ИТАЛЬЯНСКИЕ ЭТЮДЫ

Кто не любит, кто не в восторге от своей Родины?! Итальянцы в особенности: ≪О белла, белла Италия!≫ – слышал я часто непроизвольные восклицания в ответ на всплески моих рук куда-то в сторону нестареющих Апеннин, на которых что ни долина – то обязательно украшенная причудливо лепящимися на её склонах деревушками, очень напоминающими наши, кавказские. Часто их облагораживают давно лишенные воинственной торжественности небольшие крепостные сооружения, придающие неповторимый архитектурный колорит узорчатой геометрии. Особенно радует глаз то, что они не только совершенным образом вписываются в окружающий горный ландшафт, но и преобразуют его, порой до невероятной, циклопической двуликости, когда вокруг отжившей свой век небольшой цитадели на вершине безымяной горы постепенно росла, крепла, цвела и разрасталась неказистая деревушка, превратившаяся к настоящему времени в башенный городок – единый природно-архитектурный ансамбль, напоминающий ожившие проекты авангардистских архитекторов середины XX века, мечтавших создавать целые города, растущие на мощном железобетонном стволе... Прибавьте к этому жемчужно-розовые краски, необыкновенно тонкое состояние атмосферы, когда воздух будто насыщен цветным электричеством и напоен светомузыкой, и вы поймете, почему не мог налюбоваться Италией художник Щедрин, подолгу не расставался с нею Гоголь и не хотел возвращаться на родину живописец Иванов, подаривший людям ≪Явление Христа народу≫... Италия... Не ошибусь, утверждая, что у всех она ассоциируется с шедеврами искусства и с не менее впечатляющими творениями природы – бухтой Поццуоли, например, где так часты колебания уровня моря, как у нас на Каспии, и, конечно же, со знаменитым Везувием…

Везувий спал

Удивительно, несмотря на отнюдь не грандиозные размеры и высоту вулкана по сравнению с прочими огнедышащими гигантами нашей планеты, этот вулкан почти всегда возникает в памяти, когда речь заходит об извержениях. Наверное, потому, что с Везувием связаны не только трагические страницы истории Италии, но и его странная притягательная сила, вызванная соседством с лучезарным Неаполитанским заливом.

Я всё старался разглядеть впереди знакомый по картинкам силуэт Везувия, но увидел его, лишь миновав Неаполь и приблизившись к городу Помпеи.

Помпеи отстают теперь более чем на 1800 м от моря, тогда как до извержения в 79 году н.э. город был приморской гаванью – так изменился рельеф прибрежья в результате подъема земной поверхности и разгула стихийных сил. Слой пепла, похоронивший под собой Помпеи, составлял 3-4 метра толщины (в среднем), а в Геркулануме достигал и 25-ти.

Красивое и в то же время странное зрелище являет собой Везувий. Грозное название его далеко не соответствует натуральным размерам горы, даже на расстоянии нескольких километров поразительно напоминающей очертаниями наш грязевой вулкан Кянизадаг. Но эта иллюзия быстро исчезает по мере приближения к нему, вырастающему в грандиозную вершину в виде конуса высотой 1277м, с крутыми склонами, совершенно лишёнными в прикупольной части растительного покрова.

– Страда, страда! – все еще звучал в ушах молодой голос.

Нет, чтобы не ослушаться парня, ясно давшего понять, что надо ≪нырнуть≫ под магистральное шоссе за чертой Торре-эль-Греко и выехать на ≪боковушку≫, прямо ведущую в сторону вершины вулкана... Но что сожалеть, когда я уже высоко на его склоне, заросшем густой растительностью субтропического леса, состоящего преимущественно из знаменитых итальянских пиний (сосен с декоративно-округлой кроной), и только еле слышимая музыка из далеко внизу расположенных отелей напоминает о внешнем мире. Слушая её, я вдруг понял, почему старик на мой вопрос на ломанном французском: ≪Коман виа монте Везувио?≫, жестом указал в сторону белеющих среди сочной растительности отелей. Он всё правильно понял, расшифровав мой вопрос как поиск дороги к отдыху и уюту гостиничной жизни, приняв меня, скорее всего, за состоятельного иностранца, которому наскучила машина и потому он решил прокатиться на велосипеде к тенистому подножию знаменитой горы...

Действительно, начиная с отметки ≪900 м≫ подножие вулкана поросло труднопроходимым сосновым лесом, постепенно перемежающимся с фруктовыми садами и виноградниками вплоть до самого побережья.

Мечтая спуститься в кратер Везувия и собрать образцы уникальных магматических пород, я не думал ни о каких преградах на пути к нему, а тем более о серьезных препятствиях. И только оказавшись на дикой тропе, то и дело терявшейся в сосновых джунглях, понял, что старый итальянец, совершенно не желая зла, дезориентировал меня, указав на белеющие среди зелени отели. А там дорога обрывалась, и начиналась заповедная зона. Отступать было поздно, а прекрасная асфальтированная дорога к верщине Везувия петляла неизвестно где. Так я оказался в окружении девственного леса на два незабываемых дня...

Продвигаться с тяжело нагруженным велосипедом по уходящей (словно скейт) из-под ног тропе было чрезвычайно трудно. Но я продолжал мысленно благодарить судьбу за столь странное стечение обстоятельств и, счастливый, засыпал под звездным небом у подножия могучего вулкана, где синие гроздья лозы виноградной не раз выманивали меня из палатки, чтобы я при лунном свете мог срезать тугую кисть с живительным соком.

Несколько знакомый с природой возникновения вулканических очагов, я поражался превратностям жизни человеческой. Казалось невероятным, что когда-то здесь разыгрался огненный смерч, и текла лава, сметая всё живое на своём пути.

Это была величайшая трагедия в истории человечества, уступавшая, быть может, по масштабам лишь извержению Санторина и гибели легендарной Атлантиды. Были ли ещё извержения Везувия после 79 года от Р. Х? Их произошло 14, самое мощное из которых в 1631 году. Интересно отметить, что горький опыт ряда катастроф ничему не научил местных жителей, и когда стал слышен подземный гул, а кратер наполнился магмой, они опять же не придали этому значения. И горько поплатились за свою беспечность: лавовые потоки устремились к морю, разрушив по пути Боско, Торре-дель-Греко и другие прелестные городки, погубив более 3000 человек. Близкие к нам по времени извержения происходили в 1631, 1794, 1822,1872, 1906 и 1944 годах, причём лава последнего извержения снесла город Сан-Себастъяно... Ни о каком спуске в кратер не могло быть и речи, хотя он пуст, как дно колодца – ни выходов газа, ни паров воды. Но мне посчастливилось – вдали краснел огонек, и виднелась тёмная струйка дымка на Везувии...

≪Мы поднимались частью на ослах, частью пешком. Везувий представлял в то время вид огненной реки, было необыкновенно красиво; некоторые из нас прожгли сапоги, ступая на горячую лаву≫, – писала Н.А.Тучкова-Огарева в своих ≪Воспоминаниях≫, как она с А.И.Герценом и его ближайшими друзьями поднимались на Везувий в 1847 году.

Но дела Природы неисповедимы, и не дай Бог, чтобы Везувий вновь проснулся.

Даже простой осмотр Везувия поставлен на солидную коммерческую основу – надо заплатить 5000 лир, чтобы лицезреть это чудо. А здесь, наверху, у контрольного входа, туристов ожидает несколько сувенирных магазинов и смотровые площадки. В ясную погоду виден даже айсбергом выступающий из морской синевы бирюзовый Капри. На берегу, чуть правее, чем-то напоминающий Баку, Неаполь, дробясь на квадратики домов, лепит мозаику своих замысловатых кварталов...

Вскоре крутой спуск ветром уносит меня вниз, а Везувий вновь начинает уменьшаться до размеров миниатюрного Кянизадага, пока мой путь лежит в недалёкое Эль-Греко, за которым начинаются Помпеи.

Помпеи, Помпеи... Немые сказанья

Помпеи... сегодня это красивый декоративный музей под открытым, безоблачным небом Италии на фоне легкого контура Везувия, будто проплывающего вдали... Колонны, мозаика и великолепные фрески, внутренние дворики (атриумы), мощеные скальным булыжником прямолинейные улицы, толпы праздных туристов и фиалковый купол над всем неаполитанским побережьем. Так было, наверно, и будет всегда...

Но в тот страшный день, 26 августа 79 года, ≪... землетрясение настолько усилилось, что все, казалось, не только движется, но и становится вверх дном≫, – писал Плиний-младший, очевидец извержения Везувия в тот роковой день, в послании Тациту... Нет, Помпеи не были стёрты с лица земли – они были похоронены, чтобы воскреснуть, как Феникс из пепла, через много-много столетий. А тогда, в адовом чаду ядовитых испарений Везувия, погиб великий естествоиспытатель Плиний Старший, решивший наблюдать и описать весь процесс этого грандиознейшего явления природы...

Воскрешение началось в 1582 году, когда архитектор Д.Фонтана, проводя канал из реки Сарно в Торре-Аннунциата, впервые наткнулся на погребённые развалины Помпеи, что, впрочем, осталось незамеченным властями. И только в 1748 году случайные находки высокохудожественных бронзовых статуй и других предметов искусства побудили неаполитанского короля Карла III начать раскопки. Так Помпеи стали в буквальном смысле восставать из пепла, постепенно сбрасывая с себя тяжёлый черный саван окаменевшей вулканической пыли. Прошло ещё несколько столетий, прежде чем город не предстал во всей первозданной красе и научно-исторической исключительности, потому что в мире нет аналогов подобным археологическим раскопкам, когда полностью сохранился целый город времён Великой римской империи со всеми его атрибутами быта, хозяйствования, строительных ремёсел, произведений искусства и т.д.

Помпеи поражали воображение не только ученых. Город воспевался художниками кисти и слова. Великий Брюллов создал живописный шедевр, навсегда увековечивший последний день Помпеи. Выполненная в рамках классического искусства картина отражает далеко не реальный эпизод той страшной ночи, но зато передаёт дух трагических событий, которые в одночасье обрушились на цветущий уголок италийской земли. А поэтическое видение В.Брюсова настолько ярко осветило уголки личной жизни людей, населявших Помпеи, что поражаешься силе изображённых им последних всплесков человеческих страстей перед тем, как им погаснуть навсегда...

Его стихотворение ≪Помпеянка≫, утверждающее превосходство нетленной жизни над слепой стихией природы так убедительно, что веришь в его достоверность.

Помпеи прекрасны... И первое, что я увидел, ступив на территорию заповедного городка – это одинокая колонна с коринфским ордером, словно пальма на ветру возвышавшаяся недалеко от лестницы, по которой начинался каскад ступеней в сторону этого археологического чуда.

Эта колонна более, чем ее счастливые соплеменницы в окружении ещё не потерявших величие триумфальных арок, парадных зданий с замершими перед ними площадями и стремительными улицами на взлете к подножию Везувия, напоминает мне о счастливом дне, проведенном в городе, куда приходят, чтобы поклониться Красоте...

Здесь нет боев, трибуны не гудят ...

О, Древний Рим!

Огромный саркофаг,

Где время погребло

былую славу!

По. ≪Колизей≫

Сколько лет Риму? Легенда связывает его основание с именами Ромула и Рема. Если это так, то произошло оно во времена, когда в окрестностях знаменитых холмов, на которых покоится столица античного мира, ещё водились волки... Сейчас же во всей Италии вряд ли сыщется хоть один хищник – до того перенаселён, освоен и наполнен событиями этот полуостровной ≪сапожок≫, далеко ступивший в Средиземное море. И даже ≪перешагнувший≫ его во времена Великой Римской империи, когда ее властители играли судьбами народов Европы, северной Африки и Передней Азии. Вспомним хотя бы XII легион императора Домициана, разводивший бивуачные костра в Гобустане, на берегу Хазара...Рим воистину очень древний город, он будто пропах стариной, ибо сам воздух его наполнен особой атмосферой, в которой возникают и тут же преломляются, подчас обрастая вполне реальными подробностями, образы далёкого прошлого. Покоясь на сакральных холмах своих, Рим будто старается избавиться от непомерного груза окаменевших эпох. Отжившие свой век гигантские постройки рождают в душе странные чувства, заставляя мысль раздумывать над бренностью нашего существования на земле... Но с Колизеем этого не случится никогда...

Я находился в двух шагах от него и не подозревал об этом. Величайшее творение античности символизирует вечный город, как Девичья башня – Баку, а Эйфелева – Париж. Поэтому неудивительно, что Колизей фигурирует почти на всех зарисовках и этюдах Рима, а художники на этом неплохо зарабатывают.

Я остановился и стал рассматривать акварельные наброски в охристых тонах, подчеркивающих дымку вечности, окутывающую этот город и его удивительные творения. Потом попытался спросить у высокого светловолосого художника, как пройти к Колизею, ужасно путая французский вперемежку с редкими словами итальянского языка.

– А вы говорите по-русски? – послышалось в ответ.

Я на мгновение замер от неожиданности...Так я познакомился с Романом. Роман имеет двойное гражданство, что стало явлением довольно обычным за рубежом для выходцев из России. Сам он из Санкт-Петербурга и уже четвертый год живет и работает реставратором в музеях Италии. В свободное время подзарабатывает на пейзажных зарисовках Колизея, не всегда ровно, но постоянно прибыльно, по его признанию. При мне он продал небольшой эскиз молоденькой туристке за 70000 лир и остался доволен сделкой.

Колизей возвышается за Триумфальной аркой Адриана виражами этажей с пустыми глазницами оконных проемов. Мощный, несколько мрачноватый корпус, полуразрушенный временем и стихией людской ненависти (или безразличия?!), гипнотически действуя, заставляет замедлить шаг. В следующий момент глаз безуспешно старается охватить единым взглядом ускользающие за округлостями объем и пропорции здания, но тщетно. Вы невольно переключаете внимание на красочную толпу туристов перед центральным входом, где необыкновенно броско и экзотично выделяются фланирующие римские воины – довольно удачная имитация легионеров и всадников – в красных туниках и блестящих гривастых шлемах на головах. За определённую мзду они готовы сфотографироваться с вами на память о Вечном Городе.

Через дорогу, напротив, расположились продавцы сувениров, среди которых особенно привлекательными для меня были фигурки африканских животных, вырезанные из эбенового дерева, которые продавали негритянские парни.

Я стал обходить Колизей, ибо войти в него не разрешалось – он был в лесах, и везде чувствовались следы реставрационных работ. Можно было только заглянуть внутрь, где просматривались скамьи амфитеатра, полуразрушенная арена со множеством каких-то глубоких траншей и зарешеченными выходами из подземных тоннелей, по которым когда-то выпускали гладиаторов и зверей на очередной бой.

В 405 году император Гонорий запретил гладиаторские бои, тем не менее, травля зверей продолжалась ещё долго. После нашествия варваров Колизей приходит в упадок, а его камни растаскиваются. И тем не менее он надолго еще сохранил свое величие, пока в ХIIв. папа Бенедикт ХIV не принял его под свою защиту как историческое сооружение и… место, обагренное кровью христианских мучеников, а потому приказал водрузить посредине арены громадный крест...

Ныне итальянское правительство проводит здесь реставрационные работы всех его внутренних сооружений, по завершении которых, быть может, в Колизее станут устраивать театрализованные представления, имитирующие гладиаторские бои, морские сражения. Ведь Колизей действительно велик и поражает своими размерами. Большая ось его – 187,77м, малая – 155,64 м. Длина арены – 85,75, а ширина – 53,62 м. Стены поднимаются на высоту от 48 до 58 м. Некогда он вмещал в себя 87000 зрителей.

С внешней стороны Колизей представлен тремя ярусами арок, между которыми (средним и верхним) стояло по статуе. На оконечностях осей его эллипса находились четыре главных входа, два из которых предназначались для императора. Зрители же, требовавшие хлеба и зрелищ, поднимались к своим местам по лестницам, которых было 76.

Но:

Здесь нет боев, трибуны не гудят,

Народ не требует ни зрелища, ни хлеба –

Под куполом лазоревого неба

Туристов балуют, кирасами блестя,

Гвардейцы Рима древнего у входа,

Где кровь лилась с восхода до захода.

Пока, под грохоты мечей и колесниц,

На это Феб смотрел сквозь щелочки ресниц.

ЮРИЙ МАМЕДОВ

Литературный Азербайджан.- 2019.- № 6 .-C.117-121.