Освященная мугамом жизнь Гаджибабы Гусейнова

Азербайджанские ханенде… Каждый из них прошел свой неповторимый жизненный и творческий путь, освященный музыкальным искусством, любовью к песням, мугамам и теснифам. Один из таких незабываемых ханенде — народный артист Азербайджана Гаджибаба Гусейнов (1919-1993).

У него не было сильного голоса с широким диапазоном, поражающим слушателей, но это не помешало его популярности, которая с годами все более возрастала. Своим творчеством ханенде доказал, что певец — это не просто обладатель красивого голоса, а человек с особым даром проникновения в сердца людей.

Гусейнов родился в 1919 году в Баку. В тот момент, когда его глаза стали различать окружающий мир, все вокруг было смешано — старые порядки рухнули и устанавливались новые правила. Социальные потрясения в азербайджанском обществе в начале XX века сказались на жизненном укладе большой семьи.

Отец Гусейнова, доселе занимающийся религиозной деятельностью, вынужден был сменить работу. Долгие годы он трудился на заводе, а в свободное время занимался рыболовством.

Робкий по природе Гусейнов, умел по-детски восторгаться и удивлять своей скромностью. Поражали не только его человеческие качества, но и весь жизненный путь. Ханенде, оставивший яркий след в истории азербайджанского вокального искусства, поэт, написавший сотни прекрасных стихов, один из лучших педагогов своего времени, он всего несколько лет проучился в школе и бросил ее в 1933 году. В последующие годы ему не удалось получить систематического образования, но несмотря на неблагоприятные условия жизни, он упорно занимался и достиг больших результатов.

Гусейнов постоянно читал, размышлял, слушал пение знаменитых исполнителей. У него была крепкая жизненная сила и талант, заложенный природой — качества, которые постепенно вели его к вершинам мастерства. Музыкальный талант он унаследовал от отца, который играл на гармони и временами себе подпевал. В эти «музыкальные моменты» непоседливый мальчишка, как завороженный слушал его, а порой к удивлению окружающих, плакал. Родители чувствовали любовь мальчика к музыке, но считали, что с таким голосом ханенде из него не выйдет. Тем не менее, это не помешало ему освоить игру на народном ударном инструменте (нагаре).

С 1933 года Гусейнов стал работать на заводе, но никто в большом коллективе не знал, что душа юного токаря полна музыки, а по ночам страсть к написанию стихов не дает уснуть. В 1938 году в доме появилась пластинка с записью мугама «Раст» в исполнении народного артиста Азербайджана З.Адигезалова. Гусейнов без конца слушал ее и «подпевал» артисту, в голос которого, по собственному выражению, «был влюблен». Однажды утром в годы Второй мировой войны, по радио передавали концерт З.Адигезалова. Забыв обо всем на свете, Гаджибаба заслушался своего кумира и был уволен за опоздание с работы.

Позднее он вспоминал: «Я начал петь в 1946-1947 годы. Я еще не был ханенде. Просто иногда, когда очень сильно просили, то пел. И только на тех меджлисах, где не было хененде».

Вскоре ему представился случай познакомиться с З.Адигезаловым, но несмотря все просьбы окружающих, он не осмелился перед ним спеть. Спустя годы Гусейнов вспоминал забавный случай, произошедший с ним в музыкальном техникуме, где Адигезалов преподавал.

«Я прошу тебя, спой. Говорят, ты исполняешь мугам «Раст» точно, как я… Стоило мне начать петь, как Зульфи стал смеяться… Я не думал, что будет настолько похоже», — вспоминал Гусейнов.

В последующие годы Гусейнов регулярно выступал в составе одного из небольших самодеятельных ансамблей, как инструменталист. Пение З.Адигезалова, а также видного азербайджанского ханенде, народного артиста Азербайджана Сеида Шушинского на разных меджлисах и по радио стали для Гусейнова своеобразной школой мастерства — он запоминал газели, теснифы, шаг за шагом самостоятельно открывал дш себя тонкости мугамного исполнительства.

«Если я в этом искусстве чему-то научился, то этим обязан З.Адигезалову и С.Шушинскому. Позже я дружил 12 лет с Бахрамом Мансуровым… Многое я узнал от него», — рассказывал Гусейнов.

Будущего артиста влекла к себе не только музыка, но и литература. Гусейнов — один из тех редких талантов, в лице которого счастливо сочетались дар ханенде и поэта. Он великолепно знал азербайджанскую литературу, разбирался в тонкостях арузного стихосложения. С особым благоговением Гусейнов относился к поэзии Физули, С.А.Ширвани, Вахида, с удовольствием пел их газели, ритмически и мелодически точно интонируя слова. Не каждый ханенде мог похвастаться такими познаниями в области литературы, какими обладал Гусейнов.

Он вспоминал: «Первое, что я прочел, когда обучился грамоте, были газели Вахида. Затем я стал читать стихи Сабира. А следом обратился к Сеид Азиму. Если я не понял бы его стихи, то не осознал бы поэзии Физули, не познал тайн мугама, и не смог бы на необходимом уровне постичь классическую поэзию».

Однажды народный артист Азербайджана А.Мамедов так оценил его литературный талант: «Твои пластинки могут сломаться, записи могут стереться, но твои стихи, газели вечно будут жить в пении разных ханенде, внутри мугамов».

Однако Г.Гусейнов не ограничивался написанием стихов и сочинял музыку на собственные слова — песни и теснифы. Особой популярностью пользовался в интерпретации ханенде «Хиджаз теснифи», который по воспоминаниям очевидцев, так же мастерски пели только Бюль-Бюль, Я.Келентерли и Р.Шукюров. Украшением золотого фонда азербайджанского искусства стали мугамы «Рахаб», «Раст», «Баяты-Шираз», тесниф «Шур-Шахназ», «Махур теснифи» в исполнении Гусейнова.

Однажды легендарный джазовый музыкант В.Мустафазаде попросил ханенде придти в звукозаписывающую студию и когда Гусейнов зашел с дэфом в руке, то все присутствующие — музыканты и режиссер, развеселились.

Вагиф Мустафазаде (1940-1979)

Гусейнов был удивлен, но В.Мустафазаде протянул артисту три баяты и объяснил, что нужно исполнить их без дэфа, словно ты мастер шебеке и поешь их для себя. Чтобы настроить удивленного ханенде на нужный лад, он несколько минут импровизировал на фортепиано.

«Вагиф стал играть. Я обратил внимание, что это ни «Сегях», ни «Баяты-Шираз» и не «Рахаб». Это было нечто, похожее на них… В общем, я стал петь. Оказывается, Вагиф все записал», — вспоминал Г.Гусейнов.

Только спустя некоторое время после кончины безвременно ушедшего музыканта, ханенде услышал эту удивительную композицию, основанную на синтезе аутентичного пения с джазом.

Гусейнов говорил: «Вагиф — творец, имя которого останется в истории. Я радуюсь и считаю себя счастливым, потому, что благодаря ему мое имя сохранится в истории».

Гусейнов вел активную концертную жизнь и всегда перед выступлением сильно волновался. Это происходило от обостренного чувства ответственности, которым наделила его природа, стремления показать искусство своего народа с лучшей стороны. Признание и благодарность слушателей окрыляли Гусейнова и воодушевляли на новые искания. В 1991 году за большие заслуги перед национальным музыкальным искусством ханенде был удостоен звания народного артиста Азербайджана.

Долгие годы ханенде преподавал в Азербайджанском Государственном Музыкальном техникуме им. А.Зейналлы. Он практически подходил к каждому ученику, учитывая его индивидуальные свойства и возможности, скрупулезно раскрывал перед ним секреты мугамного исполнительства. Призывая учеников уважать поэтическое слово, ханенде делился с ними глубокими познаниями в литературе, законами арузного стихосложения. Его советы, критика и дружеская помощь всегда носила теплый характер.

Не один десяток знаменитых певцов закончили класс вокального мугама Гусейнова. На редкость доброжелательный человек, он радовался и гордился их успехам. Многие его ученики, среди которых народные артисты Азербайджана Агахан Абуллаев, Алим Гасымов, Забит Набизаде и другие, достойно продолжили его традиции.

Оригинальный, ни на кого не похожий талант, Г.Гусейнов скончался в 1993 году.

Новое время.-2024.- 8 октября (№308).- С.13.