставался теплым, душевным, обаятельным человеком, искренне озабоченным судьбами своих домочадцев.

– Дядя был только на вид суровым неразговорчивым человеком, – вспоминает преподаватель Бакинской музыкальной академии, кандидат искусствоведения Ибрагим Гулиев – сын единственной сестры Афрасияба – Мастуры. – Несколько педантичный, аккуратный, собранный, он всегда помнил о близких людях, и его доброе влияние испытали на себе все мы. Особенно я благодарен ему за то, что по секрету даже от мамы он попросил директора Музыкальной школы-десятилетки имени Бюльбюля перевести меня в азербайджанский сектор. Думаю, что общение с ним оказало большое влияние и на сына дяди Шамси – моего двоюродного брата Фархада Бадалбейли, замечательного пианиста, народного артиста СССР, ныне ректора Бакинской музыкальной академии. Среда, круг чтения, беседы о музыке и творчестве вообще – разве это могло не войти в душу талантливого юноши?..

Интересен рассказ о А.Бадалбейли ставшей впоследствии его супругой Евгении Орагвелидзе-Бадалбейли…

– Мне было 28 лет, а ему – 56. Я работала на Грузинском телевидении и в то время готовила передачи под рубрикой «Гости Тбилиси». Когда в 1963 году к нам приехал на гастроли Азербайджанский театр оперы и балета, мы должны были подготовить передачу об этом событии, и к нам в редакцию пришли Афрасияб Бадалбейли, Гамар Алмасзаде (с которой к тому времени они были в разводе уже более десяти лет), Рафига Ахундова, Магсуд Мамедов и кто-то еще. Заранее тогда ничего не снимали – только обговорили контуры будущего прямого эфира и договорились о времени встречи. Когда я провожала гостей, Афрасияб Бадалбейли попросил записать ему номер моего телефона. Эфир еще только планировался, а он успел пообщаться со мной несколько раз: то принес в подарок брошюру о балете «Гыз галасы» с автографом, то пригласил на спектакль и проводил после него, потом уговорил позволить ему поехать вместе со мной на дачу к моему сыну Диме, заботливо сделав изысканный «базарлыг» и даже познакомившись с моей мамой, заехав за мной перед поездкой за город. Словом, через месяц после знакомства, уезжая в Баку, он сделал мне предложение, заявив, что не потерпит отказа.

Что вам сказать? Когда мы с сыном откликнулись на его приглашение приехать к нему в гости, он самолично записал мальчика в престижную школу с английским уклоном, договорившись, что документы принесет после того, как их пришлет бабушка…

Мы прожили 12 лет, и это были годы счастливой семейной жизни, за которые он, не слишком разговорчивый человек, много раз благодарил меня. Мой сын называл его папой.

Афрасияб Бадалбейли, человек, стоявший у истоков азербайджанского музыкального театра, много сделавший для развития национального искусства и просвещения соотечественников, никогда не щадил себя. Его испепеляли эмоции творца и беспокойное сердце, доброту которого не каждый мог разглядеть за внешней суровостью и взглядом мудреца. Тем самым, за которым, нет, не скрывались и не таились, а просто жили сосредоточенность и надежность талантливого труженика и истинного патриота.

Микеладзе Г.

Каспий. -2009. - 13 июня. -С.10.