Карабах: от Кюрекчайского договора до большевистской оккупации

(Окончание. Начало см. "Зеркало" от 16, 23, 30 октября, 6, 13, 20, 27 ноября, 4 и 11 декабря 2010 г.)

Назначенный 15 июля чрезвычайным и полномочным представителем Азербайджана в Москве Б.Шахтахтинский одним из первых протестовал против российско-армянского договора, но безрезультатно. Из письма В.И.Ленину от 13 августа становится ясно, что сам он узнал о договоре из газет и тем более не имел конкретных сведений о статьях договора. Он писал: "Отход к Армении железнодорожной линии Шахтахты-Эривань (около 100 верст) и Шахтахты-Джульфа (тоже около 100 верст) со всем подвижным составом отдает в руки дашнаков весь Персидский Азербайджан, связывает их с английскими силами в Персии, а нас лишает всякой связи с турецким революционным движением". Далее Б.Шахтахтинский пишет: "В течение нескольких лет население Нахичеванского края отстаивало свою независимость... Потребовалось вмешательство Англии, которая, заняв этот край своими войсками, насильственно передала край, вопреки открытому протесту населения, дашнакам. Но, как только английские войска ушли, немедленно началось восстание. Регулярные дашнакские войска с многочисленной артиллерией, пулеметами и броневым поездом были разбиты наголову. Передача дашнакам этого края, трудовой народ которого с оружием в руках после трехлетней кровавой борьбы сам освободился от них и добился соединения с Азербайджаном, края, где в настоящее время нет ни одного армянина, открыто нарушает общепринятый принцип самоопределения народов и права Советского Азербайджана".

Нарком иностранных дел Азербайджана М.Д.Гусейнов в докладе "О положении в Азербайджане" признавался Н.Крестинскому, что среди населения ходят слухи, что "пришли русские части покорить Азербайджан, и что вот пропала независимость нашей республики, и что Красная армия - это та же царская армия".

Несмотря на серьезные попытки Азербайджана, накануне подписания договора с Арменией Г.Орджоникидзе, дотоле сопротивлявшийся его подписанию, после открытых и тайных увещеваний Центра 26 августа направил телеграмму Г.Чичерину с обещанием скрупулезно выполнять условия договора от 10 августа. В тот же день Г.Чичерин получил вторую телеграмму от Орджоникидзе, весьма показательную по содержанию: "Еще раз повторяю, договор с Арменией от 10/VIII-20 должен быть соблюден с точностью". Безоглядная защита армян Г.Чичериным, даже наперекор мнению полномочного российского представителя в Армении Б.Леграна, патронаж Армении, выразившийся в заявлениях Чичерина от 11 и 21 августа, вызвали гнев Леграна, пока еще остававшегося в Тифлисе. 29 августа он писал Чичерину: "Армяне спекулируют неизбежно в некоторых местных вопросах. Ваши заявления от 11 и 21 августа не производят того впечатления, на которое рассчитывали, они не учитывают провокаторского характера выступления Оганджаняна".

Подобное самоуправство Советской России в отношении Азербайджана вызывало возмущение Н.Нариманова. Он хорошо понимал, что главными организаторами этих провокационных игр были нарком иностранных дел Г.Чичерин, с лета 1919 года вставший в оппозицию к восточной политике, выдвигаемой Наримановым, и помощник наркома Л.Карахан.

Они оба занимали руководящие должности, позволявшие им определять и на практике осуществлять внешнюю и, особенно, восточную политику Советов. Они отрицательно относились к Азербайджану и строили южнокавказскую политику Советской России на армянском и грузинском факторах, хотя эти две республики пока еще не были советизированы. Конечно, в осуществлении Чичериным антиазербайджанской, армянофильской политики явственно ощущалась рука Л.Карахана, но не только это. Чичерин, как бывший царский дипломат, формировался в традициях проармянских установок, которыми руководствовалась Российская империя в своей восточной политике, и особенно в отношении к кавказским народам. Поэтому в этом дипломатическом мутанте, вобравшем в себя признаки царского чиновника и советского комиссара, армянофильство было естественной чертой. В корне противоречий между Чичериным и Наримановым лежал именно конфликт мировоззрений. Чуть позже Н.Нариманов писал полномочному представителю Советского Азербайджана в Турции И.Абилову, что "идеи Чичерина, используемые им в восточной политике, насквозь ошибочны... О восточной политике Чичерина нами написан и отослан большой доклад. Раскритиковали в пух и прах".

В свою очередь, Г.Чичерин писал И.Сталину: "В нашей ставке на мусульманство приходится все время считаться с тем, что в один прекрасный день антибольшевистская тенденция... может оказаться сильнее, чем антианглийская. Я все время предостерегал и предостерегаю против односторонней ставки на одно мусульманство, представителем которого был у нас Нариманов".

В борьбе с Чичериным единственный выход виделся Н.Нариманову во вмешательстве В.И.Ленина, который до советизации давал немало красивых обещаний. Все еще веря в справедливость ленинской позиции в отношении Азербайджана, Н.Нариманов в середине июля писал следующее: "С телеграммы тов. Чичерина видно, что информация ваша односторонняя или Центр поддался влиянию тех, которые и доныне действуют совместно с деникинцами против советской власти Азербайджана. Если Центру угодно привести Азербайджан в жертву и оставить за собой только Баку - нефть и отказываться совершенно от восточной политики, то пусть это делает, но предупреждаю: Баку нельзя удержать за собою без целого Азербайджана в соседстве с изменщиками дашнаками и грузинскими меньшевиками. С другой стороны, я бы хотел узнать, как Центр смотрит на нас - мусульман, и как он мог решить такие важные вопросы без нас. Центр мог к нам относиться недоверчиво, но ведь с решением Центра не согласны также такие ответственные работники, как Орджоникидзе и Мдивани. Я прямо скажу: Центр отнял у нас орудие из рук и своими решениями о Карабахе и т.д. усилил, обосновал провокацию "Мусавата", который все время говорит, якобы мусульмане-коммунисты продали Азербайджан России, той России, которая признает одновременно самостоятельность Армении и Грузии, и считает почему-то до установления советской власти в Азербайджане бесспорные области теперь спорными. Товарищ Чичерин говорит о подчинении политике Центра, но в то же время учитывает ли Центр, что тот же самый Центр заставляет нас быть ширмой?.. Нам прямо говорят: "Вы не можете закрепить за Азербайджаном совершенно бесспорные территории, а толкуете об освобождении Востока". В конце этого грустного послания Н.Нариманов дописал: "Выезжает наш представитель, а потому прошу и умоляю временно приостановить решение Центра об Азербайджане".

В другом письме В.И.Ленину Н.Нариманов предупреждал о серьезной опасности, угрожающей Азербайджану: "Положение создалось ужасное. Центр признал самостоятельность Грузии и Армении, признал независимость Азербайджана, но в то же время он, Центр, отдает совершенно бесспорные территории Азербайджана Армении. Если бы эти территории были уступлены Грузии, можно было бы кое-как бороться с общественным мнением, но отдать Армении, дашнакам, - это есть непоправимая, роковая ошибка". Подобные письма Н.Нариманова с каждым днем убавляли доверие к нему Центра. Пристально следивший за ним специальный уполномоченный ЧК Ландер 19 июля 1920 года секретной телеграммой сообщил Крестинскому, Менжинскому, Дзержинскому и Ленину: "Общая политика Азербайджана внушает серьезное опасение.

Джамиль Гасанлы

Зеркало. – 2010. – 18 декабря. – С. 42.