"Южнокавказская пентаграмма"

и исламский фактор как предмет разыгрывания

Рассматривая различные геополитические концепции в качестве исходного идеологического фундамента, сформированного как для присутствия, укрепления и доминирования, так и, естественно, дальнейшего продвижения, то есть освоения "NeoLebensraum" - нового жизненного пространства, порой действительно возникает убеждение, что геополитика есть "буржуазная псевдонаука, оправдывающая территориальную экспансию империалистических держав". С другой стороны, пока такое определение, как "государство", есть не "бесформенный, виртуальный феномен", а в том числе и географическое органическое явление, конечно, существует необходимость в материализованных доктринах, предпосылками которой служит не только исследование исторически, а именно - временно обусловленных социально-экономических составляющих теории происхождения "организации власти", но и специфичных цивилизационно-культурологических факторов.

По этой причине наряду с актуальными вопросами, которые корреспондент нашей газеты адресовал российскому политологу и председателю Исламского комитета России Гейдару Джемалю, были обсуждены также проблемы несколько "теоретического характера".

- В последнее время в Азербайджане вновь на текущей повестке оказался вопрос относительно ношения хиджаба. Определенные проблемы, так сказать, в религиозной плоскости наблюдаются также, к примеру, в Таджикистане. Не кажется ли вам, что в некоторых так называемых светских государствах, где большинство населения в целом исповедует ислам, мусульманская идентичность по тем или причинам систематично и насильно трансформируется в не регулирующий, а в регулируемый феномен?

- Во-первых, обратим внимание на то, что в данном случае разговор идет о постсоветских республиках. Постсоветское пространство трудно идентифицировать с конфессиональной точки зрения в качестве определенной и традиционной культурной ойкумены. В этом контексте я, например, считаю, что Россию напрасно называют "православной страной", потому что после семидесяти лет Советской власти и восстановленной во времена Сталина православной церкви об этом можно говорить только в кавычках. Вот почему структура постсоветских государств на самом деле во многом унаследована от советского атеизма, агностицизма и либерализма, которые составляли основу массового советского мировоззрения. Поэтому, обсуждая некоторые проблемы, мы должны дискутировать, изначально вынося постсоветское пространство за скобки из общих тенденций, нивелирующих действительность, утвержденную в мире, и тем более в исламском мире. Что касается процессов, которые развиваются в Азербайджане и Таджикистане, акцентируя на них внимание, нужно исходить из того, что эти республики являются объектом сильного воздействия извне. А именно - и со стороны России, и со стороны Запада. Ведь не секрет, что сегодня исламский фактор является предметом разыгрывания в неких системах провокаций. Этот фактор стремятся активизировать, подтолкнуть на те или иные яркие проявления с целью воспользоваться им в различных ситуациях. Его используют и как средство давления, и как средство шантажа и запугивания, в первую очередь правящих элит.

В свою очередь вопрос касательно ношения хиджаба - очень острая и чувствительная проблема мусульман и самоидентификации мусульманской женщины. Это вопрос, который может резко уязвить чувства мусульман, оскорбить их религиозные чувства и активизировать их политическую позицию в оппозиционном ключе относительно элиты тех правящих кругов, которые ущемляют права мусульман в плоскости данной фундаментальной знаковой традиции.

В то же время эта проблема создает площадку для обострения политической игры, особенно в нынешний, довольно чувствительный период, когда подступают предвыборные кампании в России, а также в США, и становится ребром вопрос относительно судьбы не только Путина, Медведева, Обамы, но и ряда стран и правящих элит этих государств, которые зависят от геополитических центров или противостоят им. В силу этого постановка вопроса о ношении хиджаба создает очень нестабильную ситуацию и фиксирует очень большое количество негативов.

- А насколько на сегодняшний день целесообразно утверждать, что преподносимая традиционно в классическом понимании как "западное учение" геополитика и являющаяся в некотором роде универсальной исламская идеология могут, взаимно дополняя друг друга, создать базис для отрицания мондиализма? Вот в конце XIX - в начале прошлого века марксистская идеология и большевистско-троцкистская геополитическая концепция о "перманентной революции" воспринимались как антитезис буржуазного империализма.

- Как лженаука геополитика была разработана Хаусхофером и Маккиндером.

- Исходя из вашей трактовки, можно вспомнить и других представителей классической германской, британской, а также американской геополитической школы: Фридрих Ратцель, Рудольф Челлен, Альфред Мэхэн, Николас Спайкмен.

- Совершенно верно.

Эти самые люди вместе с другими, скажем так, интеллектуалами и идеологами разработали геополитику, с конкретной целью противопоставить данное направление мысли общественно-политическому философствованию. Нам известно, что в социально-политическом философствовании говорится о вертикальной структуре общества. Здесь также обсуждаются взаимоотношения между "верхами и низами" в глобальном масштабе. А геополитика пытается привязать всю эту ситуацию к "горизонту". Геополитики выделяли географические условия, которые якобы являются определяющими в формировании тех или иных моделей сознания и цивилизаций.

- Но относительно "географического детерминизма" высказывались еще тот же древнегреческий рационалист Аристотель, представитель классической немецкой философии Иоган Гердер и французского просвещения Шарль Луи Монтескье. А в дальнейшем даже Энгельс писал о взаимосвязи между природной средой и развитием человека.

- Правильно. Есть еще разновидность этого данного проявления, которое не так маргинально, как геополитика. Это скорее строго "цивилизационная тема", которая была разработана Данилевским, Шпенглером и Тойнби.

- А, по-моему, "культурно-исторические типы" Николая Данилевского, "морфология духовных эпох" Освальда Шпенглера, а также теория "локальных цивилизаций" Арнольда Тойнби - это, скорее, исследования предметов философии истории....

- Да их нельзя назвать геополитиками. Но их концепции переплетаются с идеями вышеперечисленных апологетов геополитики в работах таких эпигонов, как Лев Гумилев, и иные, которые одной ногой стоят на почве теории "о культурно-исторических типах", а другой - в геополитике классического географического варианта.

- Вы имеете в виду евразийцев и неоевразийцев?

- Сегодня это глубоко популярно в России, потому что здесь прошел процесс деидеологизации. Россия отказалась от системного аналитического представления о социуме как о независимом сложном механизме. Привязывать общество к географическим условиям или рассматривать ее развитие как серию цивилизационных вспышек, завязанных на расово-генетической информации, - это значит сливать вопросы об истории как целостном процессе, имеющем смысл.

- В общем "нет" теории пассионарности и биоритмов, "да" - объективному историческому развитию.

- Для ислама история - это проявление провиденциального замысла Творца о человеческом назначении. Религиозное представление об историческом развитии гораздо ближе к марксизму, которое является атеистической версией, но, тем не менее, использующей религиозную концепцию в смене формаций, некой сверхзадачи и в некоем конечном смысле.

- Но Маркс все-таки отвергал провиденциальный историко-философский метод?

- Отвергал. Но по факту пять формаций, после которых наступит коммунизм, где человек преодолевает отчуждение и возвращается к своей изначальной человеческой природе. Это провиденциализм, введенный из "черного хода". Но, конечно, гораздо лучше пользоваться "оригиналом", чем такими "копиями", которые являются тупиковыми, поскольку не признают своего происхождения. Если бы Маркс честно признался, что вся его система является атеистической интерпретацией протестантизма, это было бы лучше именно для марксизма, потому как были бы увязаны концы.

- Тогда, возможно, сегодня был бы не интересен Макс Вебер?

- Но Маркс говорит о революции, а Вебер - нет. А касательно ислама - то на его основе можно создать политическую философию, гораздо более адекватную и более далеко идущую, чем марксизм.

- И последний вопрос. В одном из своих недавних интервью вы говорили о "южнокавказской пентаграмме": Азербайджан, Армения, Турция, Иран и Россия. Учитывая то, что пентаграмма - это символическая геометрическая фигура, состоящая из пяти равнобедренных треугольников, равных по высоте, выходит, что каждая из этих стран - независимый центр и самостоятельный игрок? Ну ладно там Турция, Иран, Россия и условно Азербайджан. А Армения?! И возможно ли возвести в таком случае иерархию масштабности целей каждого из пяти государств?

- Дело в том, что в данном направлении складывается очень непростая ситуация. Сегодня Москва очень редко и быстро утрачивает возможности самостоятельной игры на Кавказе. Россия ведь прибегает к антикавказской риторике не от хорошей жизни. Кремль не в состоянии позитивно участвовать в процессах, развивающихся в этом регионе. Было совершено очень много ошибок, и российское государство лишается различных инструментов влияния. Кремль пытается выйти из положения драматически, разыгрывая негативную карту. Турция намерена превратиться в лидера на Ближнем Востоке, и понятно, что для достижения данной цели неизбежны конфронтация с Израилем и сближение с Ираном, у которого также свои планы относительно региона. Армения пытается играть самостоятельную роль за счет диаспоры, которая является лоббистской. Она требует чего-то там от Москвы, высказывает недовольство относительно политики Кремля, пытается давить на США. А Азербайджан - это государство, от которого зависит дальнейшая судьба всего Южнокавказского региона. Это необходимо учитывать как другим странам, так и самому азербайджанскому государству.

Н.Самедоглу

Зеркало. – 2011. – 13 января. – С. 2.