ИЗ ЖЕНСКОЙ ЛИРИКИ АЗЕРБАЙДЖАНА

Классическая поэзия Азербайджана представлена целой плеядой всемирно известных поэтов, таких, как Физули, Низами Гянджеви, Насими… Этот славный ряд легко продолжить. Но не менее богата она и женскими поэтическими именами.

Недаром наш национальный лидер Гейдар Алиев, всегда внимательно относившийся к культурному наследию народа, отмечавший его даровитых представителей, говорил: "В прошлые века в Азербайджане были женщины-поэты. Мехсети Гянджеви, Агабеим-ага Ага-баджи, Хейран ханым, ашуг Басти, Хуршидбану Натаван – в прошлые века они показали всему миру, какого высокого духовно-интеллектуального уровня достигла азербайджанская женщина. Они – наша национальная гордость...

Нелегко быть поэтом. Не только в истории нашего народа, но и в истории народов всего мира обычно поэтами, писателями, учеными были мужчины. Но женщины-поэты пользуются особым уважением. Они должны обладать таким высоким талантом, чтобы подняться на один уровень с мужчинами, а возможно, и выше, написать такие стихи, чтобы войти в плеяду крупных поэтов".

Среди перечисленных Гейдаром Алиевым поэтесс особенно известна Мехсети Гянджеви, ее поэтическое наследие переведено на разные языки, но наиболее часто ее стихи переводили на русский. Так же хорошо известна русскоязычному читателю поэтесса Хуршидбану Натаван, существуют русские переводы и стихов Хейран ханым.

Другие замечательные поэтессы и ашуги, к сожалению, до сих пор остаются незнакомыми русскоязычному читателю.

Поэтому, когда я отбирала стихи наших поэтесс, чтобы перевести их на финский язык для давно задуманной антологии "Женская лирика Азербайджана", то решила сначала перевести их на русский язык. Тем более, что среди финских переводчиков почти невозможно найти владеющих азербайджанским языком, и я надеялась, что мои переводы заинтересуют их, помогут им понять оригинальный строй и строфику нашей женской лирики.

Поэтессы Азербайджана

Предисловие к антологии

Женская поэзия в Азербайджане имеет многовековую историю, она начинается, по меньшей мере, с XII века, и это древняя, необычная и яркая восточная поэзия. Мало в какой стране поэтический голос женщины прозвучал так рано и так звонко. Поэтому азербайджанская женская лирика по праву заслуживает того, чтобы быть переведенной на другие языки мира.

Первой азербайджанской поэтессой была Мехсети Гянджеви. Она считалась мастером рубаи – особой формы четверостишия в восточной поэзии. Мехсети жила в XII веке и была современницей Омара Хайяма. Иногда люди путали ее рубаи с рубаи Омара Хайяма, настолько виртуозно она их сочиняла.

То, что женская поэзия зародилась столь давно, говорит о том, что талант пробивал себе дорогу, несмотря на все трудности и сложности положения женщины в тогдашнем обществе Востока и, в частности, в Азербайджане. Азербайджанские поэтессы были очень талантливы и покоряли своей лирикой, своим искусством. Тем более, что женщинам в те времена необходимо было быть литературно даже способнее мужчин, чтобы получить признание. Но поэзия женщин так или иначе преодолевала все препятствия, проникновенные голоса невозможно было заглушить. Хотя женщина в то время была как бы безъязыким придатком мужа и полностью бесправна. Если муж участвовал в литературных меджлисах, то жена не могла на них присутствовать. Она, как в заключении, оставалась дома, была только домохозяйкой и растила детей.

Народный писатель Азербайджана Мирза Ибрагимов, восхищаясь первой нашей поэтессой, так писал о ней: "Мехсети ханым, жившая в Гяндже в XII веке, когда религиозные догмы заставляли женщин закрывать лицо, превращали их в домашних рабынь, созывала собрания писателей и музыкантов. Она писала свои рубаи, которые отвергали схоластические догмы и провозглашала право человека наслаждаться прелестями жизни".

Женщина-поэтесса должна была превосходить мужчину по одаренности и мастерству в искусстве стихосложения, чтобы иметь право участвовать в поэтических меджлисах.

В Азербайджане издавна зародилось и было очень популярно ашугское искусство, и женщины-ашуги часто не уступали в таланте мужчинам, а бывало, что и превосходили их. В переводе на русский "ашуг" означает "влюбленный". Это значит, что главным в их поэзии была любовная лирика. В истории азербайджанской поэзии известна целая плеяда женщин-ашугов – это Агабеим ага Агабаджи, Хейран ханым, Ашуг Пери, Фатьма ханым Камине, Ашуг Басти и многие другие. Но мы здесь представляем творчество лишь самых известных поэтесс.

Ашуги делятся на две категории: ашуги-поэты и ашуги-исполнители. Ашуги-исполнители занимаются лишь сказительской деятельностью, пересказывают сказки, исполняют дастаны классиков. Ашуги-поэты, кроме исполнения классических произведений, занимаются поэтическим творчеством.

Ашугское искусство синтетично: ашуг-поэт не только сам пишет стихи, но и сочиняет музыку, играет на сазе и сам танцует. Собрание ашугов называлось меджлисом. Интересной формой ашугского искусства был также музыкально-поэтический турнир, называемый "дейишме", участники которого состязались в загадках, вопросах и ответах. Если один из ашугов не мог ответить в стихотворной форме своему сопернику, то победитель имел право забрать саз побежденного, а побежденный лишался звания ашуга.

В 2009 году, на четвертой сессии Комитета по защите нематериального культурного наследия ЮНЕСКО в Абу-Даби, искусство азербайджанских ашугов было включено в репрезентативный список нематериального культурного наследия человечества.

Азербайджан был также первой страной во всем мусульманском мире и Центральной Азии, в которой девушки и женщины стали получать образование.

В XIX и начале XX века, во времена нефтяного бума на берегах Каспия, было основано множество женских школ – и в столице, в Баку, и в разных районах Азербайджана.

Появившиеся отечественные нефтяные магнаты хотели внести свой вклад в развитие родной культуры, предоставить возможность получить хорошее образование как мужчинам, так и женщинам Азербайджана. Первую женскую школу для девушек мусульманок в Баку открыл известный миллионер-меценат Гаджи Зейналабдин Тагиев. Ему для этого пришлось приложить немало усилий: испрашивать разрешения у русской императрицы, преодолевать сопротивление мусульманского духовенства. Но постепенно в Азербайджане стало открываться множество школ.

Если обратиться к истории Азербайджана, можно заметить, что катаклизмы в его истории также сыграли немалую роль в развитии культуры и, в особенности, литературы.

В течение нескольких веков Россия и Персия вели борьбу за господство над землями Азербайджана. Они оставили заметный след в области культуры, в языке, что не могло не повлиять и на язык поэзии. Некоторые поэты, такие, как великий Низами, современник Мехсети, слагали свои стихи на двух и более языках. В стихах других поэтов, писавших на азербайджанском, зачастую встречались персидские и арабские слова.

Русско-персидская война закончилась в 1828 году, и был заключен Туркменчайский договор, по которому северная часть Азербайджана отошла к Российской империи, а южная часть – к Персии. Граница с Персией проходила, да и на сегодняшний день проходит по реке Араз. В составе России Азербайджан в качестве губерний просуществовал девяносто лет.

Когда в 1918 году в результате революции распалась Российская империя, в Азербайджане была основана первая демократическая республика – АДР, которая просуществовала два года: 1918-1920. Тогда в ней начали закладываться основы парламентаризма и демократии. Ее основателем был Мамед-Эмин Расулзаде, государственный деятель, журналист и драматург. Но большевикам удалось установить в ней собственный режим и превратить в одну из республик СССР, в Азербайджанскую ССР. И только после перестройки в СССР, в 1991 году, наша страна вновь обрела независимость и с тех пор называется Азербайджанской республикой. Но значительная часть азербайджанцев осталась проживать в северном Иране, который мы называем Южным Азербайджаном, и они также говорят на азербайджанском языке.

Итак, следует повторить, что в результате исторических перемен, бросавших Азербайджан в состав то одного государства, то другого, азербайджанская литература испытывала сильное иноязычное влияние. Поэтому некоторые поэты в давние времена писали свои стихи на азербайджанском и на персидском языках, а в более поздние – и на русском.

Перевод стихов, связанных с персидской традицией, на иностранные языки, в особенности поэтесс Натаван и Фатмы Камине, непрост.

Кроме языковых трудностей имеется еще и другая. Дело в том, что алфавит азербайджанского языка в течение последнего века три раза менялся – в начале ХХ века от арабско-персидского перешли к латинице, затем, в 1930 году, – к кириллице и, наконец, после 1991 года снова вернулись к латинице. Эти реформы также создают своего рода сложности в переводе поэзии.

Надо отметить, что уже во времена нефтяного бума были заложены предпосылки равноправия женщин и мужчин. Сильное европейское влияние проявлялось еще и в том, что немало состоятельных людей стало отправлять своих детей учиться за границу, во многих семьях появились иностранные гувернантки и учителя, обучавшие детей языкам. Тогда впервые женщины, чаще всего из богатых семей, стали "сбрасывать чадру", одеваться по-европейски, участвовать вместе с мужьями в культурной жизни, посещать театры и концерты, особенно в больших городах и, в первую очередь, в Баку.

А в начале ХХ века, и особенно во времена советизации, когда ввели систему всеобщего обучения, много внимания уделялось образованию женщин, их равноправию с мужчинами. В результате роль женщины в культуре и во многих других сферах заметно возросла. Число пишущих женщин, как в поэзии, так и в прозе, увеличилось. Появились яркие имена. Среди них надо отметить талантливую поэтессу Нигяр Рафибейли, которая также явилась составителем и автором вступительного эссе к антологии женской поэзии Азербайджана.

Эта антология, из которой нами и были отобраны стихи для переводов, послужила основой для нашего поэтического сборника. Послесловие к ней написала известный литературовед, доктор философии Азиза Джафарзаде.

Отдельно следует сказать о поэтессах Азербайджана, пишущих на русском языке. Их также по тематике, по особенностям взгляда на действительность, по национальному восточному колориту относят к азербайджанской литературе. Они посвящают свои стихи Азербайджану, его природе, его историческим и современным событиям, перипетиям своей судьбы, личным переживаниям. Их стихи также вошли в заключительную часть нашей антологии. Таким образом, у читателя сложится полное представление обо всем многообразии женской поэзии Азербайджана.

Итак, представляем вам стихи прекрасных азербайджанских поэтесс и поэтесс-ашугов: Агабеим-ага Агабаджи, Ашуг Пери, Натаван, Фатма Камине, Ашуг Басти. Предваряют их краткие биографические сведения. Стихотворение Хуршидбану Натаван "Гвоздика" на русский язык прежде никогда не переводилось.

РАЗИЯ ГЯНДЖЕВИ

О поэтессе Разии Гянджеви почти ничего не известно. Но до нас дошли ее стихи, включенные в известную антологию "Сады меджлиса" ("Nuzhətul-məcalis"), составленную в XIII веке. Поэтому принято считать, что время, когда жила поэтесса – XII – XIII века.

Рубаи

Мне не спится, в глазах мой любимый опять.

Не уходи, плачу я, не могу перестать,

Потому, что в глазах моих ты поселился,

Слезы радости льются, вовек не унять.

Твои волосы как мои вздохи длинны,

Все манеры утончены, взгляды нежны,

И очам твоим бархатным сердце покорно,

Их красе ухищренья сурьмы не нужны.

В моем сердце ты первый, мой идол святой,

Не насытится сердце твоей красотой,

Даже сахар покажется сердцу не сладок,

Испытавшему твой поцелуй золотой.

АГАБЕИМ-АГА АГАБАДЖИ

(1782 – 1832)

Агабеим-ага, дочь Гарабахского Ибрагим-хана, в юности была влюблена в своего двоюродного брата Мохаммед-бека. Мохаммед-бек был предводителем ханского войска. Явившись в Шушу к Ибрагим-хану, Мохаммед-бек должен был сразу же отправиться в поход.

Об этом ее стихи:

Любимый мой вернулся темной ночью, и ночь его тотчас же увела.

Я так и не увидела воочью, как жизнь моя пришла и как ушла.

После убийства Ага-Мохаммед-шаха Каджара в Гарабахе, Ибрагим-хан, для сближения с Ираном, выдал свою дочь Агабеим-агу за нового иранского шаха, племянника Ага-Мохаммед-шаха – Фетхали-шаха, и отослал ее в Тегеран.

Вступая в гарем Фетхали-шаха, его жёны могли выбирать себе любое платье из несметного шахского гардероба. Агабеим-ага знала, что там находится и платье матери шаха. Поэтому, как только её привели в костюмерную, она нашла это платье и надела. Увидев Агабеим-агу в платье своей матери, Фетхали-шах был поражён и с тех пор никогда к ней не прикасался. Но, восхищенный умом Агабеим-аги, шах назначил её главной женой гарема и даровал ей богатое платье с жемчугами. Так говорит предание

Агабеим-ага тосковала по Родине и выражала свою тоску в четверостишиях – баяты:

Я в тебя влюблена, Гарабах,

Ах, Шеки, ах, Ширван, Гарабах!

Тегеран если станет мне раем,

Все равно не забыть Гарабах.

Шах решил для своей жены посадить "Сад ее родины", собрав в нем все виды растений из Гарабаха. Лишь один цветок, хары-бюльбюль (соловей с шипом), не прижился в этом саду, так как он может расти только в Гарабахе.

"Сад родины" – яркий и пестрый,

Где ж в нем твой цветок, соловей?

Скажи, отчего ты весь пестрый,

Под грудкой лишь желт, соловей?!

Агабеим была умна, образована, прекрасно играла в шахматы и во время игры с шахом сочиняла стихи, сопровождая ими каждый ход. Шах увлекался персидской поэзией и даже сам писал, правда, довольно слабые стихи на персидском, хотя и был тюрком. Но он с удовольствием слушал стихи Агабеим:

1

Возлюбленный мой, знаю, навеки счастлив тот,

Кто рядом с твоим садом жилище обретёт.

Там, ароматом сладким тех цветников дыша,

Получит исцеленье от всех невзгод душа.

А если в путь пустился, я жажду одного –

Стать бубенцом на шее верблюда твоего.

2

Эй, советчик, напрасны, напрасны твои наставленья опять,

Мой огонь они не потушат, мою страсть не сумеют унять.

3

Если будут твою красоту восхвалять до последнего судного дня,

То хвале той не будет конца, и тоска никогда не оставит меня.

АШУГ ПЕРИ

(1811 – 1847)

Ашуг Пери родилась в селении Маралйан Джебраильской губернии и с детства увлеклась ашугскими стихами. Училась она в медресе, где овладела арабским и персидским языками. В 18 лет она переехала в Шушу, столицу Гарабахского ханства, и жила там до конца своей недолгой жизни. До нашего времени дошла лишь малая часть её стихов, а о ее жизни ходят разнообразные легенды. Исследователь ее творчества Фирудин бек Кочарли рассказывает, что в возрасте 25 лет Пери вышла замуж за моллу по имени Мохаммед, но брак оказался несчастливым. Молле не нравилось, что жена пишет стихи, участвует в поэтических состязаниях, и он постоянно упрекал ее. Все свои страдания Пери изливала в стихах.

Творчество Ашуг Пери представляет гарабахскую ашугскую школу первой половины XIX века. А имя ее называют наравне с именами Мехсети Гянджеви, Хуршидбану Натаван, Хейран ханым и Фатмы Камине.

1

Поэту Джафаргулухану Нева

Прослышав о тебе, все удружить готовы,

И все вокруг тебе хвалу воздать готовы,

Но мусульманства ты не забывай основы,

Дай нынче совести в тебе заговорить.

Напомнит пусть Гядир тебе бесценный,

Любимый всеми твой слуга бессменный –

Коль месяц магеррам настал священный,

Не подобает веселиться и кутить.

На громкий зов твой не спешит имам покуда,

Добра ты мало сделал, больше сделал худа,

Но мы пришли к тебе с надеждою на чудо,

Чтоб ты не мог о человечности забыть.

Эй, Пери, поспеши с вопросом откровенным,

Есть ли изъян в твоем искусстве совершенном,

Ты рвешься на зурне сыграть в сем мире бренном…

Что ж, на том свете и сыграешь, может быть.

2

Когда из Чанагчи в дорогу я пустилась,

Она измучила меня, явив немилость.

И вспыхнула вражда, и жертва появилась,

И слезы хлынули, которых не унять.

Настигло горе меня, к сердцу подступило,

В слезах приехала я в Тагаверд, не в силах

Скрывать свою любовь, мне все постыло,

Коса растрепана, я вся в слезах опять.

И королева моя скрылась, убежала,

Я сломлена, нет сил совсем, устала.

Она ушла, а мне еще больнее стало,

Все онемели, чтобы громче мне рыдать.

Кровавыми слезами плачет горько Пери,

Ей истерзала грудь слепая боль потери,

Мой соловей умолк, сады своё отпели,

Завяли в них цветы – ну как мне не рыдать?

ХУРШИДБАНУ НАТАВАН

(1832 – 1897)

Дочь последнего гарабахского хана Хуршидбану писала под псевдонимом Натаван. Она организовала в Шуше литературный салон "Меджлиси-Унс", куда были вхожи как мужчины, так и женщины. Любопытно, что приезжавший на Кавказ Александр Дюма в 1858 году встретился с поэтессой Хуршидбану в Баку. Об этой встрече он написал в своей книге "Кавказ". Азербайджанская поэтесса преподнесла французскому писателю свое рукоделье, а тот подарил ей резные шахматы. Ставшие известными еще при жизни, ее лирические стихи впервые были изданы лишь в 1928 году.

Гвоздика

Кто выгоды не ищет, полюбя, гвоздика?

Безумно влюблена в тебя, гвоздика!

Увидела расстроенной тебя,

Ах, той же страсти ты раба, гвоздика.

Печальна оттого, что у цветов

Такая ж смута и борьба, гвоздика.

Жаль, что цветник увянет, что краса

Пройдет – такая уж судьба, гвоздика.

Сними завесу нежную с лица,

В тебя влюбленных не губя, гвоздика.

ФАТМА-ХАНЫМ КАМИНЕ

(1841 – 1898)

Фатма ханым Камине была дочерью гарабахского поэта Мирзы Бейбабы, родилась и жила в Шуше. Она с успехом участвовала в поэтических меджлисах и нашла признание как одна из самых ярких поэтесс Востока. Некоторые исследователи называют ее третьей по значению среди поэтесс Гарабаха.

Огонь разлуки иссушил и сжег меня дотла,

Несчастий тьма меня, мой Бог, до края довела.

Терпенье мое видя, грозный рок рассвирипел,

В меня направив еще больше страшных стрел.

Со всех сторон врагов нападки, не осталось сил,

Терпенью моему конец, похоже, наступил.

Судьбою злобною разрушен милый мой очаг,

Я стала притчей во языцех, и ликует враг.

Кричат мне птицы сердца, лишь на кудри я взгляну,

Что снова я у черных завитков его в плену.

О, боже, ты избавь от одержимости меня,

И опусти на землю, в мир, где нет любви огня,

Где не боялась Kамине людей, верни туда,

Где не была б я скована любовью навсегда.

АШУГ БАСТИ

(1836 – 1936)

Ашуг Басти – одна из известнейших женщин-ашугов. Она рано научилась играть на сазе, участвовала в ашугских меджлисах. Жизнь ее была полна испытаний. Трагической стала её любовь к юному пастуху – Ханчобану, который на ее глазах был убит хозяином-беком. После этого родители Басти несколько раз пытались выдать дочку замуж, но она так и осталась одинока, всецело посвятив себя творчеству. Еще ее называли "Слепая Басти". По одной из легенд, она ослепла оттого, что долго оплакивала возлюбленного. В конце жизни Басти вернулась в родное село, где умерла в возрасте 100 лет.

Среди азербайджанских женщин-ашугов Басти была очень известна благодаря своим поездкам по Азербайджану, во время которых она состязалась с ашугами-мужчинами. Писала Басти ашугские стихи в жанрах баяты, герайлы, гошма и агы, имела много учеников и последователей.

1

На кровавой рубахе любимого рдяно

Маки вдруг зацвели и горят непрестанно.

Кто услышать мне даст моего Ханчобана,

Всей душой отплачу неземному добру.

Мое горе легендой и притчею стало,

И всю душу мою той бедой истерзало.

А могилу любимого здесь навещало

Маков множество, жарко клонясь на ветру.

За тобою пойду я путем непреклонным,

Как газель, оглашу его жалобным стоном.

Если маки уйдут, увядая по склонам,

С этих гор, то Басти говорит: я умру.

2

Я умоляю, дорогой отец,

Услышь мои стенанья наконец,

Не отправляй меня насильно под венец,

Не отдавай, прошу тебя, чужому,

Меня не выпроваживай из дому.

Вставать я стану рано поутру,

Тандир я разожгу, дом уберу,

Пойду пахать – и парню нос утру.

Ах, тетя, не толкай меня к худому,

Меня не выпроваживай из дому.

Недаром имя у меня Басти,

Брат мой меня пытался извести,

Убить хотел, но цели не достиг.

Отец меня не признает своею,

Мне тяжело, но я роптать не смею.

Я в жертву принесла себя родне,

Я плачу, посочувствуйте же мне,

Моей пропащей жизни и весне.

Ах, мама, дочь не отдавай седому,

Меня не выпроваживай из дому.

Он пожилой, ему за пятьдесят,

Седые волосы в бровях его торчат,

Он груб и все слова его – как яд,

Ах, тетя, не толкай меня к такому,

Ах, мама, дочь не отдавай седому.

О, юноша, хоть имя назови,

Мне не изведать вкус твоей любви.

Еще ты влюбишься, но Бога не гневи,

И не толкай меня, как все, к такому.

Отец меня решил отдать седому.

Басти твердит: горю, спасенья нет,

Пусть имя бога будет мой обет,

Я выпила отравленный щербет.

Отец меня не признает своею,

Я погибаю, но роптать не смею.

ТАИРА ДЖАФАРОВА

Литературный Азербайджан.-2019.- № 2.-C.75-83