"Завернуть" по-гоголевски

В театре "Йух" состоялась премьера по мотивам рассказа Н.В. Гоголя

"Записки сумасшедшего" от Adari Films Production - смелый креативный проект. И, пожалуй, даже то самое "искусство ради искусства", о котором часто говорят, но верится с трудом. Может, потому, что вопреки ожиданиям делать рассказ Гоголя артхаузным Adari Production не стало. Между тем стать для посвященных "притчей во языцех" риск все-таки был. Поскольку ставят "Записки сумасшедшего" в разных театрах в странах СНГ достаточно часто. И еще, как ни странно, потому что театральные критики считают "Записки" темой весьма благодарной и удачно адаптированный к сцене самой драматургией Николая Васильевича Гоголя. Емкий, почти слитный афоризм, злободневный во все времена и прекрасно оттеняющий нравы любой эпохи. Но, поскольку "Записки" чаще всего реализуются в концепции моноспектакля, его нередко, как показывает опыт прошлых лет, пытаются превратить в артхаузный шедевр, что, возможно, не всегда хорошо для гоголевской темы. И часто смахивает на неудачный стилистический эксперимент, когда обезображенное косметикой лицо однозначно проигрывает оригиналу.

В частности, за последние несколько лет несколько весьма креативных по духу постановок гоголевского произведения на подмостках московских и питерских театров по сути были без особого восторга приняты прессой и публикой и даже балансировали на грани полупровала. И солидный бюджет, художественные бутафории и приглашенные звезды не спасли положение.

Креатив режиссера-постановщика Эльвина Адыгезель и директора Adari Films Production Ирады Багирзаде совершенно иного толка. И уж он точно не гламурный или еще какой-нибудь винтажный. Оригинальный взгляд и некая творческая самоирония кроются в самой концепции. И это, даже несмотря на то, что театр "Йух" - сценическая площадка, избранная для реализации замысла, Гоголем уж точно не удивишь. Здесь как минимум раз в год ставят что-то по мотивам произведений великого классика.

Но концепция новых "Записок" (в трактовке Adari Production и в переводе с турецкого звучит как "Тетрадь заметок одного сумасшедшего") вообще-то, наверное, порадовала бы самого Николая Васильевича, поскольку спектакль русского писателя на азербайджанской сцене идет, тем не менее, на турецком языке. Вот такая вот парадигма.

Атмосфера творческого минимализма на камерной комнате-сцене, еще до начала представления как бы намекает на то, что придется напрячь зрение и слух, и вникать в игру актера, а не отвлекаться на креативные составляющие.

Впрочем, миниатюрная сцена предоставляет совершенно иной ресурс для реализации режиссерских замыслов, и по-своему раскрывает аудиовизуальный потенциал сценического пространства. И хищно поблескивающая металлом массивная стремянка на практически пустой сцене высится как мрачный ультраморфный костел жизненных приоритетов титулярного советника Поприщина. Метафора весьма удачная и очевидная. Но хотя вершина социальной лестницы манит к себе необратимо, добраться до нее не так уж просто, так что стремянка для сумасшедшего гоголевского чиновника - единственное средство для мгновенного изменения своего статуса. Бредовый, но отлично работающий механизм.

Режиссер и актер Эльвин Адыгезель, разыгравший это адское метание души и сам же решившийся воплотить этот образ, наяву взбирается на складную лестницу между тем не так уж часто. Барьеры и условности в мозгу чиновника, видимо, слишком велики. Зрители обнаруживают его зависшим на вершине металлической конструкции в прологе спектакля, туда же, как на гнездо, ощипанной птицей он взбирается к концу. А между этими двумя точками... настоящий калейдоскоп великолепных актерских воплощений.

Прожитый на сцене час гоголевского гротеска актером-любителем обрушивается на восприятие зрителя целой палитрой психоделических образов. И уйти или отвернуться от этого не так уж просто. И не только потому, что в комнате-клетке "Йуха" не сбежать, не скрыться. Но и потому, что на удивление быстро погружается зритель в метафизику состояния актера. Харизма актера, обращенного однозначно во вне, в эмоциональный фон зрительского бессознательного "я", энергично и убедительно берет этого самого зрителя за грудки и тянет за собой. Похищать переписку коварной собачки Меджи, любоваться белоснежной ножкой директорской дочки, переиначивать страны и континенты, а в конечном итоге превращаться в короля Фердинанда, даже не потому, что хочется, а потому, что кто-то должен разобраться с бардаком, что устроил у себя в мозгу несчастный чинуша.

Так что разыграть представление по рассказу Гоголя по-своему и иначе Adari Production, безусловно, удалось, и провести по тропинкам хитросплетений и во многом адекватного разума маленького человека и даже поглядеть на свой затылок в лучших традициях "новой волны", кажется, тоже. Ведь, как известно, трудно найти более убедительную вещь, чем собственный затылок, да еще хорошенько изученный через лукавую призму гоголевских очей.

Создать особую атмосферу необычного эмоционального кода спектаклю помогла и работа звукорежиссера Эльдара Альбертсона, выстроившего интересный музыкальный ряд, своего рода контрапункт для постановки. В спектакле звучит музыка композиторов Мессиани, Маскани, Штокхаузена, Гайдна, Листа, Джулиана, Вивальди.

Художник спектакля - Али Гасанов, осветитель - Ниджат Халилов, авторы фото- и видеосъемок - Руфат Гасанов и Сеймур Сеидбейли.

Вадим МАНСУРОВ

Зеркало. -2012. -7 апреля. – С. 25.