Камил Cалимов

К проблеме разработки концепции использования международных

 миротворческих сил ООН для разрешения Нагорного-Карабахского конфликта.

Всему мировому сообществу известно о том, что Азербай­джан избрал мирный путь урегулирования Нагороно–Карабахского конфликта. Однако Армения отвергает разрешение конфликта в соответствии с нормами международного права, продолжая агрессию части территории суверенного государства, надеясь на международное признание независимости Нагорного-Карабаха. Азербайджан воздерживается от возвращения своих исторических территорий силовым путем, так как хорошо понимает, что такой путь поведет за собой многочисленные жертвы с обеих сторон. Однако невозможно смирится и с ныне действующим положением вещей, когда до 20% территорий оккупированы, более миллиона беженцев живут в «нечеловеческих» условиях на гране нищеты и, несмотря на соглашение о прекращении огня из-за обстрелов с армянской стороны, Азербайджан почти ежедневно несет человеческие жертвы.

Также необходимо признать, что мирный процесс урегу­лирования конфликтов не может длиться бесконечно. Если стороны не приходят к соглашению, то международное сообщество вынуждено принять меры по разрешению конфликта, опре­делив конкретно, кто из сторон конфликта должен быть, принуж­ден к совершению конкретных действий, которые по своей сути могут быть направлены к скорейшему установлению мира[1].

Пришло время, когда мировое сообщество должно предпри­нять более решительные методы урегулирования данного конфликта, иначе Азербайджан в соответствии с уставом ООН будет вынужден начать боевые действия по освобождению оккупированных территорий.

Однако с какими проблемами столкнется Азербайджан при ведении вынужденных боевых действий по освобождению данных территорий?

1. С нарушением своих обязательств при вступлении в Совет Европы о мирном урегулировании конфликта в Нагорном Карабахе.

2. С несогласием абсолютного большинства политических лидеров многих государств военным путем урегулирования конфликта, а, следовательно, отсутствием соответствующей политической, военной, финансовой и другой поддержки военной компании.

3. Возможным введением санкций со стороны Российской Федерации, как правило, направленных на блокаду железнодо­рожного, автомобильного и воздушного транспортного коридора в северном направлении.

4. С недостаточно четкой позицией Ирана по отношению к Азербайджану, которая может проявиться в продолжении оказания стратегической помощи Армении, в блокировании связи, коммуникационных сообщений с Нахичеваном и т.д.

Я не сомневаюсь, что патриотический дух азербайджан­ского народа, его психологическая подготовка, имеющиеся воен­ные резервы достаточны, для того, чтобы начать освобождение оккупированных земель. Однако при первом же столкновении армии Азербайджана с населением Нагорного Карабаха (хотя и незначительным) противник моментально поднимет вопрос о введении международных сил безопасности для охраны мирного населения. Бесспорно, что этот вариант запланирован противни­ком и международное сообщество в лице Совета Безопасности ООН предпримет этот шаг. Анализ практики разрешения подобного рода конфликтов свидетельствует о том, что при силовом противостоянии в целях обеспечения безопасности граждан, в зоны конфликта, как правило, вводятся миротвор­ческие силы безопасности.

В таком случае, зачем сталкиваться с «факторами последствий», когда можно упредив события с самого начала спланировать сценарий будущих действий, которые при любом раскладе, так или иначе, проявятся при разрешении конфликта. Думается, что здесь необходимо проанализировать действующее международное право и правоприменительную практику мирот­вор­чества и заранее определить сущность проблемы, тем более, когда идет речь о сохранении жизни сотни тысяч граждан, независимо от их национальности.

Считаю, что наиболее правильными действиями Азербайджана и вескими методами урегулирования данной проблемы будут следующие:

а) официальное обращение Азербайджана в ООН о признании факта агрессии со стороны Армении в отношении суверенного Азербайджана;

б) ходатайство Азербайджана о введении или угрозе ведения Советом Безопасности санкций против республики Армения;

в) введение международных миротворческих сил для при­нуждения к миру страны агрессора, каковым является Армения.

В мировой практике введения в зону конфликта миротворцев осуществляется, как правило, при согласии сторон участвующих в конфликте. В статье 33, ч.1 главы VI Устава ООН указывается, что "стороны, участвующие в любом споре, продолжение которого могло бы угрожать поддержанию международного мира и безопасности, должны прежде всего стараться разрешить спор путем переговоров, обследования, посредничества, примирения, арбитража, судебного разбирательства, обращения к региональным органам или соглашениям или иными мирными средствами по своему выбору". Однако, принимая деструктивную позицию Армении, квалифицируемую как агрессор, необходимо принять меры по проведению миротворческой операции «по принуждению к миру», что проводят без согласия стороны инициатора конфликта. При этом предполагается в случае необходимости использовать элементы силовой акции в рамках миротворческих сил контингента ООН.

В связи с этим необходимо дать более подробную правовую регламентацию проведения международных миротворческих мер по урегулированию конфликтов между государствами.

Акции ООН по поддержанию мира в зонах конфликта порождают ряд вопросов относительно правовых основ и последствий проведения подобных операций. Отказывается ли государство, на территории которого проводится акция, от своего суверенитета? Могут ли вооруженные силы, действующие от имени ООН, применять силу, превышающую пределы необходимой самообороны? Какой политический орган ООН имеет право решать вопрос об организации подобных операций и применении вооруженных миротворческих сил? Ответы во многих случаях затруднены. Как правильно отмечает Роберт Б. Уокли, они усугубляются и тем обстоятельством, что само создание миротворческих сил является, как правило, реакцией на возникновение той или иной международной ситуации, решает разные задачи, да и сам состав вооруженного персонала резко отличается как по численности, так и по наличию находящейся на его вооружении техники[2].

Наверное, можно сказать, что проведение миротворческих операций различного масштаба и характера отражает общее кризисное состояние современного общества по поддержанию мира и безопасности[3]. Международная практика дает основания предположить, что акции по поддержанию или обеспечению мира будут развиваться как в виде прямого участия ООН, так и от ее имени, например, под эгидой государств Европейского Союза либо под эгидой НАТО, так как миротворческие операции ООН и другие многосторонние операции по поддержанию мира во многих случаях оказываются наилучшим способом предотвращения, сдерживания или урегулирования конфликтов.

Вместе с тем правовое положение участников операций не укладывается в определение комбатантов и не комбатантов, установленное соответствующими Гаагскими и Женевскими конвенциями, и представляет собой новое международно-правовое явление. Необходимость заполнения правового вакуума при­вела к подписанию 9 декабря 1994 г. в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке “Конвенции о безопасности персонала Организации Объе­диненных Наций и связанного с ней персонала” (Документ UNO 19.12.94 AFMP).

Однако для лучшего понимания проблемы, видимо, целесообразно дать краткий обзор положений Устава ООН, относящихся к данной теме, и некоторой практики проведения соответствующих международных акций. Это тем более важно, что сама практика проведения миротворческих акций ООН подвергается серьезной критике.

В соответствии с Уставом ООН решения, обязывающие государства по вопросам угрозы миру, нарушения мира или актов агрессии, принимает Совет Безопасности ООН. В соответствии со статьей 24 (1) Устава ООН члены ООН “возлагают на Совет Безопасности главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности и соглашаются в том, что при исполнении его обязанностей, вытекающих из этой ответственности, Совет Безопасности действует от их имени”. Функции Совета Безопасности состоят в том, что он представляет рекомендации по мирному урегулированию споров и предпринимает принудительные действия в отношении угрозы миру, нарушения мира и актов агрессии. Статья 25 Устава гласит: “Члены ООН соглашаются в соответствии с настоящим Уставом подчиняться решениям Совета Безопасности и выполнять их”. Решения Генеральной Ассамблеи (принимаемые по важным вопросам двумя третями присутствующих и голосующих членов) не носят обязывающего характера и не обладают властью принятия принудительных действий, Генеральная Ассамблея принимает только рекомендации. И, тем не менее, как правильно отметил, Роберт Гельбард, резолюции Генеральной Ассамблеи имеют определенное значение как источники формирования обычного международного права либо в дискуссиях по истолкованию Устава ООН[4].

Есть еще два положения, которые необходимо принимать во внимание: Статья 12 (1) Устава гласит, что “когда Совет Безопасности выполняет возложенные на него настоящим Уставом функции по отношению к какому-либо спору ситуации, Генеральный Секретарь ООН в соответствии со статьей 99 Устава ООН может привлечь внимание Совета Безопасности к любым вопросам, которые, с его точки зрения, могут угрожать поддержанию международного мира и безопасности, т.е. выступать с определенными инициативными предложениями».

После определения Советом Безопасности того, что необходимо санкционировать применение силы, остаются вопросы, касающиеся имеющихся в его распоряжении возможн­остей обеспечить выполнение этого решения. В последние годы выполнение решений, связанных с санкционированием применения военной силы в целях принуждения к миру, возлагалось, прежде всего, на многонациональные силы.

Путаницу в обсуждение вопроса о необходимых силах и средствах внесла тенденция называть миссии по поддержанию мира «операциями на основании главы VI Устава», т.е. операциями, основанными на согласии, а миссии по принуждению к миру «операциями на основании главы VII Устава», т.е. операциями, основанными на принуждении. Эти укороченные названия часто используются также для проведения различия между миссиями, которые не предусматривают применения летального оружия в иных целях, нежели самооборона, и миссиями, которые предусматривают такое применение оружия. Например, в Конго в 1960 г. первоначальный характер миссии заключался в поддержании мира, однако действия войск ООН вскоре приняли принудительный характер на уровне вмешательства в разразившуюся гражданскую войну. Таким образом, в отдельных случаях миротворческие войска осуществляют не только поддержание, но и принуждение к миру.

Обе формулировки являются в какой-то степени ошибочными. С этой точкой зрения согласны большинство исследователей[5]. Действительно, существует различие между операция­ми, в которых решительное применение силы является неотъемлемым элементом миссии с самого начала (например, действия по реагированию на трансграничное вторжение или вспышку насилия, в контексте которых в последнее время сложилась практика санкционировать развертывание многонациональных сил), и операциями, в контексте которых существует разумная надежда на то, что силу, может быть, вообще не потребуется применять (например, традиционные миротворческие миссии по наблюдению за прекращением огня и его проверке или миссии по содействию осуществлению мирных соглашений, в рамках которых до сих пор, как правило, задействуются «голубые каски»).

Однако на проведение операций обоих типов требуется разрешение Совета Безопасности и при проведении операций по поддержанию мира сейчас в такой же степени, как и при проведении операций по принуждению к миру, обычной практикой становится предоставление мандата на основании главы VII Устава (даже если это не всегда приветствуют страны, предоставляющие войска). Это обусловлено тем, что даже самая благоприятная обстановка может ухудшиться — когда появляются желающие испортить дело путем подрыва мирного соглашения и создания угрозы гражданским лицам — и что желательно иметь полную уверенность в отношении способности миссии предпринять силовые ответные действия, если в этом возникнет необходимость. С другой стороны, различие между мандатами, основанными на главе VI и главе VII, может быть преувеличено: мало, кто сомневается в том, что миротворческие миссии, действующие на основании главы VI (и, следовательно, не обладающие полномочиями на принуждение), имеют право применить силу в порядке самообороны, и это право широко понимается как охватывающее защиту миссии.

За всю свою историю Совет Безопасности два раза применял свое право на принудительные действия по статье VII Устава. Первый раз — в период так называемой “Корейской войны”, хотя по своему характеру решение Совета Безопасности носило рекомендательный, а не обязывающий характер. Второй раз Совет Безопасности принял решение в период нападения Ирака на Кувейт. Во всех остальных случаях операции или миссии ООН носили характер наблюдения за поддержанием или поддержания мира, но в некоторых из них, например, в Камбодже, Боснии-Герцеговине, Сомали, вооруженные силы прибегали и к принудительным мерам.

Всего за время существования ООН проведено около 50 различных операций по поддержанию мира. В них участвовали более 1 млн. человек военного, полицейского и гражданского персонала из 68 стран. В 1996 г. около 26 тыс. человек военного и гражданского полицейского персонала участвовали в 16 операциях, что обошлось за финансовый год в 1,4 млрд. долларов. К концу 1997 г. менее 14 тыс. военных и гражданских полицейских принимали участие в 15 операциях, которые за полный финансовый год стоили 1,088 млрд. долларов[6].

В 1992 г. в докладе Генерального Секретаря ООН “Повестка дня для мира” содержалось предложение об образовании вооруженных сил для проведения превентивных операций, которое следовало согласовать со всеми участниками[7]. Вооружённые силы должны были обладать правом отражения возможной агрессии и иметь легкое вооружение. Однако дискуссии по данной проблеме вышли за пределы поставленной задачи. Как уже отмечалось, существовало несколько проектов создания постоянных сил ООН по поддержанию мира. В 60-х годах был создан специальный комитет по операциям по поддержанию мира, однако члены комитета не смогли прийти к соглашению по предложению Генерального Секретаря ООН в 1992 г. вновь поставили вопрос о создании постоянных международных вооруженных сил. При этом предлагалось создание воинских обеспечивающих мир частей, которые в основном должны действовать по установлению и поддержанию перемирий. Тем не менее, эти соглашения достигнуты не были, и по настоящее время миротворческие силы создаются в каждом конкретном случае по решению Совета Безопасности

Опыт развития международных отношений показывает, что проблема обеспечения мира и разрешения локальных территориальных кризисов малого и далеко не малого масштабов все больше занимает мировое сообщество. Для многих небольших по размеру стран, особенно Европы, меняется коренным образом сама концепция вооруженных сил. Отходит на второй план традиционная задача армии по физической охране собственной территории от возможного (обычно соседствующего) агрессора. Вооруженные силы (например, Дании или Нидерландов) становятся все более ориентированными на действия по поддержанию или установлению мира в регионах, подчас находящихся на значительном географическом удалении от границ своей страны.

В.А.Гаврилов считает, что для России важно добиваться повышения роли ООН и региональных политических объединений (СНГ, ОБСЕ и др.) как единственных органов, правомочных учреждать и проводить миротворческие миссии[8]. Однако некоторые представители Российской общественности весьма отрицательно оценивают роль миротворческих операций при урегулировании конфликтов, обвиняя ООН, в беспре­кословном подчинении США[9], с чем конечно нельзя согласиться, другой вопрос насколько США подчиняются требованиям ООН. Существует не только возможность, но и настоятельная необходимость проведения миротворческих операций на территории как России, так и всего СНГ. По некоторым оценкам на территории России и стран ближнего зарубежья имеется свыше 200 зон и очагов потенциальной или проявляющейся этнополитической напряженности[10].

Как уже упоминалось выше, миротворческая акция отличается от традиционной военной операции. Основная цель военной операции состоит в остановке противника либо его разгроме на поле сражения, что включает в себя принуждение с использованием вооруженных сил. Традиционная военная операция предполагает защиту либо захват определенной территории. Войска стремятся к восстановлению порядка, защите определенной территории либо захвату и удержанию территории. Миротворческая миссия является, прежде всего, не принудительной, войска не располагаются на поле сражений. Обычно они вводятся после того, как заключено перемирие. Миротворческие войска не ставят задачу захвата территории и не осуществляют суверенитет над территорией своего расположения. Их задача — это стать определенным буфером между конфликтующими сторонами. У них нет наступательных задач и характер их вооружения не предполагает возможности решения таких задач. Важная сторона деятельности миротворческих сил заключается в наличии согласия государства на расположение их на своей территории. Государство имеет полное право в любой момент отозвать свое решение о нахождении этих войск. Это обстоятельство имеет существенное значение для Азербайджана, так как он обладает непосред­ственной юрисдикцией на территории Нагорного-Карабаха. Вспомним, что в 1967 г. по требованию президента Египта войска ООН — ЮНЕФ 1 были выведены с территории Египта.

Реальная трудность при любом развертывании сил любой конфигурации и для выполнения любой роли заключается в обеспечении того, чтобы эти силы обладали:

a) надлежащим, ясным и четко понимаемым мандатом, применимым ко всем меняющимся обстоятельствам, которые можно в разумной степени спрогнозировать;

б) всеми необходимыми ресурсами для выполнения этого мандата в полном объеме.

В последнее время вооруженные подразделения ООН приобретают все более крупные по размерам масштабы, становятся более влиятельной силой в период своего миротворчества.

Оперативное и эффективное реагирование на вызовы сегодняшнего дня требует наличия надежного потенциала, позволяющего быстро развертывать персонал и технические средства в целях поддержания мира и обеспечения правопорядка. Государства, которые обладают средствами, позволяющими осуществлять глобальные или региональные воздушные или морские перевозки, должны предоставлять их Организации Объединенных Наций либо бесплатно, либо на возмездной основе после согласования системы возмещения дополнительных рас­ходов, связанных с использованием Организацией Объединенных Наций этих средств.

Государства-члены должны решительно поддержать усилия Департамента операций по поддержанию мира Секретариата Организации Объединенных Наций, опираясь на важные результаты работы, проделанной Группой по операциям Организации Объединенных Наций в пользу мира (см. A/55/305-S/2000/809), с тем, чтобы добиться улучшения использования им стратегических запасов материальных средств для развертывания, резервных соглашений, целевых фондов и других механизмов для обеспечения соблюдения более жестких предельных сроков, что необходимо для осуществления эффективного развертывания.

Однако маловероятно, что потребность в быстром реаги­ровании удастся удовлетворить только за счет использования механизмов Организации Объединенных Наций. В реализации этих задач существенную роль может сыграть решение Европейского Союза создать способные к самостоятельным действиям батальоны постоянной высокой готовности, которые могут укрепить миссии Организации Объединенных Наций. Явилось бы целесообразным, чтобы и другие государства, которые обладают развитым военным потенциалом, следует поощрять к тому, чтобы они создавали аналогичные форми­рования численностью до бригады и предоставляли их в распоряжение Организации Объединенных Наций.

Роль миротворцев, как правило, заключается в том, чтобы добиться установления доверия в отношениях между бывшими противниками и обеспечить безопасность простых людей, пытающихся вернуться к нормальной жизни и восстановить свои общины в постконфликтный период. Посредничество и успешное осуществление мирного соглашения порождают надежду на то, что удастся разорвать круг насилия, которое терзает многие охваченные войной страны. Средства, израсходованные на осуществление мирных соглашений и миростроительство, являются одним из наилучших видов инвестиций, которые можно осуществить в целях предотвращения конфликтов, поскольку государства, в которых велась война, сталкиваются с высоким риском ее возобновления.

Осуществление мирных соглашений с целью добиться прекращения войн ставит перед миротворцами особо сложные задачи. Миротворческие усилия терпят неудачу, когда ресурсы и стратегии не соответствуют уровню возникшей проблемы. Миротворческие миссии, развертываемые для обеспечения осуществления мирных соглашений, должны быть оснащены таким образом, чтобы они могли дать отпор тем, кто создает помехи. Планы действий в особой обстановке, предус­мат­ривающие реагирование на враждебное противодействие, должны быть неотъемлемой составной частью концепции миссии; миссии, численность сил которых не позволяет отразить агрессию, навлекут ее на себя. В некоторых контекстах противодействие мирному соглашению носит не тактический, а фундаментальный характер. Мирные соглашения, подписываемые правительствами или мятежниками сепаратистами, которые совершают массовые нарушения прав человека или потворствуют им, не имеют никакой ценности и не могут быть осуществлены. В этих ситуациях операции по поддержанию мира, основанные на согласии, неуместны; в таких ситуациях, скорее, требуются согласованные действия. Генеральный секретарь должен рекомендовать, а Совет Безопасности должен санкционировать развертывание сил такой численности, которой достаточно для того, чтобы сдержать враждебные группировки и дать им отпор.

Развертывание сил по принуждению к миру и сил по поддержанию мира может иметь существенно важное значение для прекращения конфликтов, однако этого недостаточно для долгосрочного восстановления[11]. Исключительно важно уделить серьезное внимание долгосрочному процессу миростроительства во всех его многочисленных аспектах; недовложение средств в миростроительство повышает вероятность того, что в стране вновь вспыхнет конфликт.

Организация Объединенных Наций и международное сообщество в более широком плане, включая международные финансовые учреждения, должны организовывать дело таким образом, чтобы была оказана помощь странам, пытающимся обеспечить мир, в период, предшествующий вспышке войны, и в период выхода из войны. Когда миротворцы покидают страну, она выпадает из поля зрения Совета Безопасности. Хотя Экономический и Социальный Совет создал несколько специальных комитетов, которым поручено заниматься конкретными ситуациями, результаты оказались неоднозначными, и даже сторонники создания этих комитетов признают, что им не удалось мобилизовать жизненно важные ресурсы, необходимые для оказания помощи в рамках хрупкого переходного процесса. Необходим единый межправительственный орган, специально занимающийся вопросами миростроительства, уполномоченный осуществлять мониторинг и уделять пристальное внимание странам, входящим в группу риска, обеспечивать согласование действий доноров, учреждений, программ и финансовых учреждений и заниматься мобилизацией финансовых ресурсов для обеспечения устойчивого мира.

На местном уровне различные многочисленные элементы системы Организации Объединенных Наций и международного сообщества в более широком плане в той или иной форме занимаются миростроительством, однако они работают слишком медленно и без обеспечения должной координации. Эффективная координация имеет жизненно важное значение. Национальные власти должны быть в центре этих координационных усилий и должны опираться на поддержку Организации Объединенных Наций и международных структур, обеспечивающих согласованное присутствие[12]. Мощные механизмы координации действий доноров на местном уровне, охватывающие правительства, двусторонних доноров, международные финансовые учреждения и координатора Организации Объединенных Наций (специальный представитель Генерального секретаря или координатор-резидент), представляющего фонды, программы и учреждения Организации Объединенных Наций, доказали свою ценность в обеспечении эффективного миростроительства. Специальные представители должны иметь полномочия и инструкции в отношении сотрудничества с соответствующими сторонами в целях создания таких механизмов, а также ресурсы, позволяющие эффективно выполнять координационные функции, включая обеспечение того, чтобы порядок проведения Организацией Объединенных Наций оценок и мероприятий соответствовал приоритетам правительства.

Поскольку, как ожидается, многие операции в пользу мира могут столкнуться с нехваткой ресурсов, еще большее значение имеет рациональное использование имеющихся ресурсов. Демобилизация комбатантов представляет собой исключительно важный единичный фактор, определяющий степень успеха операций в пользу мира[13].

Без демобилизации невозможно добиться прекращения войн, а усилия по достижению других важнейших целей, таких, как демократизация, справедливость и развитие, имеют мало шансов на успех. Однако один случай за другим свидетельствуют о том, что те, кто предоставляет средства, не уделяют первоочередного внимания демобилизации. После того как операции в пользу мира начаты, необходимо выделить ресурсы на проведение демобилизации и разоружение комбатантов; это одно из главных условий успешного осуществления мирного процесса. Эти задачи должны быть полностью учтены в рамках бюджета операций по поддержанию мира, финансируемого за счет начисленных взносов, и ответственность за это несет глава миссии. Совет Безопасности должен санкционировать, а Генераль­ная Ассамблея должна уполномочивать выделение средств на осуществление программ разоружения и демобилизации из бюджетов, финансируемых за счет начисленных взносов.

Однако эти программы окажутся неэффективными, если не будут выделены средства на реинтеграцию и реабилитацию. Отсутствие успеха в осуществлении таких программ приведет к росту безработицы среди молодежи и к разрастанию преступности и насилия, а в конечном итоге и к возобновлению конфликта. Необходимо создать постоянный фонд, который может использоваться для финансирования жизненно важных учрежденческих программ, касающихся реабилитации и реинтеграции. Так, российская общественность признала, что Российский опыт участия в операциях по принуждению к миру, в частности, военнослужащих из состава 201-й мотострелковой дивизии ВС РФ в Таджикистане в боевых действиях на стороне правительственных войск в 1992-1993 гг., свидетельствует о том, что простое применение военной силы без предварительно созданных условий успеха не принесет и способно только еще туже затянуть узел конфликта[14].

При осуществлении миротворческих миссий очень важное значение приобретает проблема защиты гражданских лиц.

В соответствии с международным правом главную ответственность за защиту гражданского населения от бедствий войны несут воюющие стороны — государственные и негосудар­ственные субъекты. Нормы международного гуманитарного права предусматривают минимальный уровень защиты и стандарты, применимые к группам, наиболее уязвимым в ситуациях вооруженного конфликта, включая женщин, детей и беженцев, и эти положения должны соблюдаться.

Миротворческие силы должны соблюдать положения Женевских конвенций. Все государства-члены должны подписать, ратифицировать и выполнять все договоры, касающиеся защиты гражданских лиц, такие, как Конвенция о геноциде, Женевские конвенции, Римский статут Международного уголовного суда и все конвенции по вопросу о беженцах.

Гуманитарная помощь является жизненно важным инструментом, помогающим правительствам справиться со своей ответственностью. Ее главное предназначение состоит в том, чтобы защитить пострадавших гражданских лиц, свести к минимуму их страдания и не дать им погибнуть в ходе конфликта, с тем, чтобы после окончания конфликта они имели возможность вернуться к нормальной жизни. Оказание помощи является необходимым составным элементом этих усилий. Доноры должны в полной мере и на равной основе финансировать операции по оказанию гуманитарной защиты и помощи.

Как правильно указывает заместитель помощника министра обороны по вопросам миротворческих операций и гуманитарной помощи Джеймс А. Шеар : «В конечном итоге нет волшебных формул успешного проведения миротворческих операций. Для этого требуется терпение и целый ряд средств и инструментов, как гражданских, так и военных, чтобы направить враждующие стороны в направлении мира; и, в конце концов враждующие стороны должны захотеть разрешить свои разногласия и наилучшим образом использовать помощь извне»[15].

Генеральный секретарем ООН, была подготовлена платформа действий из десяти пунктов в целях защиты гражданских лиц в вооруженном конфликте, которая частично основывается на работе, проделанной Верховным комиссаром Организации Объединенных Наций по делам беженцев. Все действующие лица — государства, неправительственные органи­зации и международные организации — в своих усилиях по защите гражданских лиц в вооруженном конфликте должны учитывать платформу действий Генерального секретаря из десяти пунктов.

С учетом этой платформы особое внимание следует уделять вопросу доступа к гражданским лицам. Гуманитарный персонал Организации Объединенных Наций, работающий на местах, а также представители политических и миротворческих миссий Организации Объединенных Наций должны быть хорошо обучены ведению переговоров о предоставлении им доступа и должны иметь в этом отношении мощную поддержку. Подобные усилия требуют также более четкой координации двусторонних инициатив. Совет Безопасности может использовать полевые миссии и другие дипломатические средства для облегчения доступа к гражданским лицам и усиления их защиты.

Способность Организации Объединенных Наций защитить гражданских лиц и содействовать прекращению конфликта, напрямую связана с безопасностью персонала Организации Объединенных Наций. Чтобы Организация Объединенных Наций была способна поддерживать присутствие и действовать надежно и эффективно, ей необходимы четыре вещи:

1)способность полностью решить возложенные на нее задачи; защита от необоснованного вмешательства государств-членов в оперативную деятельность;

2) полное уважение персоналом Организации Объединенных Наций кодексов беспристрастности;

3) профессиональная служба безопасности, имеющая доступ к разведывательной информации государств-членов и результатам проводимых ими оценок угроз.

Можно также выделить основополагающие, руководящие принципы, которые, Совет Безопасности (и любой другой, участвующий в принятии решений международный орган) должен всегда учитывать при рассмотрении вопроса о том, разрешить ли применение вооруженной силы или нет. Ими являются: серьез­ность угрозы, правильная цель, крайнее средство, соразмерность средств и сбалансированный учет последствий.

Перед миротворческими вооруженными силами стоят очень сложные задачи, которые требуют как серьезной подготовки, так и наличия условий для выполнения их миссии[16]. Для примера можно показать на резолюцию Совета Безопасности № 1244 от 10 июня 1999 г., согласно которому Совет Безопасности поставил перед миротворческими силами следующие обязанности:

а) предотвращение возобновления военных действий, поддержание и, где это необходимо, обеспечение соблюдения прекращения огня, а также гарантирование вывода и предотвращения возвращения союзных и республиканских военных, полицейских и военизированных сил, за исключениями, предусмотренными в пункте 6 приложения 2;

б) демилитаризацию Освободительной армии Косово (ОАК) и других вооруженных групп косовских албанцев, как это предусмотрено в пункте 15 ниже;

в) создание условий безопасности, в которых беженцы и перемещенные лица смогут безопасно возвратиться в свои дома, международное гражданское присутствие сможет функционировать, переходная администрация может быть создана и гуманитарная помощь может доставляться;

г) обеспечение общественной безопасности и порядка до тех пор, пока ответственность за выполнение этой задачи не сможет взять на себя международное гражданское присутствие;

д) осуществление надзора за разминированием до тех пор, пока международное гражданское присутствие не сможет надлежащим образом взять на себя ответственность за выполнением этой задачи;

е) поддержка, при необходимости, международного гражданского присутствия и тесная координация с ним;

ж) выполнение, по мере необходимости, обязанностей по осуществлению пограничного контроля;

з) обеспечение защиты и свободы передвижения своих сил, международного гражданского присутствия и персонала других международных организаций…”.

В итоге еще раз хотелось бы подчеркнуть необходимость строгого соблюдения Устава ООН при организации и проведении миротворческих операций ООН.

В частности:

1) миротворческие силы ООН должны осуществлять свою деятельность только в результате прямо выраженного мандата в случае резолюции Совета Безопасности либо в силу рекомендации Генеральной Ассамблеи;

2) резолюции и рекомендации ООН должны быть строго ограничены рамками Устава ООН;

3) каждая миссия ООН должна иметь четкие политические задачи;

4) персонал миротворческих сил должен иметь достаточную предварительную подготовку перед его размещением, а также обладать знаниями культуры района проведения.

В будущем перед ООН, судя по всему, будет поставлена задача осуществления руководства миротворческими миссиями в условиях, когда стороны конфликта согласились на прекращение огня и заключили мирное соглашение, но нуждаются в помощи извне для его претворения в жизнь. Послужной список ООН в осуществлении подобных миссий очень внушителен. Успешно завершившиеся операции по поддержанию мира в Камбодже, Сальвадоре, Мозамбике, Гватемале и в Восточной Славении представляют собой пример возможностей выполнения ООН своих функций. Все чаще гражданским полицейским силам ООН будет поручаться контроль за работой местной полиции, направление ее деятельности в правильное русло и подготовка местных полицейских кадров, которые играют важную роль в восстановлении стабильности и содействии выводу миротворческих военных подразделений. Как правильно отметил директор Управления миротворческих и гуманитарных операций Государственного департамента Эдмунд Дж. миротворческие операции ООН - тщательно продуманные, постоянно совершенствуемые и успешно проводимые - представляют собой оправданные инвестиции в дело мира. Эти операции могут способствовать зарождению новых демократических государств, сокращению потоков беженцев в мире, снижению вероятности непрошеного вмешательства сильных региональных держав в дела соседей и предотвращению перерастания малых войн в крупномасштабные конфликты, которые обходятся гораздо дороже в плане потери как человеческих жизней, так и материальных ценностей[17].

В свете вышеуказанного еще раз хотелось бы отметить, что оптимальное урегулирование Нагорно – Карабахского конфликта заключается в проведении в данном регионе миротворческих операций ООН по принуждению к миру. Эту позицию я считаю приемлемой с 2000 года, и она находит свою поддержку со стороны большинства международных экспертов. Думается, что пора нам на деле фундаментально разработать и осуществить изложенное.