Лейла Сайфутдинова

Нагорно-карабахский конфликт как фактор

 внутриполитических процессов в Азербайджане

Традиционно любой конфликт воспринимается людьми негативно. Конфликт разрушает привычный уклад жизни, часто ведет к потерям, утратам, лишениям. Это утверждение верно как для межличностных, так и для общественных отношений. Не являются исключением и межнациональные конфликты и отношения вообще, и нагорно-карабахский конфликт в частности.

Однако конфликты продолжают непрерывно возникать, несмотря на то, что люди их не любят, стараются избегать, не допускать, замять, всеми силами сохранить стабильность и гармонию. При этом довольно часто эти конфликты бывают тем более сильными и разрушительными, чем больше люди стараются их не допустить. Такая принципиальная неустранимость конфликтов доказывает их необходимость и естественность их возникновения в любых человеческих отношениях. Соответственно, если конфликт – это естественное и необходимое явление, то по своим последлствиям он не может быть однозначно негативным.

Последствия и функции любого межгруппового конфликта, а тем более такого глубоко укорененного и сложного, как нагорно-карабахский, весьма многообразны. Среди их множества в настоящем докладе мы остановимся на роли и месте этого конфликта в общественно-политических процессах внутри азербайджанского общества. С этой целью рассмотрим состояние азербайджанского общества до начала конфликта (до 1988 г.), во время активных конфликтных действий (1988-1994 гг.) и после окончания активных боевых действий (1994 г. – настоящее время).

В перид до начала конфликта азербайджанское общество представляло собой достаточно сложный феномен. Семимиллионный народ обладал всеми основными атрибутами государственности, включая четко определенную территорию, властный аппарат, государственные символы, язык и прочее. Вместе с тем внутренне это общество не являлось единым или однородным. Процесс поиска собственной идентичности, начатый еще в XIX веке, к началу нагорно-карабахского конфликта не был завершен. Официальная азербайджанская культура после десятилетий воздействия советской атеистической идеологии оказалась оторванной от своей религиозной основы (ЮнусовА. Ислам в Азербайджане. Баку, 2004 г., стр.168). Тюркская идентичность находилась «под спудом» из-за опасений распространения идей пантюркизма. При этом в Азербайджане сохранялись традиционные местнические идентичность и самосознание. В этих условиях территория и общественно-политические институты Азербайджанской ССР оказались основой идентичности советских азербайджанцев.

Таким образом, требования армян Нагорного Карабаха о передаче территории НКАО в состав Армении – это не просто территориальная претензия одного государственного образования к другому, а посягательство на самую основу новой азербайджанской идентичности. Идентичность – это одна из основных ценностей любого человека и любого человеческого сообщества. Как известно, конфликты, связанные с идентичностью, – наиболее остры и трудно-разрешимы (Гришина Н.В. Психология Конфликта. СПб., 2001 г., стр. 100). Поэтому вполне естественно, что такое посягательство вызвало крайне острую и эмоциональную реакцию в азербайджанском обществе. По сути дела, территориальные требования армян активизировали и значительно ускорили заторможенный было в советское время процесс поиска собственно азербайджанской идентичности. Таким образом, предмет конфликта оказался значительно шире и глубже, чем непосредственный территориальный вопрос.

Однако государственные институты Азербайджанской ССР не были приспособлены для выражения общественной воли. Это были формальные структуры, опиравшиеся на аппарат подавления, а не на участие общественности. Советская власть в Азербайджане оказалась в парадоксальной ситуации. С одной стороны, именно она сформировала азербайджанское общество в том виде, в котором оно существовало в конце 1980-ых годов. С другой стороны, эта самая власть оказалась препятствием для достижения общенациональных целей и задач, в частности, отстаивания своей территории. Таким образом, внешняя угроза – конфликт с армянами – спровоцировал еще один, внутренний конфликт. Это был конфликт между практически стихийным национально-общественным движением и политическим аппаратом республики.

Народный Фронт Азербайджана – структура, возглавившая национальное движение, - отразил все противоречия, которыми было пронизано само общество. Эта организация отличалась крайне аморфной и подвижной структурой, с неопределенным процессом выдвижения и отбора лидеров. Как показало дальнейшее развитие событий, распад НФА и процесс формирования оппозиции, в эту организацию входили люди совершенно разных идеологий. Их объединяли две цели – Карабах и противостояние официальной власти. Причем эта последняя цель была даже более важной для поддержания видимого единства национального движения, чем собственно карабахский конфликт.

После распада СССР один из этих факторов, а именно, подчинение центральной власти, изчез. Однако это не привело к укреплению внутренних связей и объединению азербайджанского общества против общего противника. Напротив, внутри-азербайджанский конфликт еще более обострился. Расколы внутри азербайджанской общественности шли по нескольким направлениям. Во-первых, это был раскол между «демократическим» национальным движением и бывшей партноменклатурой, сохранившей власть. Во-вторых, имели место разногласия внутри самого национального движения. Кроме того, в этот период обострились отношения с этническими меньшинствами внутри страны, заявившими о своих сепаратистских целях. Активно действовало лезгинское общество «Садвал», ставившее своей целью объединение земель, населенных лезгинами, а в 1993 году было объявлено о создании независимой Талыш-Муганской республики. Все эти противоречия проявлялись в частой смене верховной власти, неустойчивости и неопределенности политического курса. В течение всего этого времени конфликт с Арменией и армянами Нагорного Карабаха не утихал, а, напротив, превратился в полномасшабную войну. Именно на этот период приходится и ряд знаковых поражений Азербайджана – Ходжалинская трагедия, потеря Шуши и Лачина. Разрозненность, несогласованность, неорганизованность общества наиболее ярко проявились в походе С.Гусейнова на Баку. Сам по себе факт подобного бунта достаточно ясно указывает на существование разногласий в политической элите. Однако еще более показательно то, что государственная власть оказалась неспособной справиться с этой внутренней угрозой.

Таким образом, в 1991-1993 годах азербайджанское общество представляло собой клубок противоречий и разногласий. Конфликт с внешней группой-армянами не способстовал объединению, сплочению азербайджанского общества. Напротив, этот конфликт обнажил и обострил все внутренние противоречия, присущие азербайджанскому обществу. Азербайджанская общественность оказалась неспособной к согласованным коллективным действиям – определению общегрупповых целей, выработке стратегии и тактики действий, созданию эффетивных институтов и структур, осуществляющих эти действия. В Азербайджане отсутствовало то, что Л.Козер называл “общим соглашением по общим проблемам” (Козер Л.Основы конфликтологии.Спб., 1999г., стр. 94). Страна оказалась на грани распада и дезинтеграции, как территориальной, так и социально-политической. Внешняя угроза, таким образом, привела не к консолидации, а к дальнейшему разобщению.

Дезинтеграционные процессы в азербайджанском обществе были остановлены с приходом к власти Гейдара Алиева. С точки зрения конфликтности азербайджанского общества периода его правления следует отметить несколько основных моментов. Во-первых, в этот период произошло фактическое устранение сколько-нибудь значительных противоречий с арены реальной внутриполитической борьбы. Хотя оппозиция как таковая не была уничтожена, но в результате различных мер, предринятых режимом Г. Алиева, возможность ее реального воздействия на политический процесс была сведена к минимуму. При этом следует отметить, что существовавшие внутриполитические противоречия не были разрешены – они были именно вытеснены. Во-вторых, Г.Алиев заключил соглашение о прекращении огня с Арменией. Это соглашение существенно ослабило внешнюю угрозу Азербайджану. Учитывая то, каким разрушительным было воздействие конфликта с внешней группой на азербайджанское общество, это решение должно было дать необходимую передышку для согласования целей, интересов, выработки более или менее единых стратегии и тактики противодействия внешней угрозе, создания эффективных структур управления обществом. Последняя задача – одна из самых трудных, учитывая отмеченные выше сложности интеграции во многом традиционного общества в современное мировое сообщество. Вероятно, существуют много различных способов решения этой задачи. Одним из таких способов является активно поддерживаемое западными демократиями развитие институтов гражданского общества. Однако Гейдар Алиев избрал другой путь – путь адаптации традиционных общественных институтов к новым политическим условиям, а именно к условиям суверенного унитарного государства. Речь идет об использовании традиционных для Азербайджана родственно-земляческих связей в системе управления государством. Рекрутирование элиты из представителей нахичеванско-ереванского клана (Так, в 1997 году властные структуры на 70-80% были представлены выходцами из Нахичевана и Армении. ЮнусовА. Азербайджан в постсоветский период: проблемы и возможные пути развития//Северный Кавказ-Закавказье: проблемы стабильности и перспективы развития. Материалы международной конференции. М., 1997 г., стр. 160, Г.Алиеву удалось обеспечило стабильность внутри политического аппарата страны. Благодаря всем этим мерам в период правления Г.Алиева было достигнуто существенное снижение конфликтности как внутри страны, так и в отношениях с внешним миром, в частности, с Арменией.

Таким образом, с точки зрения воздействия нагорно-карабахского конфликт на азербайджанское общество можно выделить три основных этапа. Первый этап – это период предконфликтного состояния. Главное, что характеризует это период – отсутствие необходи-мости в осуществлении каких-либо согласованных политических действий. Азербадйжанское общество как бы пребывает в спячке. Имея достаточно четкие внешние границы и самосознание, это общество тем не менее не имеет развитых внутригрупповых связей и институтов. Второй этап начался одновременно с началом нагорно-карабахского конфликта. Перед азербайджанским обществом возникает необходимость осуществления согласованных действий – оно вынуждено реагировать на внешнюю угрозу, однако в условиях отсуттсвия развитой системы внутригрупповых связей и институтов эта реакция носит во многом стихийный, неупорядоченный характер. Противоречия достигают своего максимума в 1993 году, когда перед обществом встает вполне реальная внутренняя угроза распада. С приходом Г.Алиева к власти и приостановлением дезинтеграционных процессов начинается третий этап. Он характеризуется довольно успешными усилиями по одновременному подавлению внутренней конфликтности и ослаблению конфликта с внешней группой.

Сравнение этих процессов с происходившими в то же время в Армении выявляет существенные различия во внутренней ситуации двух обществ. Так, армяне были инициаторами конфликта, и соответственно для них этот конфликт представлял собой результат внутреннего политического процесса, а не угрозу извне. Весь период ведения активных боевых действий армянская политическая жизнь отличалась стабильностью, особенно на фоне бурных событий в Азербайджане. Достаточно отметить хотя бы то, что все это время Армения руководилась одним и тем же политическим движением и одним и тем же политическим руководителем. Весьма характерно также и то, что серьезные внутренние политические разногласия в Армении, проявившиеся в отставке Л.Тер-Петросяна и расстреле парламента, имели место после окончания активных боевых действий и ослабления конфликта. Таким образом, армянское общество в условиях конфликта с внешней группой продемонстрировало большую сплоченность и согласованность действий, чем азербайджанское.

Однако нагорно-карабахский конфликт еще не разрешен, и потенциал его воздействия на азербайджанское общество не исчерпан. Несмотря на то, что активные боевые действия не ведутся уже более десяти лет, этот конфликт продолжает оставаться ведущим мотивом политики как руководства страны, так и оппозиции. Военные результаты конфликта, конфликтные настроения воспроизводятся и культивируются в прессе, в искусстве, в системе образования. Как и в 1988 году, Карабах продолжает оставаться фактором консолидации азербайджанского общества. Будущее покажет, насколько эффективным является этот фактор для укрепления внутригрупповой солидарности.