От темы к импровизу

На мою долю выпала очень и очень непростая задача - в двух словах рассказать о книге Рауфа Фархадова и Фаризы Бабаевой "Рафик Бабаев. От темы к импровизу", простой пересказ которой потребует много больше места, чем сама книга. Наверное, давно в мои руки не попадалась книга, которая должна была бы стать настольной. Книга, которую хотелось бы видеть изданной в красивом переплете - так, как она этого заслуживает. Изданной с такой же любовью, с которой она была написана. Эта книга достойна памяти прекрасного Музыканта и Человека Рафика Бабаева, которому посвящена. И пусть даже не нашлось финансов для ее издания - мне остается лишь от всей души поблагодарить ее авторов за то, что они совершенно бескорыстно предоставили всем желающим возможность познакомиться хотя бы с сетевой версией этого труда.

К сожалению, я не был лично знаком с Рафиком Бабаевым - не повезло. Но боль утраты живет до сих пор - хотя со дня его трагической смерти прошло уже пятнадцать с лишним лет. Возможно, мы так никогда и не осознаем, насколько колоссальной была эта потеря для нашего джаза и для азербайджанского музыкального искусства в целом. Не осознаем потому, что сослагательное наклонение не имеет права на жизнь - но с каждым годом во мне крепнет уверенность в том, что если бы Рафик был жив, то и азериджаз не оказался на грани исчезновения. Как отмечают авторы книги, "просветительство молодежи для Бабаева - воспитание джазом, приучение к джазу, понимание джаза". Рафик ушел в самое важное для нашего джаза время - во время смены поколений. В то самое время, когда так необходим был мудрый наставник - и одновременно человек, невероятно взыскательный к творчеству. Человек, не терпящий халтуры ни в каком виде.

От темы к импровизу - одно из слагаемых названия книги. И одновременно ее суть и высшее предназначение.Суть джаза - умение преподнести вроде бы знакомую тему в совершенно незнакомом ракурсе. Сыграть так, чтобы в твоей импровизации отобразились рефлексии твоего ЭГО с музыкой, с музыкантами, со слушателями и с самим собой. И только при наличии всех этих четырех рефлексий получается Джаз. Вот и книга эта - самый что ни на есть джаз. Джаз до мозга костей. Джаз, в котором авторы рефлексировали и с Рафиком, и с музыкой, и с музыкантами, и со своим родным городом, и с самими собой. Но благодаря именно этим рефлексиям у читателя возникают рефлексии собственные - каждый раз разные и каждый раз собственные.

Эта книга - книга памяти. Той самой памяти, которая является частицей каждого из нас - и заставляет двигаться вперед. Человек - существо коллективное, и невозможно представить нас без тех, кто так или иначе был рядом в тот или иной период нашего бытия. Рядом - в самом широком смысле этого слова: ведь порой на нас влияют не только те, кто очень далеко, но даже те, кого давно уже нет в живых. Причудливая мозаика имен - как знакомых, так и не очень - но в эпицентре всегда оказывается Рафик. Порой эти имена (да и термины) могут оказаться незнакомыми совершенно - и возникает желание понять, что скрывается за ними. Понять и осознать. Или наоборот - осознать и понять.

Несколько лет назад в одном из номеров журнала Jazz Dunyasl было много материалов, посвященных 70-летию со дня рождения Рафика Бабаева. В одной из статей был озвучен интересный факт из жизни Рафика - как он в 1954 году на выпускном экзамене в музучилище исполнил одну из пьес великого лирика джаза Билла Эванса. Надо сказать, что сам факт меня не удивил - удивило разве то, что история эта датирована 1954 годом. Все дело в том, что в 1954 году Билла Эванса практически никто не знал - даже на родине джаза, в США: в тот год музыкант только-только перебрался из Чикаго в Нью-Йорк и к самостоятельной деятельности приступил только двумя годами позже. Я поделился этим наблюдением с джазовым музыкантом Салманом Гамбаровым и в ответ услыхал, что такого рода истории являются своего рода визитной карточкой многих легендарных личностей - причем независимо от них самих. Мы просто верим в то, что вполне могло бы быть - и тем самым делаем из сказки быль. С течением времени эти были начинают передаваться из уст в уста, становятся своего рода визитной карточкой людей выдающихся - и такого рода примеров не счесть. Достаточно вспомнить Архимеда с его ванной или Ньютона с яблоком, чудесным образом приземлившимся ему точнехонько на темя...

Читая книгу, испытываешь наслаждение от причудливой вязи самых что ни на есть импровизационных словесных узоров, очень точно завершающихся именно там, где нужно. Завершающихся порой не точкой, а многоточием - тем самым многоточием, которое оставляет пространство для импровизации и размышлений Читателя. Читателя вдумчивого, сочувствующего и соучаствующего.

Книга - экзистенциональна. Она не только о музыке - музыка вообще и джаз в частности стали для авторов средством познания мира через призму личности Рафика Бабаева. Мне кажется, что читатели также откроют для себя немало нового и невероятно красивого. Не откажу себе в удовольствии привести одну из фраз, которую я лично смаковал очень и очень долго: "Часы на бульварной парашютной вышке всегда показывают одно и то же неизменное время, которое каким-то необъяснимым образом всегда совпадает с временем реальным". Что-то в этой фразе Айтматовское, вечное - вспоминается Буранный Полустанок... но это - НАШЕ. Невероятно и беспредельно наше. К сожалению - наше. У Чингиза - обращение к вечностному, у авторов - наоборот: присущая нам попытка оставить все так как есть - забывая о том, что время безжалостным катком пройдется по часам...

Часы Рафика остановились в марте 1994-го. Слишком рано.

P.S. И - еще несколько цитат из книги:

"Временами, слушая музыку Вагифа и Рафика, ловишь себя на странной фантазии: на той, что благодаря Мустафазаде и Бабаеву джазовая идея могла бы стать идеей общеазербайджанской".

"В наши дни мы привыкли беспроблемно пользоваться новейшими научными разработками и технологическими достижениями, не задумываясь о духовном аспекте разных открытий, как привыкаем потреблять мы нынче и музыку, не задаваясь вопросами ее истинного предназначения и глубинного смысла".

"Что такое азербайджанский джаз? Это органичное вживление азербайджанских интонаций в классическую джазовую структуру..."

"И тревожит, и смущает, и не дает покоя: как бы всеми этими бесконечными джазмугамными спекуляциями-профанациями мы сами себя окончательно не лишили бы ни шанса, ни уникальности, ни смысла, ни перспективы".

"Радостно, что фестивали стали традицией, что число их участников растет, что залы - полны. Горестно другое - неумение слушать. Ведь в памяти взрывы восторга при появлении лохматых гитаристов и недоверие к выступлениям настоящих музыкантов. Нужно воспитание вкусов и быть может наша вина в том, что зритель по-настоящему не искушен в джазе...".

"Быть джазовым музыкантом, талантливым и большим - не только предначертание, но и мужество недюжинное. Мужество хотя бы для того, чтобы смиренно принять: мир, имя которому Джаз, столь неиссякаем и бесконечен, что вполне способен существовать и без твоего творчества".

"Все его творчество - поиск и осознание джаза как духовной традиции, приближение через джаз к априорным ценностям и идеалам".

"И тогда же пришло вдруг и ясное осознание, что вся Музыка есть Музыка без различий и антиномий, и что все Музыкальное существует не разным, не непохожим, не противоположным, но гомогенным, тождественным, статическим; что десятки рассредоточенных музыкальных центров в единой музыкальной однородности - момент прояснения музыкальной первозданности: конституирование домузыки в первомузыку, дозвука в первозвук, хотя и в домузыке, и в первомузыке вечно оно - музыкальное..."

Сананоглу Р.

Зеркало. -2009. – 14 июля. – С.8.